Городец (Ленинградская область)

Деревня Городец Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Ленинградская областьЛенинградская область Муниципальный район Лужский Сельское поселение Володарское Координаты 58°32′34″ с. ш. 29°48′38″ в. д.58.542815° с. ш. 29.810486° в. д. / 58.542815; 29.810486    Первое упоминание 1501 год Прежние названия Городец под Лугой, Кукуевка Население ↗121 человек (2010) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 81372 Почтовые индексы 188286 Автомобильный код 47 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=41233808004 41 233 808 004] Городец Москва Санкт-Петербург Луга Городец Луга Городец

Городе́ц — деревня в Володарском сельском поселении Лужского района Ленинградской области.

История

Древняя Русь и Новгородская земля

Упоминается в писцовых книгах Шелонской пятины 1501 года, как сельцо Городец на озере в Дремяцком погосте Новгородского уезда.

В XVI веке находившийся в Городце монастырь был «развоёван от Литовских людей и Немецких».

Российская Империя

ГОРОДЕЦ — село принадлежит Ораниенбаумскому Дворцовому Ведомству, число жителей по ревизии: 107 м. п., 101 ж. п.
При нём:
а) Казённая каменная с почтовым двором гостиница.
б) Церковь деревянная во имя Успения Пресвятой Богородицы, принадлежит ведомству Белого Духовенства, при ней жителей по ревизии: 19 м. п., 26 ж. п.
в) Питейный, деревянного строения дом, именуемый Дреляцкий.
г) Тюрьма для этапного помещения. (1838 год)

---

ГОРОДЕЦ — село Ораниенбаумского Дворцового Правления, по почтовому тракту, число дворов — 35, число душ — 90 м. п. (1856 год)

---

ГОРОДЕЦ — село, число жителей по X-ой ревизии 1857 года: 81 м. п., 99 ж. п.

---

ГОРОДЕЦ — село дворцового ведомства при озере Городецком, число дворов — 28, число жителей: 81 м. п., 99 ж. п.;
Церквей православных 2. Почтовая станция. (1862 год)

• Gorodets1863.jpg

  Село Городец на карте 1863 г.

Согласно подворной описи 1882 года:

ГОРОДЕЦ — село Городецкого общества Городецкой волости
домов — 50, душевых наделов — 81, семей — 41, число жителей — 87 м. п., 100 ж. п.; разряд крестьян — собственники

Сборник Центрального статистического комитета описывал его так:

ГОРОДЕЦ — село бывшее удельное при озере Городецком и речке Серебрянке, дворов — 40, жителей — 193; Волостное правление, 2 церкви православных, школа, 4 лавки. (1885 год)

В XIX веке село административно относилось к Городецкой волости 2-го стана Лужского уезда Санкт-Петербургской губернии, в начале XX века — 4-го стана.

Советское время

С 1917 по 1924 год село входило в состав Городецкого сельсовета Городецкой волости Лужского уезда.

С 1924 по 1928 год — в Новосельский сельсовет, затем вновь в Городецком сельсовете.

Согласно топографической карте 1926 года село называлось Городец (Кукуевка) и насчитывало 40 дворов.

По данным 1933 года село Городец являлось административным центром Городецкого сельсовета Лужского района, в который входили 13 населённых пунктов: деревни Александровка, Вольная Серёдка, Домкино, Жеглино, Заозерье, Кукуевка, Люблино, Новоселье, Пустой Брод, сёла Городец, Ивановское, хутор Косткино общей численностью населения 3120 человек.

По данным 1936 года в состав Городецкого сельсовета входили 13 населённых пунктов, 548 хозяйств и 9 колхозов.

C 1 августа 1941 года по 31 января 1944 года село находилось в оккупации.

В 1961 году его население составляло 155 человек.

По данным 1966 года деревня Городец также входила в состав Городецкого сельсовета.

По данным 1990 года деревня Городец входила в состав Володарского сельсовета Лужского района.

Российская Федерация

В 1997 году в деревне проживали 77 человек.

В 2007 году — 92.

География

Деревня расположена в южной части района на автодороге Р23.

Расстояние до административного центра поселения — 7 км.

Расстояние до ближайшей железнодорожной станции Луга — 20 км.

На западной окраине деревни расположено Городецкое озеро.

Через деревню протекает река Рыбинка (по другим данным — ручей Городецкий), впадающая в озеро Врево.

Население

Численность населения
1838	1862	1885	1961	1997	2007	2010
208	↘180	↗193	↘155	↘77	↗92	↗121

<timeline> ImageSize = width:370 height:300 PlotArea = left:30 right:40 top:20 bottom:20 TimeAxis = orientation:vertical AlignBars = justify Colors =

 id:gray1 value:gray(0.9)

DateFormat = yyyy Period = from:0 till:208 ScaleMajor = unit:year increment:100 start:0 gridcolor:gray1 PlotData =

 bar:1838 color:gray1 width:1
  from:0 till:208 width:15  text:208 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1857 color:gray1 width:1
  from:0 till:180 width:15 text:180 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1862 color:gray1 width:1 
  from:0 till:180 width:15 text:180 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1882 color:gray1 width:1
  from:0 till:187 width:15 text:187 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1885 color:gray1 width:1
  from:0 till:193 width:15  text:193 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1961 color:gray1 width:1
  from:0 till:155 width:15  text:155 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1997 color:gray1 width:1
  from:0 till:77 width:15  text:77 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2007 color:gray1 width:1
  from:0 till:92 width:15  text:92 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2010 color:gray1 width:1
  from:0 till:121 width:15  text:121 textcolor:red fontsize:8px

</timeline>

Достопримечательности

• Остатки древнего городища Городец под Лугой на Городецкой горе
• Церковь Успения Пресвятой Богородицы
• Часовня во имя св. Георгия Победоносца в которой хранится мраморная рака с мощами преподобномученика Трифона
• Источник, почитающийся, как святой

Улицы

Кукуевская.

Литература

• А. Аимин «Луга Полужье — исторические очерки», издательство Голубева, 2011

Отрывок, характеризующий Городец (Ленинградская область)

На всем, и на дальних и на ближних предметах, лежал тот волшебно хрустальный блеск, который бывает только в эту пору осени. Вдалеке виднелись Воробьевы горы, с деревнею, церковью и большим белым домом. И оголенные деревья, и песок, и камни, и крыши домов, и зеленый шпиль церкви, и углы дальнего белого дома – все это неестественно отчетливо, тончайшими линиями вырезалось в прозрачном воздухе. Вблизи виднелись знакомые развалины полуобгорелого барского дома, занимаемого французами, с темно зелеными еще кустами сирени, росшими по ограде. И даже этот разваленный и загаженный дом, отталкивающий своим безобразием в пасмурную погоду, теперь, в ярком, неподвижном блеске, казался чем то успокоительно прекрасным.
Французский капрал, по домашнему расстегнутый, в колпаке, с коротенькой трубкой в зубах, вышел из за угла балагана и, дружески подмигнув, подошел к Пьеру.
– Quel soleil, hein, monsieur Kiril? (так звали Пьера все французы). On dirait le printemps. [Каково солнце, а, господин Кирил? Точно весна.] – И капрал прислонился к двери и предложил Пьеру трубку, несмотря на то, что всегда он ее предлагал и всегда Пьер отказывался.
– Si l'on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n'avez qu'a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c'est un… qui n'oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu'il me disait l'autre jour: Kiril c'est un homme qui a de l'instruction, qui parle francais; c'est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c'est un homme. Et il s'y entend le… S'il demande quelque chose, qu'il me dise, il n'y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l'instruction et les gens comme il faut. C'est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l'affaire de l'autre jour si ce n'etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
– Уговорец – делу родной братец. Как сказал к пятнице, так и сделал, – говорил Платон, улыбаясь и развертывая сшитую им рубашку.
Француз беспокойно оглянулся и, как будто преодолев сомнение, быстро скинул мундир и надел рубаху. Под мундиром на французе не было рубахи, а на голое, желтое, худое тело был надет длинный, засаленный, шелковый с цветочками жилет. Француз, видимо, боялся, чтобы пленные, смотревшие на него, не засмеялись, и поспешно сунул голову в рубашку. Никто из пленных не сказал ни слова.
– Вишь, в самый раз, – приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не поднимая глаз, оглядывал на себе рубашку и рассматривал шов.
– Что ж, соколик, ведь это не швальня, и струмента настоящего нет; а сказано: без снасти и вша не убьешь, – говорил Платон, кругло улыбаясь и, видимо, сам радуясь на свою работу.
– C'est bien, c'est bien, merci, mais vous devez avoir de la toile de reste? [Хорошо, хорошо, спасибо, а полотно где, что осталось?] – сказал француз.
– Она еще ладнее будет, как ты на тело то наденешь, – говорил Каратаев, продолжая радоваться на свое произведение. – Вот и хорошо и приятно будет.
– Merci, merci, mon vieux, le reste?.. – повторил француз, улыбаясь, и, достав ассигнацию, дал Каратаеву, – mais le reste… [Спасибо, спасибо, любезный, а остаток то где?.. Остаток то давай.]
Пьер видел, что Платон не хотел понимать того, что говорил француз, и, не вмешиваясь, смотрел на них. Каратаев поблагодарил за деньги и продолжал любоваться своею работой. Француз настаивал на остатках и попросил Пьера перевести то, что он говорил.
– На что же ему остатки то? – сказал Каратаев. – Нам подверточки то важные бы вышли. Ну, да бог с ним. – И Каратаев с вдруг изменившимся, грустным лицом достал из за пазухи сверточек обрезков и, не глядя на него, подал французу. – Эхма! – проговорил Каратаев и пошел назад. Француз поглядел на полотно, задумался, взглянул вопросительно на Пьера, и как будто взгляд Пьера что то сказал ему.
– Platoche, dites donc, Platoche, – вдруг покраснев, крикнул француз пискливым голосом. – Gardez pour vous, [Платош, а Платош. Возьми себе.] – сказал он, подавая обрезки, повернулся и ушел.
– Вот поди ты, – сказал Каратаев, покачивая головой. – Говорят, нехристи, а тоже душа есть. То то старички говаривали: потная рука торовата, сухая неподатлива. Сам голый, а вот отдал же. – Каратаев, задумчиво улыбаясь и глядя на обрезки, помолчал несколько времени. – А подверточки, дружок, важнеющие выдут, – сказал он и вернулся в балаган.


Прошло четыре недели с тех пор, как Пьер был в плену. Несмотря на то, что французы предлагали перевести его из солдатского балагана в офицерский, он остался в том балагане, в который поступил с первого дня.
В разоренной и сожженной Москве Пьер испытал почти крайние пределы лишений, которые может переносить человек; но, благодаря своему сильному сложению и здоровью, которого он не сознавал до сих пор, и в особенности благодаря тому, что эти лишения подходили так незаметно, что нельзя было сказать, когда они начались, он переносил не только легко, но и радостно свое положение. И именно в это то самое время он получил то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде. Он долго в своей жизни искал с разных сторон этого успокоения, согласия с самим собою, того, что так поразило его в солдатах в Бородинском сражении, – он искал этого в филантропии, в масонстве, в рассеянии светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе; он искал этого путем мысли, и все эти искания и попытки все обманули его. И он, сам не думая о том, получил это успокоение и это согласие с самим собою только через ужас смерти, через лишения и через то, что он понял в Каратаеве. Те страшные минуты, которые он пережил во время казни, как будто смыли навсегда из его воображения и воспоминания тревожные мысли и чувства, прежде казавшиеся ему важными. Ему не приходило и мысли ни о России, ни о войне, ни о политике, ни о Наполеоне. Ему очевидно было, что все это не касалось его, что он не призван был и потому не мог судить обо всем этом. «России да лету – союзу нету», – повторял он слова Каратаева, и эти слова странно успокоивали его. Ему казалось теперь непонятным и даже смешным его намерение убить Наполеона и его вычисления о кабалистическом числе и звере Апокалипсиса. Озлобление его против жены и тревога о том, чтобы не было посрамлено его имя, теперь казались ему не только ничтожны, но забавны. Что ему было за дело до того, что эта женщина вела там где то ту жизнь, которая ей нравилась? Кому, в особенности ему, какое дело было до того, что узнают или не узнают, что имя их пленного было граф Безухов?