Город имени 6 Октября

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Город им. 6 Октября»)
Перейти к: навигация, поиск
Город
Город им. 6 Октября
араб. مدينة ستة اكتوبر
Страна
Египет
Мухафаза
6 октября (губернаторство)
Координаты
Площадь
400 км²
Население
154 093 человек (2006)
Часовой пояс
Телефонный код
+20-2
Показать/скрыть карты

Го́род им. 6 Октября́ (Медина-Ситтат-Октобер, араб. مدينة ستة اكتوبر) — город в Египте, примерно в 20 км к юго-западу от Каира, на левом берегу Нила. Центр провинции 6 октября. Ранее входил в состав провинции Гиза. Население 154 093 человек. Общая площадь города 97,4 тысяч фадданов (400 км2). Недавно построенный современный город, входит в состав Большого Каира. Несколько университетов с большим числом студентов.



История

Город был заложен в 1979 году указом президента Египта Анвара Садата за номером 504. Назван в честь успешных военных действий Египта в начале Войны Судного дня 1973 года. В апреле 2008 года город объявлен административным центром провинции 6 октября.

Достопримечательности

В Городе им. 6 Октября расположена штаб-квартира Африканской конфедерации футбола. Кроме того, здесь расположен крупнейший в Египте СМИ-информационный комплекс Media Production City (MPC).

Университеты

В Городе им. 6 октября находится 7 частных университетов, два медицинских техникума при Египетском университете науки и технологии, а также Университет 6 октября:


Напишите отзыв о статье "Город имени 6 Октября"

Отрывок, характеризующий Город имени 6 Октября

В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.