Горячев, Иван Владимирович

Иван Владимирович Горячев
Дата рождения	19 июня 1923(1923-06-19)
Место рождения	Рязанская область
Дата смерти	23 мая 1945(1945-05-23) (21 год)
Принадлежность	СССР СССР
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Иван Владимирович Горячев (19.06.1923, Рязанская область — 23.05.1945) — советский военнослужащий, участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы, помощник командира взвода разведки 269-го гвардейского стрелкового полка гвардии старший сержант — на момент представления к анграждению орденом Славы.

Биография

Родился 19 июня 1923 года в селе Кидусово Спасского района Рязанской области. Окончил 5 классов. Работал в колхозе.

В октябре 1941 года был призван в Красную Армию. На фронтах Великой Отечественной войны с декабря 1941 года. Воевал на Юго-Западном, 3-м Украинском и 1-м Белорусском фронтах.

18 июля 1944 года при прорыве обороны у села Видуты гвардии младший сержант Горячев ворвался в блиндаж противника, захватил в плен 2 противников, добыл ценные документы. В этом бою был дважды ранен, но поле боя не покинул.

Приказом от 30 июля 1944 года гвардии младший сержант Горячев Иван Владимирович награждён орденом Славы 3-й степени.

15 сентября 1944 года командир отделения разведки Горячев, находясь в засаде у переднего края обороны неприятеля в районе села Генрыкув, пленил немца и доставил его в штаб полка.

Приказом от 12 ноября 1944 года гвардии младший сержант Горячев Иван Владимирович награждён орденом Славы 2-й степени.

Отличился в наступательных боях «…при форсировании реки Пилица в районе села Весьмовижье Стромецкого уезда Радомской губернии. 16 февраля 1945 г., идя на выполнение боевого задания по разведке с шестью бойцами, Горячев вступил в бой с контратакующим противником. В этом бою он гранатами уничтожил 2 бронетранспортера вместе с их расчетами, огнём из автомата уничтожил более 10 противников и тем самым дал возможность форсировать реку стрелковым подразделениям с малыми затратами».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за исключительное мужество, отвагу и бесстрашие, проявленные в боях с вражескими захватчиками гвардии старший сержант Горячев Иван Владимирович награждён орденом Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Славы.

Член ВКП с 1945 года. В одном из боев был ранен. Скончался в госпитале от ран 23 мая 1945 года.

Награждён орденами Красного Знамени, Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Славы 3-х степеней, медалями.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=13377 Иван Владимирович Горячев]. Сайт «Герои Страны». Проверено 1 сентября 2014.

Литература

• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.

Отрывок, характеризующий Горячев, Иван Владимирович

– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.