Gorky 17
Поделись знанием:
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»
На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.
Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
(перенаправлено с «Горький-17»)
| Gorky 17 | |
|---|---|
|
| |
| Разработчик | |
| Издатель |
Monolith Productions
 1С Linux Game Publishing (версия для Linux) e.p.ic. Interactive (версия для Macintosh) |
| Локализатор | |
| Дата выпуска | |
| Жанр | |
| Платформы | |
| Режимы игры | |
| Носитель | |
| Системные требования |
|
| Управление | |
Gorky 17 (Горький 17; в другом издании — Odium, с лат. — «отвращение, ненависть») — ролевая компьютерная игра, разработанная польской компанией Metropolis Software и выпущенная Monolith Productions для Microsoft Windows в 1999 году. Позже игра была портирована на Linux фирмой Hyperion Entertainment и выпущена Linux Game Publishing в 2006 году. Hyperion Entertainment также занималась портированием Gorky 17 на AmigaOS 4.
В России игра также была выпущена компанией 1С в двух вариантах — официальный перевод (с изменениями имён и национальностей персонажей) и в модификации «Горький-18» с переводом Дмитрия Пучкова («Гоблина»).
Содержание
Геймплей
Как и в других RPG, первоначально под управлением игрока находится группа из игровых персонажей, которых можно развивать, вкладывая очки опыта за получение нового уровня. Также в процессе боя они повышают своё умение владения оружием, применяя его на своих противниках. К команде могут присоединяться отдельные игровые персонажи, однако они могут и покинуть её после прохождения определённого уровня. Максимальный размер группы — 5 человек.
Отдельных миссий в игре нет. Запретная зона разбита на несколько крупных участков (порт, музей, канализация, город и т.д.), в пределах которых игрок перемещается по своему усмотрению. Иногда, чтобы попасть в какую-то определенную точку, приходится выполнить небольшой квест по поиску и верному применению нужного предмета, например, ключа.
Аналогом миссии можно с некоторой натяжкой считать каждый отдельный бой, который происходит в строго оговоренный момент времени, когда герои попадают в установленную точку карты. Бой происходит в пошаговом режиме. В отличие от Fallout, с которым игра сравнивалась в момент выхода, каждый персонаж может только один раз за ход сделать выстрел, или совершить какое-либо действие (лечение, передвигание объектов, передача предметов другим персонажам), и совершить передвижение. Таким образом, невозможно сделать больше одного выстрела в ущерб передвижению, или наоборот. Иногда во время боя нужно выполнить определенные условия - защитить человека, необходимую для движения вперед аппаратуру, или успеть завершить бой до взрыва бомбы. Гибель любого из персонажей или невыполнение боевого условия приводит к завершению игры.
Сюжет
Действие игры разворачивается на военном объекте Горький-17 (в окрестностях города Любин), который терроризируют мутанты. Группа НАТО из четырёх солдат прибывает в город чтобы эвакуировать оставшихся людей, но исчезает бесследно. Вторая группа солдат НАТО (в локализации «Snowball» (издатель: «1С») — МЧС, в переводе "Гоблина" - ГРУ) из трёх человек была отправлена на объект на поиски первой группы. Игрок берет под своё командование эту группу, исследует город и ищет причины возникновения мутантов.
Персонажи
Основные персонажи
В скобках даны данные локализации от «Snowball» / от "Гоблина".
- Коул Саливан, канадец (Николай Селиванов / полковник Васин, русский) — старший член группы Два и её командующий. Профессиональный солдат, на протяжении всей сюжетной линии сфокусирован на выполнении своей миссии.
- Ярек Ович, поляк (Тарас Коврига, украинец / прапорщик Кротов, русский) — переводчик (знает русский, польский и английский язык). Имеет горячий темперамент, ему свойственен сарказм. Постоянно отпускает шутки по поводу странных событий, которые происходят на протяжении всей игры.
- Тьери Трантин, француз (Юкко Хаахти, эстонец / рядовой Зелёнкин, русский) — самый молодой член группы. Бывший учёный, трусоват.
Второстепенные персонажи
В скобках даны данные локализации от «Snowball» / от "Гоблина".
- Василий Добровский (Василий Грачёв / Иван Сусанин) — пенсионер из Горького-17, якобы один из выживших подопытных, но на самом деле ведёт свою игру. Покидает команду у входа в канализацию, и объявляется в конце уже как враг.
- Джоан МкФадден (Джоан МкФадден / Лара Крофтман) — американский медик, и последний член группы Один. Она присоединяется к группе Два и помогает им пройти через музей в город. Погибает по ходу игры от укуса странного монстра.
- Ян «Медуза» Курац (Сергей «Медуза» Орловский / Пётр «Медуза» Васильев)— бывший сторож музея города. Превратился в мутанта, однако сохранил рассудок. Присоединяется к отряду после спасения в музее, имеет две атаки — электрическую и оглушающую. В определённой локации Медуза может потерять рассудок и напасть на отряд игрока, однако эта локация является необязательной для прохождения игры.
- Славский (Славский / Владимир Замчалов) — один из выживших, которого группа Два встретит на крыше после битвы с Медузой. Бандит, приехавший в Зону в целях лёгкой наживы и потерявший попутчиков-бандитов в боях с мутантами. Персонаж может взорвать себя, если приблизиться к нему, но если воспользоваться оглушающей гранатой, то он присоединится к команде.
- Анна Хатчинс (Анна Хатчинс / Елена Крысюк) — журналист, которая пробралась в город в поисках сенсации. После спасения от монстров присоединится к команде.
- Генерал Козов (Косов / Барсуков) — русский генерал, ответственный за происходящее в городе.
- Генерал Ламар (Генерал Павлов / генерал Драчёв) — американский генерал НАТО, командир Коула Саливана (русский генерал, командир Николая Селиванова / полковника Васина)
Враги
Во время пребывания на военном объекте Горький-17, герои будут противостоять не только мутанты, но и обычные люди, среди которых:
- Русский спецназ и генерал Косов
- Солдаты Нато и капитан отряда
- А также сам Генерал Ламар (Генерал Павлов / генерал Драчёв)
Мутанты
Названия мутантов в локализации от «Snowball» / от "Гоблина".В скобках даны оригинальные названия.
- Сфинкс / Сфинкстер (Sfinks) — жёлтое существо, похожее на ящерицу, однако отдалённо напоминающее человека изгибом и длиной конечностей.
- Малыш / Шавка (Hound) — маленькое сгорбившееся существо с зелёной кожей.
- Горилла / Гориллоид (RC28) — более крупная версия «малыша». Имеет большой рот и зубы.
- Крюгер / Когтистый (Cutter Pill) — человек в большой маске и длинными когтями на руках.
- Гарсия / Жираф (Garcia) — человеческое тело с искусственно удлиненными конечностями. Вооружен когтем и пулеметом.
- Шершень (Hornet) — тело человека, все суставы которого согнуты в противоестественном направлении, в связи с чем шершень может ходить только опираясь на все четыре конечности. Между ног у шершня располагается длинное жало, которое впрыскивает в жертву горючее вещество.
- Скорпион / Хвостогрыз (Siner) — торс человека с хвостом вместо ног. На место головы у скорпиона встроена циркулярная пила.
- Шкаф / Черепуга (Fang) — человек, на теле которого закреплена большая раковина. В одну из рук встроена ракетная установка.
- Шустрый Джо / Ракетчик (Jet Elmer) — высокий гуманоид с зелёной кожей и длинными когтями на руках. На плечах у мутанта расположены две ракетные установки.
- Танцор диско / Гвоздь Башка (Headnail) — человек с большим числом пил, установленных на своём теле. На животе у него располагается большой рот.
- Мотылек / Мастер Боли (Pain God) — маленькое летающее существо, похожее на летучую мышь.
- Люсси / Суккуб (Lucy) — женское тело с большой вертикальной челюстью вместо головы. Вооружены винтовками.
- Лилит (Lilith) — женское тело с длинными отростками на спине.
- Арлекино / Колючий (Needle) — большой гуманоид с иглами вместо рук. При ударе впрыскивает оглушающие химикаты.
- Топотун / Пискун (Squeaker) — ползающее на четырёх конечностях существо с металлическим грузом вместо кистей рук.
- Отморозок / Вонючка (Reverent Insect) — насекомоподобное существо с азотной пушкой.
- Сестрица / Сестричка (Sister Of Mercy) — выглядящий как монахиня мутант с гранатометом, встроенным в торс.
- Жнец / Колхозник (Harvester) — закованный в тяжелую броню человек с косой.
- Невидимка (Invisible Monster) — монстр, который становится невидимым, когда стоит на месте.
- Шаляпин / Мутант певун — безобидный монстр, сидящий на лодке в порту города. Подвергается нападению со стороны других мутантов, однако спасен командой игрока. Напевает одни и те же слова «Pleasure, little treasure».
Боссы
- Судья и присяжные / Прокурор и Прокурорский сын (Judge and jurors) — высокий мутант с одной рукой, на конце которой находится булава. С ним на команду нападают четверо присяжных — маленькие мутанты, высасывающие здоровье жертв и передающие его судье.
- Бабуля и внучки / Муха Навозница и Выродки навозные (Grandma and Grandma's children) — гигантская муха с тремя личинками. Бабуля атакует только тех, кто убивает её «внучков».
- Бивис и Батхед / Мастер Бластер (Smoke Rider) — большое ящероподобное существо с двумя «пилотами» сверху. Может вести огонь даже в оглушенном состоянии.
- Паровой котел / Жиробас (Fat Man) — толстое человеческое тело, закрепленное на паровом механизме. Вооружен дробовиком.
- Крестоносец / Надмозг (Guardian) — высокий человек с голым мозгом, вооруженный оглушающим лучом, мечом и клещами. Возможно, бывший охранник музея (нападает на игрока когда срабатывает охранная система)
- Василиск / Жало (Basilisk) — сильно искривленное человеческое тело. Изрыгает огонь и выпускает оглушающие пучки энергии.
- Манипулятор / Пупсик (Puppet) — большая голова, прикрепленная к другому телу с помощью четырёх стержней. «Марионетка», которой управляет голова, вооружена пулемётом.
- Шериф / Калека (Cripple) — мужчина в инвалидном кресле. Вооружен двумя револьверами. Позади инвалидного кресла располагается огромный нарост, при помощи которого шериф двигает инвалидное кресло.
- Мессия / Восьминог (Messiah) — прибитый к стене пучок щупалец с глазом посередине. Невосприимчив к любому оружию, если применяющий не был атакован Мессией в предыдущий ход.
- Инкубус / Инкуб (Incub) — высокий гуманоид, создающий «энергетические мины». Нападают парой.
- Бывший Грачёв / Настоящий Сусанин (Mutated Dobrovsky) — результат мутации Василия Добровского, мутант с тремя человеческими головами на большом паукообразном теле.
Русский дубляж от «Snowball»
В локализации от «Snowball Studios» роли озвучивали :
Андрей Ярославцев — Николай Селиванов
Вадим Андреев — Василий Грачёв, Славский, Генерал Косов
Сергей Чонишвили — Тарас Коврига, капитан НАТО
Александр Клюквин — Юкко Хаахти, «Медуза», Генерал Павлов
Елена Соловьева — Джоан МкФадден
Ирина Савина — Анна Хатчинс
Русский дубляж в переводе от Дмитрия Пучкова («Гоблина»)
Юрий Румянцев — полковник Васин
Алексей Симоновский — прапорщик Кротов
Камиль Ларин — рядовой Зелёнкин
Рамзес Джабраилов — Иван Сусанин
Элла Санько — Лара Крофтман
Анна Гулеремка — Елена Крысюк
Дмитрий Пучков — Старый вор
А также: Лев Бутенин, Владимир Завикторин, Алексей Лебедев, Андрей Коринский, Елена Габец, Ольга Линникова.
Рецензии
Крупнейший российский портал игр Absolute Games поставил игре 80 %. Обозреватели отметили интересный игровой процесс и локализацию. К недостаткам были отнесены сюжет и недоработки в создании игрового движка. Вердикт: «Финальный рейтинг оказался немного низким для игры, у которой нет очевидных пробелов. В чем причина? На мой взгляд, игре не достает оригинальности. Все хорошо, но уж больно типично. Ну, еще движок не самый красивый, да концовка немного подкачала. Поэтому максимальной оценки я поставить не смог. Но зато к геймплею особых претензий предъявить не получилось. Если не в квестовой части, то уж в плане стратегии и тактики ведения боя в каждый конкретный момент времени всегда есть над чем подумать».[1]
См. также
Напишите отзыв о статье "Gorky 17"
Примечания
- ↑ Veles. [www.ag.ru/reviews/gorky_17_odium Рецензия на Горький-17:Запретная зона]. Absolute Games (15 ноября 1999 года). [www.webcitation.org/65gGAR1kO Архивировано из первоисточника 24 февраля 2012].
Ссылки
- [www.snowball.ru/gorky17/ - Игра на сайте российского локализатора]
- [www.ag.ru/games/gorky_17 Gorky 17] на сайте Absolute Games
Отрывок, характеризующий Gorky 17
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»
На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.
Багратион оглянул свою свиту своими большими, ничего невыражающими, невыспавшимися глазами, и невольно замиравшее от волнения и надежды детское лицо Ростова первое бросилось ему в глаза. Он послал его.
– А ежели я встречу его величество прежде, чем главнокомандующего, ваше сиятельство? – сказал Ростов, держа руку у козырька.
– Можете передать его величеству, – поспешно перебивая Багратиона, сказал Долгоруков.
Сменившись из цепи, Ростов успел соснуть несколько часов перед утром и чувствовал себя веселым, смелым, решительным, с тою упругостью движений, уверенностью в свое счастие и в том расположении духа, в котором всё кажется легко, весело и возможно.
Все желания его исполнялись в это утро; давалось генеральное сражение, он участвовал в нем; мало того, он был ординарцем при храбрейшем генерале; мало того, он ехал с поручением к Кутузову, а может быть, и к самому государю. Утро было ясное, лошадь под ним была добрая. На душе его было радостно и счастливо. Получив приказание, он пустил лошадь и поскакал вдоль по линии. Сначала он ехал по линии Багратионовых войск, еще не вступавших в дело и стоявших неподвижно; потом он въехал в пространство, занимаемое кавалерией Уварова и здесь заметил уже передвижения и признаки приготовлений к делу; проехав кавалерию Уварова, он уже ясно услыхал звуки пушечной и орудийной стрельбы впереди себя. Стрельба всё усиливалась.
В свежем, утреннем воздухе раздавались уже, не как прежде в неравные промежутки, по два, по три выстрела и потом один или два орудийных выстрела, а по скатам гор, впереди Працена, слышались перекаты ружейной пальбы, перебиваемой такими частыми выстрелами из орудий, что иногда несколько пушечных выстрелов уже не отделялись друг от друга, а сливались в один общий гул.
Видно было, как по скатам дымки ружей как будто бегали, догоняя друг друга, и как дымы орудий клубились, расплывались и сливались одни с другими. Видны были, по блеску штыков между дымом, двигавшиеся массы пехоты и узкие полосы артиллерии с зелеными ящиками.
Ростов на пригорке остановил на минуту лошадь, чтобы рассмотреть то, что делалось; но как он ни напрягал внимание, он ничего не мог ни понять, ни разобрать из того, что делалось: двигались там в дыму какие то люди, двигались и спереди и сзади какие то холсты войск; но зачем? кто? куда? нельзя было понять. Вид этот и звуки эти не только не возбуждали в нем какого нибудь унылого или робкого чувства, но, напротив, придавали ему энергии и решительности.
«Ну, еще, еще наддай!» – обращался он мысленно к этим звукам и опять пускался скакать по линии, всё дальше и дальше проникая в область войск, уже вступивших в дело.
«Уж как это там будет, не знаю, а всё будет хорошо!» думал Ростов.
Проехав какие то австрийские войска, Ростов заметил, что следующая за тем часть линии (это была гвардия) уже вступила в дело.
«Тем лучше! посмотрю вблизи», подумал он.
Он поехал почти по передней линии. Несколько всадников скакали по направлению к нему. Это были наши лейб уланы, которые расстроенными рядами возвращались из атаки. Ростов миновал их, заметил невольно одного из них в крови и поскакал дальше.
«Мне до этого дела нет!» подумал он. Не успел он проехать нескольких сот шагов после этого, как влево от него, наперерез ему, показалась на всем протяжении поля огромная масса кавалеристов на вороных лошадях, в белых блестящих мундирах, которые рысью шли прямо на него. Ростов пустил лошадь во весь скок, для того чтоб уехать с дороги от этих кавалеристов, и он бы уехал от них, ежели бы они шли всё тем же аллюром, но они всё прибавляли хода, так что некоторые лошади уже скакали. Ростову всё слышнее и слышнее становился их топот и бряцание их оружия и виднее становились их лошади, фигуры и даже лица. Это были наши кавалергарды, шедшие в атаку на французскую кавалерию, подвигавшуюся им навстречу.
Кавалергарды скакали, но еще удерживая лошадей. Ростов уже видел их лица и услышал команду: «марш, марш!» произнесенную офицером, выпустившим во весь мах свою кровную лошадь. Ростов, опасаясь быть раздавленным или завлеченным в атаку на французов, скакал вдоль фронта, что было мочи у его лошади, и всё таки не успел миновать их.
Крайний кавалергард, огромный ростом рябой мужчина, злобно нахмурился, увидав перед собой Ростова, с которым он неминуемо должен был столкнуться. Этот кавалергард непременно сбил бы с ног Ростова с его Бедуином (Ростов сам себе казался таким маленьким и слабеньким в сравнении с этими громадными людьми и лошадьми), ежели бы он не догадался взмахнуть нагайкой в глаза кавалергардовой лошади. Вороная, тяжелая, пятивершковая лошадь шарахнулась, приложив уши; но рябой кавалергард всадил ей с размаху в бока огромные шпоры, и лошадь, взмахнув хвостом и вытянув шею, понеслась еще быстрее. Едва кавалергарды миновали Ростова, как он услыхал их крик: «Ура!» и оглянувшись увидал, что передние ряды их смешивались с чужими, вероятно французскими, кавалеристами в красных эполетах. Дальше нельзя было ничего видеть, потому что тотчас же после этого откуда то стали стрелять пушки, и всё застлалось дымом.
В ту минуту как кавалергарды, миновав его, скрылись в дыму, Ростов колебался, скакать ли ему за ними или ехать туда, куда ему нужно было. Это была та блестящая атака кавалергардов, которой удивлялись сами французы. Ростову страшно было слышать потом, что из всей этой массы огромных красавцев людей, из всех этих блестящих, на тысячных лошадях, богачей юношей, офицеров и юнкеров, проскакавших мимо его, после атаки осталось только осьмнадцать человек.
«Что мне завидовать, мое не уйдет, и я сейчас, может быть, увижу государя!» подумал Ростов и поскакал дальше.
Поровнявшись с гвардейской пехотой, он заметил, что чрез нее и около нее летали ядры, не столько потому, что он слышал звук ядер, сколько потому, что на лицах солдат он увидал беспокойство и на лицах офицеров – неестественную, воинственную торжественность.
Проезжая позади одной из линий пехотных гвардейских полков, он услыхал голос, назвавший его по имени.
– Ростов!
– Что? – откликнулся он, не узнавая Бориса.
– Каково? в первую линию попали! Наш полк в атаку ходил! – сказал Борис, улыбаясь той счастливой улыбкой, которая бывает у молодых людей, в первый раз побывавших в огне.
Ростов остановился.
– Вот как! – сказал он. – Ну что?
– Отбили! – оживленно сказал Борис, сделавшийся болтливым. – Ты можешь себе представить?
И Борис стал рассказывать, каким образом гвардия, ставши на место и увидав перед собой войска, приняла их за австрийцев и вдруг по ядрам, пущенным из этих войск, узнала, что она в первой линии, и неожиданно должна была вступить в дело. Ростов, не дослушав Бориса, тронул свою лошадь.
– Ты куда? – спросил Борис.
– К его величеству с поручением.
– Вот он! – сказал Борис, которому послышалось, что Ростову нужно было его высочество, вместо его величества.
И он указал ему на великого князя, который в ста шагах от них, в каске и в кавалергардском колете, с своими поднятыми плечами и нахмуренными бровями, что то кричал австрийскому белому и бледному офицеру.
– Да ведь это великий князь, а мне к главнокомандующему или к государю, – сказал Ростов и тронул было лошадь.
– Граф, граф! – кричал Берг, такой же оживленный, как и Борис, подбегая с другой стороны, – граф, я в правую руку ранен (говорил он, показывая кисть руки, окровавленную, обвязанную носовым платком) и остался во фронте. Граф, держу шпагу в левой руке: в нашей породе фон Бергов, граф, все были рыцари.
Берг еще что то говорил, но Ростов, не дослушав его, уже поехал дальше.
Проехав гвардию и пустой промежуток, Ростов, для того чтобы не попасть опять в первую линию, как он попал под атаку кавалергардов, поехал по линии резервов, далеко объезжая то место, где слышалась самая жаркая стрельба и канонада. Вдруг впереди себя и позади наших войск, в таком месте, где он никак не мог предполагать неприятеля, он услыхал близкую ружейную стрельбу.
«Что это может быть? – подумал Ростов. – Неприятель в тылу наших войск? Не может быть, – подумал Ростов, и ужас страха за себя и за исход всего сражения вдруг нашел на него. – Что бы это ни было, однако, – подумал он, – теперь уже нечего объезжать. Я должен искать главнокомандующего здесь, и ежели всё погибло, то и мое дело погибнуть со всеми вместе».
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.
Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
