Горосито, Нестор

Нестор Горосито
Общая информация
Полное имя	Нестор Рауль Горосито
Прозвище	Пипо
Родился	14 мая 1964(1964-05-14) (59 лет) Сан-Фернандо, Буэнос-Айрес, Аргентина
Гражданство	Аргентина
Рост	177 см
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	без клуба
Карьера
Клубная карьера*
1982—1988	Ривер Плейт	109 (8)
1988—1994	Сан-Лоренсо	110 (36)
1989—1992	→  Сваровски-Тироль	56 (16)
1994—1995	Универсидад Католика	58 (12)
1996	Йокогама Ф. Маринос	6 (3)
1997—1999	Сан-Лоренсо	99 (29)
1999—2001	Универсидад Католика	39 (1)
1982—2001	Всего за карьеру	477 (105)
Национальная сборная**
1989—1997	Аргентина	19 (1)
Тренерская карьера
2002—2003	Нуэва Чикаго
2003—2004	Сан-Лоренсо
2005	Ланус
2006—2007	Росарио Сентраль
2007—2008	Архентинос Хуниорс
2009	Ривер Плейт
2010	Херес
2011—2012	Архентинос Хуниорс
2012—2013	Тигре
2014—2015	Архентинос Хуниорс
2016	Альмерия
Международные медали
Кубки Америки
Бронза	Бразилия 1989
Золото	Эквадор 1993
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Нестор Рауль Горосито (родился 14 мая 1964 в Сан-Фернандо, Буэнос-Айрес) — аргентинский футболист и футбольный тренер. Большую часть карьеры провёл в «Сан-Лоренсо де Альмагро». Он известен как Эль Пипо Горосито, потому что его отец был большим поклонником Нестора Рауля Росси, известного аргентинского футболиста по прозвищу Пипо.

Биография

Карьера игрока

Горосито дебютировал в составе «Ривер Плейт» в 1983 году. Пять лет спустя он был подписан «Сан-Лоренсо», где, несмотря на отсутствие основных трофеев, сформировал с Альберто Акостой одну из лучших связок форвардов в Аргентине на то время. После того, как кумир фанатов сине-гранатовых был в 1989 году отдан в аренду в «Сваровски-Тироль», Австрия, где он стал чемпионом, Горосито вернулся в 1992 году в «Сан-Лоренсо». В общей сложности он сыграл 174 матча за «Сан-Лоренсо» и забил 45 голов.

В 1994 году «Универсидад Католика» сформировал отличную команду, которая была укомплектована, в частности, аргентинцами Альберто Акостой и Серхио Васкесом. Пипо был куплен, чтобы возродить великий дуэт с Альберто Акостой, оба были ключевыми игроками кампаний «Универсидад Католика» в 1994 и 1995 году, став одними из кумиров всех времен для любителей «Крусадос». Команда заняла первое место и выиграла международный клубный трофей, Межамериканский кубок 1994, а также кубок Чили 1995 года, кроме того, команда успешно квалифицировалась на Кубок Либертадорес в 1994 и 1995 году. В 1994 году Горосито был признан лучшим игроком года клуба.

В начале 1996 года Горосито и Альберто Акоста переехали в Японию, чтобы играть в «Йокогама Ф. Маринос», но Пипо вернулся в «Сан-Лоренсо» в 1999 году, а завершил карьеру в 2001 году в составе «Универсидад Католика».

Со сборной Аргентины он выиграл Кубок Америки по футболу 1993 года в Эквадоре. Он также участвовал в отборочных матчах к чемпионату мира 1994 и 1998 года, но не попал в составы, которые приняли участие в финальных частях турнира.

Горосито имеет четверых детей от первого брака: Агустина (1988), Стефания (1990), Орнелла (1992) и Тобиас (1994) и двоих детей от своей нынешней партнёрши: Лара (2005) и Бруно (2006).

Карьера тренера

Он дебютировал в качестве тренера с «Нуэва Чикаго» в 2003 году и сумел спасти клуб от вылета. После такого хорошего начала он был назначен на должность тренера «Сан-Лоренсо де Альмагро», с которым занял второе место в Апертуре 2003 года. Однако, команда утратила в результативности и он был уволен в 2004 году после серии неудач сине-гранатовых. Через год Горосито стал тренером «Лануса», где проработал всего месяц, пока он не был вынужден уйти в отставку из-за плохих результатов. В 2006 году он был назначен тренером «Росарио Сентраль», а годом позже стал тренером «Архентинос Хуниорс», где работал очень успешно, поскольку дошёл до полуфинала Южноамериканского кубка 2008 года. 4 декабря 2008 года после нескольких встреч с президентом «Ривер Плейт», Хосе Марией Агиларом, Горосито был утверждён в качестве нового тренера клуба. Во время пребывания с «Ривер Плейт» ему не удалось выдержать конкуренцию с «Бока Хуниорс», также команда вылетела в первом раунде Кубка Либертадорес 2009 года. После резкой критики Пипо Горосито, наконец, официально подал в отставку 4 октября 2009 года после поражения от «Сан-Лоренсо де Альмагро».

В 2010 году начался новый этап работы в качестве тренера «Хереса» со второго круга испанской Примеры 2009/10. После второго круга «Херес» занимал девятое место в турнирной таблице. Однако, ему не удалось спасти команду от вылета из-за плохих результатов первого круга, поэтому команда по итогам сезона была понижена в классе до второго дивизиона. Впоследствии переговоры относительно разочарованного Горосито возобновились (он был уволен частично из-за плохой экономической ситуации в клубе), на него притендовали аргентинские команды, в борьбу за тренера вступили также две испанские команды: «Реал Вальядолид» и «Альмерия».

Во вторник 20 сентября 2011 года был подписан контракт с «Архентинос Хуниорс». Однако, Горосито подал в отставку в марте 2012 года в связи с длительным периодом восстановления после серьёзной автомобильной аварии, произошедшей в субботу 25 февраля 2012 года.

Летом 2012 года он получил несколько предложений от команд из Аргентины и Испании, но не согласился ни на одно из них. В октябре 2012 года он подписал контракт с «Тигре», который вывел в финал Южноамериканского кубка 2012 года, где после конца первой половины матча с «Сан-Паулу» (0:0) решил не выводить команду на второй тайм, в связи с серьёзными инцидентами с местной полицией и проигрышем в первом матче со счётом 2:0.6 июля 2013 года Горосито подал в отставку из-за разногласий с руководством клуба.

В октябре 2014 года Горосито снова стал тренером «Архентинос Хуниорс».

23 декабря 2015 года Горосито был назначен тренером «Альмерии», которая шла на последнем месте в Сегунде.

Ссылки

• [www.as.com/todo-sobre/Gorosito/x20100127dasdasftb_1 Gorosito]. as.com. [www.webcitation.org/6GIYisVjq Архивировано из первоисточника 2 мая 2013].
• [www.transfermarkt.co.uk/es/nestor-gorosito/aufeinenblick/trainer_3264.html Gorosito]. transfermarkt.co.uk. [www.webcitation.org/6GIYk3I5Y Архивировано из первоисточника 2 мая 2013].
• [www.futbolpasion.com/crpipoes.html Estadísticas de jugador]. futbolpasion.com. [www.webcitation.org/6GIYlUKve Архивировано из первоисточника 2 мая 2013].
• [www.elgrafico.com.ar/2008/12/01/C-141-se-que-algunos-me-tienen-apuntado.php Sé que algunos me tienen apuntado"]. El Gráfico (01.12.2008). [www.webcitation.org/6GIYlvtJ9 Архивировано из первоисточника 2 мая 2013].
• [hemeroteca-paginas.mundodeportivo.com/EMD03/PUB/2010/01/22/EMD20100122035MDP.pdf El Fred Astaire del fútbol] (PDF). Mundo Deportivo (22.01.2010). [www.webcitation.org/6GIYo7AWD Архивировано из первоисточника 2 мая 2013].

</div> </div>

Отрывок, характеризующий Горосито, Нестор

– C'est pour me dire que je n'ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n'est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.]
В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни.
Выехав с своей свитой – графом Толстым, князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7 го декабря из Петербурга, государь 11 го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка.
Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.
Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.
Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.
Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул.
Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика, пошел с ним в замок.
Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.


На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.
Ему надо было быть слабым здоровьем, для того чтобы передать свое место тому, кто заступал его. И действительно, здоровье его было слабо.
Как естественно, и просто, и постепенно явился Кутузов из Турции в казенную палату Петербурга собирать ополчение и потом в армию, именно тогда, когда он был необходим, точно так же естественно, постепенно и просто теперь, когда роль Кутузова была сыграна, на место его явился новый, требовавшийся деятель.
Война 1812 го года, кроме своего дорогого русскому сердцу народного значения, должна была иметь другое – европейское.
За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
Александр Первый для движения народов с востока на запад и для восстановления границ народов был так же необходим, как необходим был Кутузов для спасения и славы России.
Кутузов не понимал того, что значило Европа, равновесие, Наполеон. Он не мог понимать этого. Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер.


Пьер, как это большею частью бывает, почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились. После своего освобождения из плена он приехал в Орел и на третий день своего приезда, в то время как он собрался в Киев, заболел и пролежал больным в Орле три месяца; с ним сделалась, как говорили доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все таки выздоровел.
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.
Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни, теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. И это то отсутствие цели давало ему то полное, радостное сознание свободы, которое в это время составляло его счастие.