Городской торговый корпус
Поделись знанием:
Координаты: 55°01′44″ с. ш. 82°55′12″ в. д. / 55.02889° с. ш. 82.92000° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.02889&mlon=82.92000&zoom=17 (O)] (Я)
(федеральный)
Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
| Здание | |
Городской торговый корпус
| |
| |
| Страна | Россия |
| Город | Новосибирск |
| Архитектор | Крячков А. Д. |
| Первое упоминание | 1908 |
| Строительство | 1910—1911 годы |
| Статус |  Объект культурного наследия РФ № 5410005000
|
(федеральный)
Городской торговый корпус — двухэтажное здание, расположенное в Центральном районе Новосибирска вдоль Красного проспекта (дом № 23) напротив здания городской мэрии. С тыльной стороны к зданию примыкает Первомайской сквер.
Здание является памятником истории федерального значения[1].
Строительство здания
В 1908 году в городской думе Новониколаевска (современный Новосибирск) обсуждался вопрос о строительстве административного управленческого здания. В 1910 году было определено место постройки — центр Ярмарочной площади размером в восемь городских кварталов. В 1911 году строительство торгового корпуса было завершено.
При планировке здания учитывалось, что на нижнем этаже будут находиться 16 торговых помещений для сдачи в аренду, а на верхнем — городская управа, отделение государственного банка, казначейство и городской зал. Подвал был оборудован для котельной и электростанции, предназначавшейся в том числе и для освещения самого здания, но большую часть подвала занимали складские помещения для нужд находящихся в здании магазинов.
История здания
- До 1917 года в здании находилась городская управа.
- В ночь с 13 (26) на 14 (27) декабря 1917 года в большом зале торгового корпуса во время заседания исполкома Советов рабочих и солдатских депутатов и исполкома уездного Совета крестьянских депутатов принимается решение о передаче властных полномочий Советам.
- До 27 декабря 1917 года (9 января 1918) в здании располагался городской Совет рабочих и солдатских депутатов и штаб Красной гвардии Новониколаевска.
- С 14 декабря 1919 года после освобождения города 27-й дивизией 5-й армии от интервентов и белогвардейской власти в Городском торговом корпусе обосновался Военный революционный комитет города и уезда.
- 6 января 1920 года большой зал здания принял первое общегородское собрание молодежи, благодаря которому возникла Новониколаевская комсомольская организация.
- С 1985 года здание занимает Новосибирский краеведческий музей, до 1985 года в нем находился институт «Гипроторг», магазин радиотоваров «Орбита» и ресторан. Помимо музея в северной части главного фасада здания находится вход на станцию метро «Площадь Ленина».
Напишите отзыв о статье "Городской торговый корпус"
Примечания
- ↑ [kulturnoe-nasledie.ru/monuments.php?id=5410005000 ЗДАНИЕ ГОРОДСКОГО ТОРГОВОГО КОРПУСА, ГДЕ 14 ДЕКАБРЯ 1917 ГОДА БЫЛА ПРОВОЗГЛАШЕНА СОВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ]. Памятники истории и культуры народов Российской Федерации. Объекты культурного наследия. Проверено 21 ноября 2015.
Ссылки
- [2gis.ru/novosibirsk/query/%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%81%D0%B8%D0%B1%D0%B8%D1%80%D1%81%D0%BA%2C%20%D0%97%D0%B4%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5%20%D0%93%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE%20%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B3%D0%BE%C2%A0%D0%BA%D0%BE%D1%80%D0%BF%D1%83%D1%81%D0%B0/callout/geo-141433273057528/center/82.915378%2C55.028632/zoom/16 Городской торговый корпус на 2ГИС]
- [nsk.novosibdom.ru/node/331 Архитектура Новосибирска. Городской торговый корпус]
Отрывок, характеризующий Городской торговый корпус
Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
