Городской округ город Первомайск

Городской округ город Первомайск

Страна	Россия Россия
Статус	городской округ
Входит в	Нижегородскую область
Административный центр	Первомайск
Официальный язык	русский
Население (2016)	↘18 725 (0,57 %)
Плотность	15,26 чел./км²
Площадь	1227 км²
Часовой пояс	MSK (UTC+3)
Код автом. номеров	52

Городско́й о́круг го́род Первома́йск — муниципальное образование в южной части Нижегородской области России.

Административный центр — город Первомайск.

География

Первомайский район находится в южной части Нижегородской области, на расстоянии 182 километров от города Нижнего Новгорода. Его территория расположена на Приволжской возвышенности и представляет собой волнистое плато, расчлененное речной и овражно-балочной сетью. Район граничит с Дивеевским, Арзамасским, Шатковским и Лукояновским районами Нижегородской области, а также республикой Мордовия.

Площадь района составляет 122700 гектар.

История

Поселок Ташино имеет стошестидеситялетнюю историю. Когда-то здешние леса, пахотные земли, луга и выгоны принадлежали помещику А. Н. Карамзину, сыну знаменитого историографа и писателя. Большую часть этого района в верховьях рек Алатырь и Сатис занимали обширные лесные массивы, которые можно было пересечь с одного конца на другой, не встретив ни одного участка обрабатываемой земли.

Хотя заготовки леса в этом районе начались с 1724 года, когда на нужды Казанского адмиралтейства выборочно заготавливались прямые дубовые деревья на «корабельное дело», леса оставались пустынными, постоянных лесных поселков не было. В лесах была найдена железная руда. Она залегала в форме линз на небольших глубинах. Пробная плавка руды показала, что руда пригодна к промышленной переработке. Убедившись в этом, помещик просил разрешения Горного правления на строительство чугуноплавильного завода. Такое разрешение было дано, и Карамзин приступил к ускоренному строительству. 30 июля 1853 года завод был пущен в эксплуатацию и дал первый чугун. Карамзин назвал завод в честь своей жены Натальи — Ташиным.

С этого времени ведет своё начало, как поселение, город Первомайск. Первыми поселенцами Ташина были крепостные крестьяне Больших и Малых Макателемов и привозные мастера с других мест России. Кроме завода Карамзин основал усадьбу в посёлке Рогожка, где была построена больница с родильным отделением, богадельня для стариков-инвалидов, школа, дом для содержания сирот.

20 октября 1933 года Президиум ВЦИК постановил «Перечислить сельсоветы — Б. Макателемский, М. Макателемский, Кошелихинский, Хозинский и Худошинский, Дивеевского района в Первомайский район»

Население

Численность населения
2002	2008	2009	2010	2011	2012	2013
15 094	↘14 718	↗14 731	↘14 568	↘14 505	↘14 360	↗19 778
2014	2015	2016
↘19 370	↘18 998	↘18 725

Урбанизация

Численность населения района составляет 24500 человек, в том числе сельское население 6000 человек, что составляет 24,5 % от общей численности, городское 18500 человек, 75,5 % от общей численности населения. Плотность населения составляет 20,0 человек на 1 км².

Национальный состав

Национальный состав населения: преобладает русское население, есть татарское и мордовское.

Административно-территориальное устройство

Законом Нижегородской области от 30 ноября 2007 года № 163-З ввиду отсутствия постоянно проживающего населения были упразднены сельский поселок Зелёный Городок рабочего посёлка Сатис, сельский посёлок Безводный Николаевского сельсовета, деревня Новая Петровка Петровского сельсовета, сельский посёлок Родники, сельский посёлок Еськин Шутиловского сельсовета.

Законом Нижегородской области от 3 июля 2012 года № 83-З город районного значения Первомайск, рабочий поселок Сатис, Большемакателемский и Петровский сельсоветы преобразованы, путём объединения, в административно-территориальное образование город областного значения с сохранением за ним наименования «Первомайск».

В результате этого упразднены административно-территориальные образования:

• Первомайский район Нижегородской области,
• город районного значения Первомайск,
• рабочий поселок Сатис,
• Большемакателемский сельсовет,
• Петровский сельсовет.

Муниципальное устройство

После муниципальной реформы Первомайский муниципальный район включал в себя:

• Город Первомайск
• Рабочий посёлок Сатис
• Большемакателемский сельсовет
• Берещинский сельсовет
• Кошелихинский сельсовет
• Маломакателемский сельсовет
• Нелейский сельсовет
• Николаевский сельсовет
• Петровский сельсовет
• Шутиловский сельсовет

Законом Нижегородской области от 11 августа 2009 года № 122-З преобразованы, путём их объединения, муниципальные образования:

• сельские поселения Петровский сельсовет, Шутиловский сельсовет, Нелейский сельсовет и Николаевский сельсовет в муниципальное образование Петровский сельсовет, наделённое статусом сельского поселения;
• сельские поселения Большемакателемский сельсовет, Маломакателемский сельсовет, Кошелихинский сельсовет и Берещинский сельсовет в муниципальное образование Большемакателемский сельсовет, наделённое статусом сельского поселения.

Законом Нижегородской области от 3 июля 2012 года № 82-З — муниципальные образования — городские поселения город Первомайск, рабочий посёлок Сатис, сельские поселения Большемакателемский сельсовет, Петровский сельсовет и Первомайский муниципальный район преобразованы, путём их объединения, в муниципальное образование «город Первомайск», наделённое статусом городского округа.

Состав городского округа

№	Населённый пункт	Тип населённого пункта	Население
1	Аксел	деревня	0
2	Алатырь	деревня	↘3
3	Бабино	село	↘45
4	Берещино	деревня	↘30
5	Берещино	посёлок	↘428
6	Большой Макателем	село	↘406
7	Верзиляй	деревня	↘8
8	Гремячка	деревня	↘8
9	Григорьевка	деревня	↘10
10	Елев Враг	деревня	→0
11	Елховка	деревня	↘20
12	Кавказского лесничества	посёлок	↘23
13	Каналгуши	деревня	↘75
14	Комкино	деревня	↘19
15	Конновка	деревня	↘38
16	Корсаково	посёлок	↘1
17	Кошелиха	село	↘413
18	Крамзинка	деревня	↘10
19	Лапша	село	↘20
20	Лахма	посёлок	↘4
21	Лесозавода	посёлок	↘90
22	Мазь	деревня	↘4
23	Малиновка	деревня	↘26
24	Малый Макателем	село	↘344
25	Нелей	село	↘238
26	Николаевка	село	↗508
27	Никольский	посёлок	→1
28	Обухово	село	↘198
29	Пандас	село	↗2
30	Первомайск	город, административный центр	↘13 706
31	Пески	посёлок	↘10
32	Петровка	деревня	↘326
33	Пруды	деревня	↘9
34	Пурьев	посёлок	↘49
35	Пушкино	посёлок	↘1
36	Рогожинский	посёлок	↘22
37	Русиново	село	↘7
38	Сатис	пгт	↘1423
39	Симанский	посёлок	↘16
40	Стеклянный	посёлок	↘24
41	Успенское	село	↘160
42	Хозино	село	↘12
43	Худошино	село	↘57
44	Цыгановка	деревня	↘2
45	Шутилово	село	↘580

Экономика

Промышленность

Машиностроение

• ОАО «Транспневматика»

Лесоперерабатывающая промышленность

• ОАО «Первомайские лесопромышленники»
• ЗАО «Сатисская мебельная фабрика»
• ОАО «Лес»

Пищевая промышленность

• ОАО «Первомайский хлебозавод»
• ООО «Первомайское молоко»

Полиграфическая промышленность

• МУП «Типография»

Средства массовой информации

• МАУ ИД «Районный вестник»

Легкая промышленность

• ООО «Первомайская швейная фабрика»

Сельское хозяйство

Сельское хозяйство Первомайского района имеет животноводческое направление, на долю которого приходится более 60 % всей валовой продукции сельского хозяйства.

• Среди них семь сельскохозяйственных производственных кооперативов:
  • СПК «Макателемский»,
  • СПК «Новая жизнь»,
  • СПК «Шутиловский»,
  • СПК «Обуховский»,
  • СПК «Петровский»,
  • СПК «Нелейский»,
  • СПК «Николаевский»,
• три общества с ограниченной ответственностью:
  • ООО «Кошелихинское»,
  • ООО «Успенское»,
• одно подсобное хозяйство
  • ОАО «Транспневматика».

На данный момент ОАО «Транспневматика» приобрела в собственность ООО «Первомайское молоко», СПК «Макателемский»,СПК «Петровский», и планируется приобрести оставшиеся СПК.

Все предприятия имеют молочно-мясную специализацию.

Ресурсы

Из полезных ископаемых, разведанных на территории Первомайского района, следует отметить юрские железные руды, каменноугольные и верхнепермские известняки. Местные залежи известняков, доломитов, глин, песков издавна использовались Первомайским, бывшим Ташинским, чугунолитейным заводом для производства флюсов, формовочных и других материалов. В настоящее время в районе выявлено месторождение глины строительной, которая позволяет изготавливать красный строительный кирпич. Одно из четырёх областных месторождений формовочных песков находится в Первомайском районе.

Транспорт

Транспортные связи района осуществляются через автомобильные сообщения и железную дорогу. Основные автомобильные дороги: Первомайск — Шатки, Первомайск — Дивеево, Первомайск — Лукоянов, Первомайск — Арзамас — Нижний Новгород, Первомайск — Ельники — Краснослободск — Саранск.

Протяженность автомобильных дорог с твердым покрытием составляет 350 километров. 10 километров дорог с твердым покрытием относится к дорогам федерального значения.

Культура и образование

В Первомайском районе имеется 18 дошкольных учреждений на 1156 мест. Их посещают 718 детей. Существует 1 детский дом с численностью детей 30 чел.

В районе 19 общеобразовательных школ на 5145 мест, в том числе 13 школ в сельской местности на 2123 места. Всего обучается 2663 учащихся. Кроме того, на территории района действуют ПУ-58. Имеются музыкальная, спортивная и детская художественная школы.

Культура и спорт

В Первомайском районе имеется исторический парк- это усадьба Карамзина в посёлке Рогожка. В центре Рогожской усадьбы располагается сто пятидесятилетняя больница: двухэтажный корпус, домик, где размещалась электростанция, деревянная изба, кирпичный сарай, клумба георгин. Все здания расположены среди старинного, затейливого своей неповторимой композицией парка. Круто спускается дорога меж прудов (их пять в парке): обширные водные пространства, окруженные толстыми седыми ивами, На полуострове — лужайка, полукруг дубов, фруктовый сад. Над водой высится металлическая беседка, сменившая деревянную « для чаепития». Парк усадьбы входит в больничный комплекс физиотерапевтического уклона с применением иглотерапии, грязей, способствует превращению его в лечебно-оздоровительный объект, планируется строительство санатория и базы отдыха. Также в парке место захоронения супругов Карамзиных.

Культурно- просветительную работу в районе проводят 18 клубных учреждений на 2535 места, 14 библиотек с книжным фондом 220900 экземпляров, краеведческий музей.

Лечебные учреждения

Больничный комплекс Первомайского района включает в себя Центральную районную больницу, две участковые больницы — Сатисскую и Рогожскую, Шутиловскую сельскую врачебную амбулаторию и 11 фельдшерско-акушерских пунктов.

Русская православная церковь

• Благовещенская церковь в селе Николаевка,
• церковь Казанской иконы Божьей матери в городе Первомайске,
• приход Знаменской церкви в посёлок Прибрежный,
• Молитвенный дом Серафима Саровского в посёлке Сатис,
• Молитвенный дом иконы Всех Святых в селе Кошелиха.
• Успенская церковь в селе Успенское.

Ссылки

• Список памятников культурного наследия Первомайского района в Викигиде

Отрывок, характеризующий Городской округ город Первомайск

Переводчик подъехал к кучке народа.
– Шапку то сними… шапку то, – заговорили в толпе, обращаясь друг к другу. Переводчик обратился к одному старому дворнику и спросил, далеко ли до Кремля? Дворник, прислушиваясь с недоумением к чуждому ему польскому акценту и не признавая звуков говора переводчика за русскую речь, не понимал, что ему говорили, и прятался за других.
Мюрат подвинулся к переводчику в велел спросить, где русские войска. Один из русских людей понял, чего у него спрашивали, и несколько голосов вдруг стали отвечать переводчику. Французский офицер из передового отряда подъехал к Мюрату и доложил, что ворота в крепость заделаны и что, вероятно, там засада.
– Хорошо, – сказал Мюрат и, обратившись к одному из господ своей свиты, приказал выдвинуть четыре легких орудия и обстрелять ворота.
Артиллерия на рысях выехала из за колонны, шедшей за Мюратом, и поехала по Арбату. Спустившись до конца Вздвиженки, артиллерия остановилась и выстроилась на площади. Несколько французских офицеров распоряжались пушками, расстанавливая их, и смотрели в Кремль в зрительную трубу.
В Кремле раздавался благовест к вечерне, и этот звон смущал французов. Они предполагали, что это был призыв к оружию. Несколько человек пехотных солдат побежали к Кутафьевским воротам. В воротах лежали бревна и тесовые щиты. Два ружейные выстрела раздались из под ворот, как только офицер с командой стал подбегать к ним. Генерал, стоявший у пушек, крикнул офицеру командные слова, и офицер с солдатами побежал назад.
Послышалось еще три выстрела из ворот.
Один выстрел задел в ногу французского солдата, и странный крик немногих голосов послышался из за щитов. На лицах французского генерала, офицеров и солдат одновременно, как по команде, прежнее выражение веселости и спокойствия заменилось упорным, сосредоточенным выражением готовности на борьбу и страдания. Для них всех, начиная от маршала и до последнего солдата, это место не было Вздвиженка, Моховая, Кутафья и Троицкие ворота, а это была новая местность нового поля, вероятно, кровопролитного сражения. И все приготовились к этому сражению. Крики из ворот затихли. Орудия были выдвинуты. Артиллеристы сдули нагоревшие пальники. Офицер скомандовал «feu!» [пали!], и два свистящие звука жестянок раздались один за другим. Картечные пули затрещали по камню ворот, бревнам и щитам; и два облака дыма заколебались на площади.
Несколько мгновений после того, как затихли перекаты выстрелов по каменному Кремлю, странный звук послышался над головами французов. Огромная стая галок поднялась над стенами и, каркая и шумя тысячами крыл, закружилась в воздухе. Вместе с этим звуком раздался человеческий одинокий крик в воротах, и из за дыма появилась фигура человека без шапки, в кафтане. Держа ружье, он целился во французов. Feu! – повторил артиллерийский офицер, и в одно и то же время раздались один ружейный и два орудийных выстрела. Дым опять закрыл ворота.
За щитами больше ничего не шевелилось, и пехотные французские солдаты с офицерами пошли к воротам. В воротах лежало три раненых и четыре убитых человека. Два человека в кафтанах убегали низом, вдоль стен, к Знаменке.
– Enlevez moi ca, [Уберите это,] – сказал офицер, указывая на бревна и трупы; и французы, добив раненых, перебросили трупы вниз за ограду. Кто были эти люди, никто не знал. «Enlevez moi ca», – сказано только про них, и их выбросили и прибрали потом, чтобы они не воняли. Один Тьер посвятил их памяти несколько красноречивых строк: «Ces miserables avaient envahi la citadelle sacree, s'etaient empares des fusils de l'arsenal, et tiraient (ces miserables) sur les Francais. On en sabra quelques'uns et on purgea le Kremlin de leur presence. [Эти несчастные наполнили священную крепость, овладели ружьями арсенала и стреляли во французов. Некоторых из них порубили саблями, и очистили Кремль от их присутствия.]
Мюрату было доложено, что путь расчищен. Французы вошли в ворота и стали размещаться лагерем на Сенатской площади. Солдаты выкидывали стулья из окон сената на площадь и раскладывали огни.
Другие отряды проходили через Кремль и размещались по Маросейке, Лубянке, Покровке. Третьи размещались по Вздвиженке, Знаменке, Никольской, Тверской. Везде, не находя хозяев, французы размещались не как в городе на квартирах, а как в лагере, который расположен в городе.
Хотя и оборванные, голодные, измученные и уменьшенные до 1/3 части своей прежней численности, французские солдаты вступили в Москву еще в стройном порядке. Это было измученное, истощенное, но еще боевое и грозное войско. Но это было войско только до той минуты, пока солдаты этого войска не разошлись по квартирам. Как только люди полков стали расходиться по пустым и богатым домам, так навсегда уничтожалось войско и образовались не жители и не солдаты, а что то среднее, называемое мародерами. Когда, через пять недель, те же самые люди вышли из Москвы, они уже не составляли более войска. Это была толпа мародеров, из которых каждый вез или нес с собой кучу вещей, которые ему казались ценны и нужны. Цель каждого из этих людей при выходе из Москвы не состояла, как прежде, в том, чтобы завоевать, а только в том, чтобы удержать приобретенное. Подобно той обезьяне, которая, запустив руку в узкое горло кувшина и захватив горсть орехов, не разжимает кулака, чтобы не потерять схваченного, и этим губит себя, французы, при выходе из Москвы, очевидно, должны были погибнуть вследствие того, что они тащили с собой награбленное, но бросить это награбленное им было так же невозможно, как невозможно обезьяне разжать горсть с орехами. Через десять минут после вступления каждого французского полка в какой нибудь квартал Москвы, не оставалось ни одного солдата и офицера. В окнах домов видны были люди в шинелях и штиблетах, смеясь прохаживающиеся по комнатам; в погребах, в подвалах такие же люди хозяйничали с провизией; на дворах такие же люди отпирали или отбивали ворота сараев и конюшен; в кухнях раскладывали огни, с засученными руками пекли, месили и варили, пугали, смешили и ласкали женщин и детей. И этих людей везде, и по лавкам и по домам, было много; но войска уже не было.
В тот же день приказ за приказом отдавались французскими начальниками о том, чтобы запретить войскам расходиться по городу, строго запретить насилия жителей и мародерство, о том, чтобы нынче же вечером сделать общую перекличку; но, несмотря ни на какие меры. люди, прежде составлявшие войско, расплывались по богатому, обильному удобствами и запасами, пустому городу. Как голодное стадо идет в куче по голому полю, но тотчас же неудержимо разбредается, как только нападает на богатые пастбища, так же неудержимо разбредалось и войско по богатому городу.
Жителей в Москве не было, и солдаты, как вода в песок, всачивались в нее и неудержимой звездой расплывались во все стороны от Кремля, в который они вошли прежде всего. Солдаты кавалеристы, входя в оставленный со всем добром купеческий дом и находя стойла не только для своих лошадей, но и лишние, все таки шли рядом занимать другой дом, который им казался лучше. Многие занимали несколько домов, надписывая мелом, кем он занят, и спорили и даже дрались с другими командами. Не успев поместиться еще, солдаты бежали на улицу осматривать город и, по слуху о том, что все брошено, стремились туда, где можно было забрать даром ценные вещи. Начальники ходили останавливать солдат и сами вовлекались невольно в те же действия. В Каретном ряду оставались лавки с экипажами, и генералы толпились там, выбирая себе коляски и кареты. Остававшиеся жители приглашали к себе начальников, надеясь тем обеспечиться от грабежа. Богатств было пропасть, и конца им не видно было; везде, кругом того места, которое заняли французы, были еще неизведанные, незанятые места, в которых, как казалось французам, было еще больше богатств. И Москва все дальше и дальше всасывала их в себя. Точно, как вследствие того, что нальется вода на сухую землю, исчезает вода и сухая земля; точно так же вследствие того, что голодное войско вошло в обильный, пустой город, уничтожилось войско, и уничтожился обильный город; и сделалась грязь, сделались пожары и мародерство.

Французы приписывали пожар Москвы au patriotisme feroce de Rastopchine [дикому патриотизму Растопчина]; русские – изуверству французов. В сущности же, причин пожара Москвы в том смысле, чтобы отнести пожар этот на ответственность одного или несколько лиц, таких причин не было и не могло быть. Москва сгорела вследствие того, что она была поставлена в такие условия, при которых всякий деревянный город должен сгореть, независимо от того, имеются ли или не имеются в городе сто тридцать плохих пожарных труб. Москва должна была сгореть вследствие того, что из нее выехали жители, и так же неизбежно, как должна загореться куча стружек, на которую в продолжение нескольких дней будут сыпаться искры огня. Деревянный город, в котором при жителях владельцах домов и при полиции бывают летом почти каждый день пожары, не может не сгореть, когда в нем нет жителей, а живут войска, курящие трубки, раскладывающие костры на Сенатской площади из сенатских стульев и варящие себе есть два раза в день. Стоит в мирное время войскам расположиться на квартирах по деревням в известной местности, и количество пожаров в этой местности тотчас увеличивается. В какой же степени должна увеличиться вероятность пожаров в пустом деревянном городе, в котором расположится чужое войско? Le patriotisme feroce de Rastopchine и изуверство французов тут ни в чем не виноваты. Москва загорелась от трубок, от кухонь, от костров, от неряшливости неприятельских солдат, жителей – не хозяев домов. Ежели и были поджоги (что весьма сомнительно, потому что поджигать никому не было никакой причины, а, во всяком случае, хлопотливо и опасно), то поджоги нельзя принять за причину, так как без поджогов было бы то же самое.
Как ни лестно было французам обвинять зверство Растопчина и русским обвинять злодея Бонапарта или потом влагать героический факел в руки своего народа, нельзя не видеть, что такой непосредственной причины пожара не могло быть, потому что Москва должна была сгореть, как должна сгореть каждая деревня, фабрика, всякий дом, из которого выйдут хозяева и в который пустят хозяйничать и варить себе кашу чужих людей. Москва сожжена жителями, это правда; но не теми жителями, которые оставались в ней, а теми, которые выехали из нее. Москва, занятая неприятелем, не осталась цела, как Берлин, Вена и другие города, только вследствие того, что жители ее не подносили хлеба соли и ключей французам, а выехали из нее.


Расходившееся звездой по Москве всачивание французов в день 2 го сентября достигло квартала, в котором жил теперь Пьер, только к вечеру.
Пьер находился после двух последних, уединенно и необычайно проведенных дней в состоянии, близком к сумасшествию. Всем существом его овладела одна неотвязная мысль. Он сам не знал, как и когда, но мысль эта овладела им теперь так, что он ничего не помнил из прошедшего, ничего не понимал из настоящего; и все, что он видел и слышал, происходило перед ним как во сне.
Пьер ушел из своего дома только для того, чтобы избавиться от сложной путаницы требований жизни, охватившей его, и которую он, в тогдашнем состоянии, но в силах был распутать. Он поехал на квартиру Иосифа Алексеевича под предлогом разбора книг и бумаг покойного только потому, что он искал успокоения от жизненной тревоги, – а с воспоминанием об Иосифе Алексеевиче связывался в его душе мир вечных, спокойных и торжественных мыслей, совершенно противоположных тревожной путанице, в которую он чувствовал себя втягиваемым. Он искал тихого убежища и действительно нашел его в кабинете Иосифа Алексеевича. Когда он, в мертвой тишине кабинета, сел, облокотившись на руки, над запыленным письменным столом покойника, в его воображении спокойно и значительно, одно за другим, стали представляться воспоминания последних дней, в особенности Бородинского сражения и того неопределимого для него ощущения своей ничтожности и лживости в сравнении с правдой, простотой и силой того разряда людей, которые отпечатались у него в душе под названием они. Когда Герасим разбудил его от его задумчивости, Пьеру пришла мысль о том, что он примет участие в предполагаемой – как он знал – народной защите Москвы. И с этой целью он тотчас же попросил Герасима достать ему кафтан и пистолет и объявил ему свое намерение, скрывая свое имя, остаться в доме Иосифа Алексеевича. Потом, в продолжение первого уединенно и праздно проведенного дня (Пьер несколько раз пытался и не мог остановить своего внимания на масонских рукописях), ему несколько раз смутно представлялось и прежде приходившая мысль о кабалистическом значении своего имени в связи с именем Бонапарта; но мысль эта о том, что ему, l'Russe Besuhof, предназначено положить предел власти зверя, приходила ему еще только как одно из мечтаний, которые беспричинно и бесследно пробегают в воображении.
Когда, купив кафтан (с целью только участвовать в народной защите Москвы), Пьер встретил Ростовых и Наташа сказала ему: «Вы остаетесь? Ах, как это хорошо!» – в голове его мелькнула мысль, что действительно хорошо бы было, даже ежели бы и взяли Москву, ему остаться в ней и исполнить то, что ему предопределено.
На другой день он, с одною мыслию не жалеть себя и не отставать ни в чем от них, ходил с народом за Трехгорную заставу. Но когда он вернулся домой, убедившись, что Москву защищать не будут, он вдруг почувствовал, что то, что ему прежде представлялось только возможностью, теперь сделалось необходимостью и неизбежностью. Он должен был, скрывая свое имя, остаться в Москве, встретить Наполеона и убить его с тем, чтобы или погибнуть, или прекратить несчастье всей Европы, происходившее, по мнению Пьера, от одного Наполеона.
Пьер знал все подробности покушении немецкого студента на жизнь Бонапарта в Вене в 1809 м году и знал то, что студент этот был расстрелян. И та опасность, которой он подвергал свою жизнь при исполнении своего намерения, еще сильнее возбуждала его.
Два одинаково сильные чувства неотразимо привлекали Пьера к его намерению. Первое было чувство потребности жертвы и страдания при сознании общего несчастия, то чувство, вследствие которого он 25 го поехал в Можайск и заехал в самый пыл сражения, теперь убежал из своего дома и, вместо привычной роскоши и удобств жизни, спал, не раздеваясь, на жестком диване и ел одну пищу с Герасимом; другое – было то неопределенное, исключительно русское чувство презрения ко всему условному, искусственному, человеческому, ко всему тому, что считается большинством людей высшим благом мира. В первый раз Пьер испытал это странное и обаятельное чувство в Слободском дворце, когда он вдруг почувствовал, что и богатство, и власть, и жизнь, все, что с таким старанием устроивают и берегут люди, – все это ежели и стоит чего нибудь, то только по тому наслаждению, с которым все это можно бросить.
Это было то чувство, вследствие которого охотник рекрут пропивает последнюю копейку, запивший человек перебивает зеркала и стекла без всякой видимой причины и зная, что это будет стоить ему его последних денег; то чувство, вследствие которого человек, совершая (в пошлом смысле) безумные дела, как бы пробует свою личную власть и силу, заявляя присутствие высшего, стоящего вне человеческих условий, суда над жизнью.
С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.

Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.