Горянович-Крамбергер, Драгутин

Драгутин Горянович-Крамбергер
хорв. Dragutin Gorjanović-Kramberger
бюст учёного в Крапине
Дата рождения:	25 октября 1856(1856-10-25)
Место рождения:	Загреб
Дата смерти:	22 декабря 1836(1836-12-22)
Место смерти:	Загреб
Страна:	Хорватия
Научная сфера:	геология, палеонтология, антропология
Место работы:	Загребский университет
Известен как:	описавший Крапинского неандертальца

Драгутин Горянович-Крамбергер (хорв. Dragutin Gorjanović-Kramberger, 25 октября 1856, Загреб — 22 декабря 1936, там же) — хорватский геолог, палеонтолог и антрополог. Изучал палеонтологию в Цюрихе и Мюнхене, получил докторскую степень в Тюбингене в 1879 году, его диссертация была посвящена окаменелостям рыб. После курировал отдел минералогии и геологии Хорватского Национального музея, сейчас известного как Хорватский музей натуральной истории (хорв. Hrvatski prirodoslovni muzej).

С 1883 по 1924 годы — сотрудник Загребского университета, с 1893 года возглавлял факультет геологии и палеонтологии. Его научная деятельность охватывает палеонтологию, стратиграфию, тектонику, палеоклиматологию, гидрографию, прикладную геологию и геологическое картирование (со своим наставником Дуро Пиларом картировал гору Медведница).

В 1909 году основал Геологическое общество Хорватии и Славонии (хорв. Geološko povjerenstvo za Hrvatsku i Slavoniju), а в 1911 году — выпускаемый обществом журнал (хорв. Vijesti geološkog povjerenstva). Член Хорватской академии наук и искусств с 1909 года.

В 1899 году совершил важное открытие, обнаружив вблизи города Крапина крупное скопление останков доисторических людей (так называемый «крапинский неандерталец», изначально назван Горяновичем Homo primigenius). Благодаря детальному изучению найденных скелетов считается основателем современной палеоантропологии. Автор более чем 230 работ в хорватских и международных журналах, среди которых можно выделить монографию «Diluvijalni čovjek iz Krapine u Hrvatskoj» (1905) и её расширенное переиздание «Život i kultura diluvijalnog čovjeka iz Krapine u Hrvatskoj» (1913).

Отрывок, характеризующий Горянович-Крамбергер, Драгутин

– Да что мне эти ваши союзники? – говорил Наполеон. – У меня союзники – это поляки: их восемьдесят тысяч, они дерутся, как львы. И их будет двести тысяч.
И, вероятно, еще более возмутившись тем, что, сказав это, он сказал очевидную неправду и что Балашев в той же покорной своей судьбе позе молча стоял перед ним, он круто повернулся назад, подошел к самому лицу Балашева и, делая энергические и быстрые жесты своими белыми руками, закричал почти:
– Знайте, что ежели вы поколеблете Пруссию против меня, знайте, что я сотру ее с карты Европы, – сказал он с бледным, искаженным злобой лицом, энергическим жестом одной маленькой руки ударяя по другой. – Да, я заброшу вас за Двину, за Днепр и восстановлю против вас ту преграду, которую Европа была преступна и слепа, что позволила разрушить. Да, вот что с вами будет, вот что вы выиграли, удалившись от меня, – сказал он и молча прошел несколько раз по комнате, вздрагивая своими толстыми плечами. Он положил в жилетный карман табакерку, опять вынул ее, несколько раз приставлял ее к носу и остановился против Балашева. Он помолчал, поглядел насмешливо прямо в глаза Балашеву и сказал тихим голосом: – Et cependant quel beau regne aurait pu avoir votre maitre! [A между тем какое прекрасное царствование мог бы иметь ваш государь!]
Балашев, чувствуя необходимость возражать, сказал, что со стороны России дела не представляются в таком мрачном виде. Наполеон молчал, продолжая насмешливо глядеть на него и, очевидно, его не слушая. Балашев сказал, что в России ожидают от войны всего хорошего. Наполеон снисходительно кивнул головой, как бы говоря: «Знаю, так говорить ваша обязанность, но вы сами в это не верите, вы убеждены мною».
В конце речи Балашева Наполеон вынул опять табакерку, понюхал из нее и, как сигнал, стукнул два раза ногой по полу. Дверь отворилась; почтительно изгибающийся камергер подал императору шляпу и перчатки, другой подал носовои платок. Наполеон, ne глядя на них, обратился к Балашеву.
– Уверьте от моего имени императора Александра, – сказал оц, взяв шляпу, – что я ему предан по прежнему: я анаю его совершенно и весьма высоко ценю высокие его качества. Je ne vous retiens plus, general, vous recevrez ma lettre a l'Empereur. [Не удерживаю вас более, генерал, вы получите мое письмо к государю.] – И Наполеон пошел быстро к двери. Из приемной все бросилось вперед и вниз по лестнице.


После всего того, что сказал ему Наполеон, после этих взрывов гнева и после последних сухо сказанных слов: