Драматический театр имени Бранко Гавеллы
| Драматический театр имени Бранко Гавеллы | |
 | |
| Основан |
29 мая 1953 года |
|---|---|
| Здание театра | |
| Местоположение |
Загреб, ул. Франкопанская (Frankopanska), 8-10 |
| Руководство | |
| Директор |
Дарко Стазич (Darko Stazić) |
| Ссылки | |
|
[www.gavella.hr ella.hr] | |
Драматический театр имени Бранко Гавеллы[1] (хорв. Gradsko dramsko kazalište Gavella; известна также аббревиатура GDK Gavella) — городской драматический театр в столице Хорватии городе Загребе, фактически главная драматическая сцена страны, значительный культурный центр Загреба и Хорватии. Носит имя своего основателя театрального режиссёра и педагога Бранко Гавелла (1885—1962).
История
Национальный драматический театр в Загребе был основан 29 мая 1953 года как театральное заведение, основной деятельностью которого является постановка и исполнение драматических спектаклей. Театр основала группа молодых актеров и режиссёров, которые преимущественно были «мятежниками», пришедшими из Загребского Национального театра во главе с «первым среди равных» доктором Бранко Гавелла. «Отколовшийся» коллектив сначала работал как «Малый театр» на улице Франкопанской (№ 10).
В виду ремонта помещения театра сначала постановки пьес осуществляли в Суботице. А 30 октября 1954 года театр открыл свои двери в Загребе, показав «Голгофу» (Golgota) Мирослава Крлежа в постановке Бранко Гавелла.
Благодаря более чем 330-ти премьерным постановкам театр на Франкопанской (ныне занимает дома № № 8-10) вырос в один из крупнейших театров в Загребе и Хорватии.
В 1970 году театру было присвоено имя его основателя Гавелла, еще позже в названии театра появилось определение «городской».
В репертуаре городского драматического театра Гавелла - постановки на произведения национальной, как классической, так и современной, и преимущественно зарубежной драматургии — каждый сезон около 20 спектаклей. Так, в частности, в театральном сезоне 2008/09 годов в афише театра были спектакли по пьесам хорватских драматургов, классиков англоязычных (Шекспир, Теннесси Уильямс), русскоязычных (Александр Пушкин, Михаил Булгаков, Иван Тургенев), европейских (Гольдони, Камю, Кальдерон де ла Барка, Гоцци).
Напишите отзыв о статье "Драматический театр имени Бранко Гавеллы"
Примечания
- ↑ [www.knowledge.su/z/zagreb- БРЭ/Загреб]
Ссылки
- [www.gavella.hr/ Веб-страница театра] (хорв.)
Отрывок, характеризующий Драматический театр имени Бранко Гавеллы
Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
