Город жизни и смерти
| Город жизни и смерти | |
| 南京! 南京! | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
China Film Group, Chuan Production Film Studio, Jiangsu Broadcasting System, Media Asia Films, Stellar Megamedia |
| Длительность |
132 мин. |
| Бюджет |
12 млн $ |
| Сборы |
10,7 млн $ |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Город жизни и смерти» (кит. упр. 南京! 南京!, пиньинь: Nánjīng! Nánjīng!) — кинофильм режиссёра Лу Чуаня, вышедший на экраны в 2009 году. Фильм рассказывает о событиях нанкинской резни. Фильм снимался 4 года при бюджете в 80 миллионов китайских юаней. Лу Чуаню потребовалось полгода, чтобы китайские цензоры утвердили сценарий фильма, и ещё полгода ему потребовалось, чтобы эти же цензоры позже утвердили видеоряд.
Фильм выполнен в чёрно-белых тонах, хотя в оригинале снимался в цвете, но при монтаже весь цвет был убран. Оператор Цао Юй с самого начала хотел снимать фильм на чёрно-белую плёнку, но во время тестирования обнаружил, что негатив той плёнки получался слишком зернистым, что ему не нравилось, а продюсеры в конечном итоге посчитали, что чёрно-белая плёнка будет слишком дорогостоящей для бюджета.
Содержание
Сюжет
В 1937 году начинается вторая японо-китайская война. В декабре японские войска подошли к стенам Нанкина, тогдашней столицы Китая. После непродолжительного сражения командование китайской армии бежало, оставив город на произвол судьбы. Вошедшие в город японские солдаты устроили жестокую расправу над китайскими военнопленными и гражданским населением.
События резни показаны как глазами китайцев (солдат и военнопленных, жителей «нанкинской зоны безопасности»), так и глазами молодого японского солдата по имени Кадокава.
В ролях
- Лю Е — Лу Цзяньсюн
- Гао Юаньюань — мисс Цзян
- Хидэо Накаидзуми — Кадокава
- Фань Вэй — господин Тан
- Цзян Иян — Сяо Цзян
- Рю Кохата — Ида
- Лю Бинь — Сяодоуцзы
- Джон Пэйсли — Йон Рабе
- Беверли Пекос — Минни Вотрин
- Цинь Лань — госпожа Тан
Награды и номинации
- 2009 — два приза кинофестиваля в Сан-Себастьяне: «Золотая раковина» (Лу Чуань) и приз за лучшую операторскую работу (Цао Юй).
- 2009 — премия «Золотая лошадь» за лучшую операторскую работу (Цао Юй), а также номинация за лучшие визуальные эффекты (Дон Ма).
- 2009 — приз кинофестиваля в Осло за лучший фильм (Лу Чуань).
- 2010 — две премии Asian Film Awards за лучшую режиссуру (Лу Чуань) и лучшую операторскую работу (Цао Юй), а также номинации за лучший фильм и лучшую музыку (Лю Тун).
Напишите отзыв о статье "Город жизни и смерти"
Ссылки
- [www.cityoflifeanddeath.co.uk/ Официальный сайт фильма]
- «Город жизни и смерти» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v489259 Город жизни и смерти] (англ.) на сайте allmovie
- [www.boxofficemojo.com/movies/?id=cityoflifeanddeath.htm «Город жизни и смерти»] на сайте Box Office Mojo
Отрывок, характеризующий Город жизни и смерти
Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
