Горст, Джон Эльдон

Джон Эльдон Горст

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Сэр Джон Эльдон Горст (англ. John Eldon Gorst; 24 мая 1835, Престон, Англия — 4 апреля 1916, Лондон) — английский государственный и политический деятель, юрист, писатель, педагог, ректор. Королевский адвокат. Генеральный солиситор Англии и Уэльса (1885—1886).

Биография

Образование получил в гимназии Престона и колледже Святого Иоанна в Кембридже (St John’s College). Позже изучал право в Лондоне. Вернулся в Ланкашир, где преподавал математику.

После смерти отца в 1859 году, Горст унаследовал значительное состояние. Но, вместо в комфортной жизни в Англии, в начале 1860 отправился через Австралию в Новую Зеландию. Сначала преподавал в миссионерской школе для детей маори. Позже получил назначение на должности магистрат-резидента в Уаикато. Подружился с верховным вождём маори, выступал в качестве посредника между маори и правительством сэра Джорджа Грея. Член либеральной Лиги защиты аборигенов.

Был комиссаром в Новой Зеландии, позже вернулся в Англию и был принят в коллегию адвокатов. С 1875 года — королевский адвокат.

Консервативный политик. С 1866 член нижней палаты британского парламента.

Один из лучших ораторов консервативной партии, в 1885 занимал в правительстве Солсбери должности генерал-солиситора Англии и Уэльса и товарища министра по делам Индии (1886—1891). В 1885 году возведён в рыцарское достоинство.

В 1890 г. Горст был первым английским делегатом международной рабочей конференции в Берлине.

В 1891—1892 гг. — финансовый секретарь Казначейства. В 1892 избран одним из двух председателей Совета Кембриджского университета. Ректор университета Глазго (1893—1896).

В 1895—1902 годах — занимал должность вице-президента Комитета по образованию Великобритании.

Почитается одним из классиков новозеландской литературы. Автор книг о Новой Зеландии, в том числе, «The Маоri-king, our quarrel with New Zealand» (1864), «Election manual» (1883) и «New Zealand Revisited: Recollections of the Days of My Youth» (1908).

Литература

• Горст, Джон Эльдон // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• [www.teara.govt.nz/en/biographies/1g15/gorst-john-eldon Gorst, John Eldon] (англ.)

Отрывок, характеризующий Горст, Джон Эльдон

– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…
– Да теперь все равно, – невольно сказал Пьер.
– Эх, милый человек ты, – возразил Платон. – От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся. – Он уселся получше, прокашлялся, видимо приготовляясь к длинному рассказу. – Так то, друг мой любезный, жил я еще дома, – начал он. – Вотчина у нас богатая, земли много, хорошо живут мужики, и наш дом, слава тебе богу. Сам сем батюшка косить выходил. Жили хорошо. Христьяне настоящие были. Случилось… – И Платон Каратаев рассказал длинную историю о том, как он поехал в чужую рощу за лесом и попался сторожу, как его секли, судили и отдали ь солдаты. – Что ж соколик, – говорил он изменяющимся от улыбки голосом, – думали горе, ан радость! Брату бы идти, кабы не мой грех. А у брата меньшого сам пят ребят, – а у меня, гляди, одна солдатка осталась. Была девочка, да еще до солдатства бог прибрал. Пришел я на побывку, скажу я тебе. Гляжу – лучше прежнего живут. Животов полон двор, бабы дома, два брата на заработках. Один Михайло, меньшой, дома. Батюшка и говорит: «Мне, говорит, все детки равны: какой палец ни укуси, все больно. А кабы не Платона тогда забрили, Михайле бы идти». Позвал нас всех – веришь – поставил перед образа. Михайло, говорит, поди сюда, кланяйся ему в ноги, и ты, баба, кланяйся, и внучата кланяйтесь. Поняли? говорит. Так то, друг мой любезный. Рок головы ищет. А мы всё судим: то не хорошо, то не ладно. Наше счастье, дружок, как вода в бредне: тянешь – надулось, а вытащишь – ничего нету. Так то. – И Платон пересел на своей соломе.