Городской ковбой
| Городской ковбой | |
| Urban Cowboy | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария |
Джеймс Бриджес |
| В главных ролях |
Джон Траволта |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
132 мин. |
| Сборы |
$53,3 млн (США) |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Городской ковбой» (англ. Urban Cowboy) — американская мелодрама с Джоном Траволтой и Деброй Уингер в главных ролях, снятая в 1980 году режиссёром Джеймсом Бриджесом. Фильм запечатлел возрождение популярности кантри в конце 1970-х/начале 1980-х. Это уже третий фильм с Джоном Траволтой в главной роли, после «Лихорадки субботнего вечера» (1977) и «Бриолина» (1978), в которым показана жизнь определённой прослойки людей, тесно связанной с музыкой.
Содержание
Слоганы
- «Hard hat days and honky-tonk nights.» — «Дни в каске и ночи в стиле хонки-тонк»
Сюжет
Главный герой фильма — Баффорд Уан Дэвис по прозвищу Бад (Джон Траволта) — молодой американец из небольшого техасского городка Спёр, отправившийся в Пасадину, расположенную рядом с промышленной восточной частью Хьюстона в поисках более оплачиваемой работы для того, чтобы накопить достаточно денег на покупку собственного дома в Спёре[1]. Здесь он останавливается у своего дяди Боба (Барри Корбин) и тёти Корин (Брук Андерсон) и с помощью Боба устраивается разнорабочим на нефтеочистительный завод.
В первый же вечер после приезда он вместе с Бобом и Корин отправляется в местный хонки-тонк-бар Gilley’s, которым владеет кантри-певец Мики Гилли. Бад быстро втягивается в местную атмосферу и становится завсегдатаем.
В баре он знакомится с Сисси (Дебра Уингер), с которой у него сразу начинается роман. Бад и Сисси постоянно ссорятся, обычно из-за ревности и разных взглядов на место мужчины и женщины в обществе. Сисси является независимой девушкой с сильной верой в то, что может сделать мужчина, ей тоже по силам. У Бада же более консервативные представления о гендерных ролях, и он считает, что есть вещи, которые девушкам непосильны. После одной из таких ссор Сисси покидает бар среди ночи и собирается добраться до дома автостопом, Бад пытается её остановить и подбросить на своей машине. Он берёт её на руки и тащит в машину, но подскальзывается, и они оба падают в лужу. Сразу же после этого он делает предложение, и она соглашается. В качестве свадебного подарка Бад покупает трейлер, в котором они будут жить. Молодая пара отправляется на родео и через некоторое время в Gilley’s устанавливают механического быка. Бад сразу же решается опробовать новинку и становится лучшим наездником. Сисси тоже жаждет прокатиться, но Бад ей запрещает, ссылаясь на опасность и заявляя, что это не женское дело.
Вскоре управляющий бара Стив (Джеймс Гэммон) нанимает настройщиком быка Уэса Хайтауэра (Скотт Гленн), мрачного и опасного незнакомца, недавно выпущенного из тюрьмы, который положил глаз на Сисси. Изрядно напившись, Бад ввязался в драку с Уэсом. На следующий день он чуть не разбился, упав на работе с лесов и чудом зацепившись ногой. Тем временем Сисси решилась в отсутствие мужа оседлать механического быка, сказав, что гуляла с подругой. Бад просит её сходить вечером в бар, где она не выдерживает и показывает мужу, на что способна. Один из приятелей в шутку сказал, что Сисси переплюнула его в этом деле. Однако это не вызывает в нём гордости за жену, а наоборот, задевает самолюбие. В попытке продержаться на быке ещё лучше он падает и ломает руку, а Уэс управляет быком с пульта, и тот бьёт Бада. По возвращении в трейлер Бад обвиняет жену во лжи и измене с Уэсом, после чего бьёт и выгоняет ночью из дому.
На следующий вечер Бад открыто флиртует с девушкой у бара (Мэндолин Смит), с которой сначала откровенно танцует, а затем уезжает на своей машине. Сисси в отместку начинает делать то же самое с Уэсом. Девушка, которую зовут Пэм и она является богатой наследницей, понимает, что Бад делает всё это, только чтобы насолить жене, но приглашает его к себе, где они проводят ночь. Сисси в доме Уэса не решается на измену и возвращается домой.
Утром Бад застаёт Сисси дома, но не желает мириться, и она переезжает к Уэсу. Пэм находит дом Бада и приезжает к нему, в это время раздаётся звонок от дяди Боба с приглашением на ужин. Бад знакомит семью дяди с Пэм и предлагает ей жить вместе.
Во время посещения бара владелец объявляет о скором конкурсе наездников, призом в котором будет 5 тысяч долларов. Бад решает участвовать и, несмотря на больную руку, приступает к тренировкам под руководством дяди Боба, который в прошлом был победителем настоящего родео.
Сисси в надежде помириться возвращается домой днём, но не обнаруживает мужа. Она тщательно убирается и оставляет записку с просьбой позвонить, в этот момент приходит Пэм, и она уезжает. Вернувшись с работы, Бад хвалит Пэм за уборку, и та решает порвать записку. Когда Сисси приезжает в трейлер Уэса, она застаёт его в постели со своей знакомой, на что Уэс отвечает, что от такого, как он, нельзя ждать верности. Он приказывает ей приготовить ужин, а на полученный отказ бьёт девушку.
Бад работает в ночную смену ради большей платы, так как он за всё время пребывания в Пасадине ничего не накопил, и потому что днём он усиленно тренируется. Во время одной из таких смен из-за несчастного случая погибает дядя Боб, что вводит Бада в депрессию, и он хочет отказаться от участия в конкурсе. Его тётя просит не отказываться ради памяти Боба, который только после приезда племянника начал вновь радоваться и рассказывать о былых подвигах. Она дарит ему дядину пряжку победителя родео.
Бад выигрывает конкурс наездников, обойдя на несколько очков своего главного соперника — Уэса. Сисси радуется победе мужа, но Уэс утаскивает её с собой, силой заставляя поехать с ним в Мексику на её машине. Бад не может найти глазами в толпе Сисси, это замечает Пэм и рассказывает ему, что это Сисси убралась тогда в доме и что он не должен упускать её. Бад бежит в трейлер Уэса, но уже поздно.
Уэс оставляет Сисси ждать его в машине около бара, а сам заходит внутрь и ворует призовые деньги. Бад просит у Сисси прощения и признаётся в любви. Увидев следы рукоприкладства на её лице, он звереет и заходит в бар разобраться с Уэсом. Он избивает Хайтауэра, из которого выпадают все награбленные купюры, получает благодарность от учредителей конкурса и уезжает вместе с Сисси.
В ролях
| Актёр | Роль |
|---|---|
| Джон Траволта | Баффорд Уан «Бад» Дэвис |
| Дебра Уингер | Сисси |
| Скотт Гленн | Уэс Хайтауэр |
| Мэдолин Смит | Пэм |
| Барри Корбин | дядя Боб |
| Брук Андерсон | тётя Корин |
| Купер Хакаби | Маршал |
| Джеймс Гэммон | Стив Стрэнж |
| Стив Стрэнж | Сэм Стрэнж |
| Мики Гилли | сам себя |
| Джонни Ли | сам себя |
| Бонни Рэйтт | сама себя |
| Чарли Дэниелс | сам себя |
| Эллен Марч | Беки |
| Джесси Ла Рив | Джесси |
Интересные факты
- Бар Gilley’s, в котором разворачивалось основное действие фильма, реально существует и действует до сих пор (хотя и на другом месте). Он был открыт в 1971 году кантри-певцом Мики Гилли совместно со Шервудом Крайером в Пасадине, Техас, и является самым большим закрытым баром в мире.
- Сценарий фильма был адаптирован Аароном Лэтамом и Джеймсом Бриджесом из статьи Лэтама «Баллада об городском ковбое Америки в поисках настоящего мужества» о ночной жизни посетителей Gilley’s для мужского журнала «Esquire» за сентябрь 1978 года.
- Некоторые кинокритики окрестили фильм кантри-версией «Лихорадки субботнего вечера».
- Фильм собрал почти 54 миллиона долларов только в США (больше чем «Лихорадка субботнего вечера»), плюс 24 миллиона в с продаж видео-кассет и стал последней крупной работой Джона Траволты перед чередой провалов в последующие годы десятилетия.
Напишите отзыв о статье "Городской ковбой"
Примечания
- ↑ [movies.nytimes.com/movie/52008/Urban-Cowboy/overview New York Times]. overview.
Ссылки
- Urban Cowboy (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.ibdb.com/show.asp?id=11165 Городской ковбой] (англ.) в энциклопедии Internet Broadway Database
- [www.rottentomatoes.com/m/urban_cowboy/ Urban Cowboy] (англ.) на сайте Rotten Tomatoes
- [www.americantheatrewing.org/seminars/detail/urban_cowboy_04_03 Production: Urban Cowboy] — Working in the Theatre Seminar video at American Theatre Wing.org, April 2003
Отрывок, характеризующий Городской ковбой
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.
Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.
На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
В то время, как взошел Борис, князь Андрей, презрительно прищурившись (с тем особенным видом учтивой усталости, которая ясно говорит, что, коли бы не моя обязанность, я бы минуты с вами не стал разговаривать), выслушивал старого русского генерала в орденах, который почти на цыпочках, на вытяжке, с солдатским подобострастным выражением багрового лица что то докладывал князю Андрею.
