Гор (фантастика)
Гор, Противоземля, это вымышленный мир серии книг Джона Нормана под общим названием «Хроники Гора». Серия состоит из двадцати восьми романов, в которых переплетены философия, эротика и научная фантастика. Обычаи, терминология и образы, описанные в этих книгах, оказали влияние на формирование субкультуры БДСМ. По мотивам романов организована многопользовательская ролевая online-игра[1]. Последователей данной серии книг, как в интернете, так и в реальной жизни, часто зовут горийцами (варианты: гориане, горианцы).
Содержание
Резюме
Мир
Планета Гор — мир с детализированной флорой, фауной и обычаями. Джон Норман — псевдоним Доктора Джона Лэнга-младшего, профессора философии, преподающего в колледже Квинса (Нью-Йорк). Автор населяет Гор некими подобиями культур Древнего Рима, Древней Греции, индейцев, викингов и некоторых других (таких как кочевники). Эти различные группы были перенесены с Земли на космических кораблях скрытыми правителями Гора, Царствующими Жрецами, представителями насекомоподобной высокоразвитой цивилизации. Горийцы продвинулись в совершенствовании своих навыков строительства и медицины (включая продление сроки жизни), но вынужденно ограничены примитивными методами транспортировки и вооружения (приблизительно на уровне классической средиземноморской цивилизации) силовыми методами всё тех же Царствующих Жрецов. Эти ограничения вызваны необходимостью соблюдения безопасности как самих Царствующих Жрецов, так и других существ Гора, которым бы, в противном случае, был нанесен непоправимый ущерб человеческой воинственностью.
Планета Гор имеет более низкую гравитацию по сравнению с Землей (что позволяет существовать большим летающим созданиям и высоким городским башням, соединенным подвесными мостами), которая, если бы не технологии Царствующих Жрецов, была бы ещё меньше. Известная география Гора состоит главным образом из западного побережья континента, которое пролегает от Арктического Севера к югу экватора с Океаном Тасса на западе, и горной цепью Волтай, формирующей восточную границу во многих широтах. Также существуют острова, расположенные в океане вдали от берега и несколько редких равнин на востоке Волтая.
Слово «Гор» само по себе в горийском языке (родном языке городов-государств умеренного севера и широко распространённом в качестве лингва-франка в других районах) означает Домашний Камень. Домашний камень представляет собой символ города (либо отдельного рода), нечто вроде знамени, утрата которого недопустима.
Люди на Горе, как правило, живут многие сотни лет в состоянии «вечной молодости» благодаря специальным «стабилизационным уколам». Кроме того, женщины в результате этой процедуры становятся более возбудимыми и чувственными.
Свободные горианцы делятся на касты со строгой иерархией. К числу высших каст относятся воины, писцы, строители, врачи и «посвящённые», к низшим — крестьяне, ремесленники и ряд других. В кастах имеются «подкасты», и в целом горианская кастовая система довольно сложная. Вне кастовой системы находятся варвары и группы типа «пантер» (беглые рабыни, промышляющие разбоем). Переход из касты в касту в принципе возможен.
В мире Гора достаточно много жестокости и насилия, но в то же время имеется и свой кодекс чести, высоко ценится храбрость и самопожертвование ради выполнения своего долга.
На Горе женщины, как правило, занимают жёстко подчинённое положение, что, по мнению автора, характеризует «женскую сущность». В книгах большое внимание уделяется институту женского рабства. В частности, автор подробно описывает жизнь рабынь, их взаимоотношения со свободными мужчинами, методы их воспитания и т. д. В книгах неоднократно описывается процесс превращения земных женщин и свободных женщин Гора в рабынь, которые, как правило, находят в этом своё счастье.
Сюжетная линия
Большинство романов серии — это приключения с большим количеством битв, отдалённо напоминающих реальные исторические сражения (таких как сражение на триремах Древней Греции и осады замков средневековой Европы). Ар — город, в некоторых аспектах подобный Риму и являющийся местом событий нескольких книг, раскрывает историю, схожую с судьбой Гуэдин в Месопотамии.
Серия представляет собой планетарные новеллы и первый роман «Тарнсмены Гора» открывается сценой, очень напоминающей первую книгу из серии о Барсуме Эдгара Райса Берроуза (который способствовал формированию жанра), так как в обоих из них описаны приключения главных героев после того, как те были перенесены в другой мир. Эти параллели перекликаются и в некоторых последующих книгах, когда сюжет начинает раскрывать противостояние города-государства Ара с островом Кос за контроль над рекой Воск, так и противостояние на более высшем уровне между Царствующими Жрецами и Куриями (см. ниже) за контроль над Солнечной системой.
Большинство книг серии повествует о перевезенном на Гор британском преподавателе Тэрле Кэботе (возможно, альтер-эго Джона Нормана), превращённом в воина и обученном мастерски владеть оружием, по мере того, как он вовлекается в приключения. В 7-м, 11-м, 19-м и 26-м романах рассказ ведётся от лица похищенных земных женщин, которые стали рабынями. В 14-16 романах главный герой — раб Джейсон Маршал.
Тэрл Кэбот неизменно выходит победителем из самых безнадёжных ситуаций. Он нередко проявляет гуманизм, порой вызывая удивление горианцев.
В цикле встречаются несколько разумных инопланетных рас. Самые важные — насекомоподобные Царствующие Жрецы и Курии, огромные хищники с острыми когтями. И те и другие прибыли из других звёздных систем. Царствующие Жрецы правят Гором, словно слабо проявляющие интерес опекуны, предоставляющие людей самим себе до тех пор, пока они остаются в определённых технологических рамках. Курии — агрессивная и жестокая раса пришельцев, обладающая развитой технологией (но уступающей уровню Царствующих Жрецов), которые желают колонизировать как Гор, так и Землю. Могущество Царствующих Жрецов ослабло после «Войны Роя» («Nest War»), упомянутой в третьем романе. Люди вовлечены в противостояние Царствующих Жрецов и Курий; Тэрл Кэбот выступает на стороне Царствующих Жрецов и борется с Куриями и их агентами.
В романах присутствуют многочисленные романтические сюжеты, в которых женщины, как правило, проходят через рабство (или изначально являются рабынями), но впоследствии освобождаются и становятся «свободными спутницами» (горианский аналог замужества) своих избранников. Однако во многих случаях финал любовных историй является иным, в том числе и трагическим.
На начальных этапах серии — романы более привержены сюжету приключений в духе космической оперы, однако в дальнейшем все более погружаясь в философские и сексуальные вопросы. Наличествует много второстепенных сюжетов, присутствующих на протяжении нескольких книг и возвращающихся к основной линии в последующих. Некоторые из этих сюжетов берут начало в первой книге, но большинство объявляются в книгах первого десятка.
Критика
Джон Норман подвергался критике за апологетику мужского доминирования и философское обоснование полового неравенства.
Сам Джон Норман неизменно подчёркивал, что реальное сексуальное принуждение отвратительно и призывал воспринимать сюжет его книг лишь как фантазию
.Книги
Не все книги переведены на русский язык на данный момент. Переведённые книги выпускались издательством «Армада» в 1995—1997 годах и издательством «Эксмо» в 2003—2005 годах.
Переведены
- Тарнсмен Гора (Tarnsman of Gor, 1966)
- Вне закона на Горе / Изгой (Outlaw of Gor, 1967)
- Цари-Жрецы Гора / Царствующие Жрецы (Priest-Kings of Gor, 1968)
- Кочевники Гора / Странники Гора (Nomads of Gor, 1969)
- Убийца Гора (Assassin of Gor, 1970)
- Пираты Гора (Raiders of Gor, 1971)
- Пленница Гора (Captive of Gor, 1972)
- Охотники Гора (Hunters of Gor, 1974)
- Мародеры Гора (Marauders of Gor, 1975)
- Племена Гора (Tribesmen of Gor, 1976)
- Рабыня Гора (Slave Girl of Gor, 1977)
- Звери Гора / Хищники Гора (Beasts of Gor, 1978)
- Исследователи Гора (Explorers of Gor, 1979)
- Гладиатор Гора (Fighting Slave of Gor, 1980)
- Бродяга Гора (Rogue of Gor, 1981)
- Гвардеец Гора (Guardsman of Gor, 1981)
На очереди
- Savages of Gor, 1982
- Blood Brothers of Gor, 1982
- Kajira of Gor, 1983
- Players of Gor, 1984
- Mercenaries of Gor, 1985
- Dancer of Gor, 1985
- Renegades of Gor, 1984
- Vagabonds of Gor, 1987
- Magicians of Gor, 1988
- Withness of Gor, 2004
- Prize of Gor, 2008
- Kur of Gor, 2009
- Swordsmen of Gor, 2010
- Mariners of Gor, 2011
- Conspirators of Gor, 2012
- Smugglers of Gor (2012)
- Rebels of Gor (2013)
Игровой мир Гор
В трёхмерном мире Second Life имеется развитое горианское сообщество, насчитывающее сотни «городов» и отдельных групп[2]. В ролевой игре воспроизводятся социальные и сексуальные отношения, а также имеются боевые элементы.
Мир Гора состоит из городов-государств и независимых племён. Соответственно, игровой мир Гор имеет аналогичную структуру. Однако, если в книгах смена «гражданства» является исключительным случаем, то в ролевой игре это происходит нередко.
Игроки должны следовать определённым правилам поведения в зависимости от выбранной роли, знать основные принципы функционирования горианского общества, описанные в романах, следовать дресс-коду.
Участие в сообществе требует подготовки и знания английского языка (хотя есть маленькая группа «Russian GOR»). В Second Life имеется несколько школ по подготовке «горианцев». Кроме того, в большинстве городов есть библиотеки с необходимой информацией. Доступ в города, как правило, осуществляется не напрямую, а через торговую зону, где имеется специальный телепортер.
См. также
- Гор (фильм, 1987)
- Фехтовальщик из Минервы (Fencer of Minerva/ミネルバの剣士/Minerva no Kenshi, 5-ти серийный аниме хентай, 1994—1996)
Напишите отзыв о статье "Гор (фантастика)"
Примечания
Ссылки
- [gorchronicles.com/ Сайт, посвященный «Хроникам Гора»] (англ.)
- [russian-gor.my1.ru/ Сайт, посвященный миру Гор в Second Life, на русском языке]
- [www.gor-sl.com/ Сайт, посвященный миру Гор в Second Life] (англ.)
- [www.fantlab.ru/work44304 Цикл Гор] на сайте «Лаборатория Фантастики»
Отрывок, характеризующий Гор (фантастика)
– Имею честь доложить, господин полковник, зарядов имеется только восемь, прикажете ли продолжать огонь? – спросил он.– Картечь! – не отвечая, крикнул старший офицер, смотревший через вал.
Вдруг что то случилось; офицерик ахнул и, свернувшись, сел на землю, как на лету подстреленная птица. Все сделалось странно, неясно и пасмурно в глазах Пьера.
Одно за другим свистели ядра и бились в бруствер, в солдат, в пушки. Пьер, прежде не слыхавший этих звуков, теперь только слышал одни эти звуки. Сбоку батареи, справа, с криком «ура» бежали солдаты не вперед, а назад, как показалось Пьеру.
Ядро ударило в самый край вала, перед которым стоял Пьер, ссыпало землю, и в глазах его мелькнул черный мячик, и в то же мгновенье шлепнуло во что то. Ополченцы, вошедшие было на батарею, побежали назад.
– Все картечью! – кричал офицер.
Унтер офицер подбежал к старшему офицеру и испуганным шепотом (как за обедом докладывает дворецкий хозяину, что нет больше требуемого вина) сказал, что зарядов больше не было.
– Разбойники, что делают! – закричал офицер, оборачиваясь к Пьеру. Лицо старшего офицера было красно и потно, нахмуренные глаза блестели. – Беги к резервам, приводи ящики! – крикнул он, сердито обходя взглядом Пьера и обращаясь к своему солдату.
– Я пойду, – сказал Пьер. Офицер, не отвечая ему, большими шагами пошел в другую сторону.
– Не стрелять… Выжидай! – кричал он.
Солдат, которому приказано было идти за зарядами, столкнулся с Пьером.
– Эх, барин, не место тебе тут, – сказал он и побежал вниз. Пьер побежал за солдатом, обходя то место, на котором сидел молоденький офицерик.
Одно, другое, третье ядро пролетало над ним, ударялось впереди, с боков, сзади. Пьер сбежал вниз. «Куда я?» – вдруг вспомнил он, уже подбегая к зеленым ящикам. Он остановился в нерешительности, идти ему назад или вперед. Вдруг страшный толчок откинул его назад, на землю. В то же мгновенье блеск большого огня осветил его, и в то же мгновенье раздался оглушающий, зазвеневший в ушах гром, треск и свист.
Пьер, очнувшись, сидел на заду, опираясь руками о землю; ящика, около которого он был, не было; только валялись зеленые обожженные доски и тряпки на выжженной траве, и лошадь, трепля обломками оглобель, проскакала от него, а другая, так же как и сам Пьер, лежала на земле и пронзительно, протяжно визжала.
Пьер, не помня себя от страха, вскочил и побежал назад на батарею, как на единственное убежище от всех ужасов, окружавших его.
В то время как Пьер входил в окоп, он заметил, что на батарее выстрелов не слышно было, но какие то люди что то делали там. Пьер не успел понять того, какие это были люди. Он увидел старшего полковника, задом к нему лежащего на валу, как будто рассматривающего что то внизу, и видел одного, замеченного им, солдата, который, прорываясь вперед от людей, державших его за руку, кричал: «Братцы!» – и видел еще что то странное.
Но он не успел еще сообразить того, что полковник был убит, что кричавший «братцы!» был пленный, что в глазах его был заколон штыком в спину другой солдат. Едва он вбежал в окоп, как худощавый, желтый, с потным лицом человек в синем мундире, со шпагой в руке, набежал на него, крича что то. Пьер, инстинктивно обороняясь от толчка, так как они, не видав, разбежались друг против друга, выставил руки и схватил этого человека (это был французский офицер) одной рукой за плечо, другой за гордо. Офицер, выпустив шпагу, схватил Пьера за шиворот.
Несколько секунд они оба испуганными глазами смотрели на чуждые друг другу лица, и оба были в недоумении о том, что они сделали и что им делать. «Я ли взят в плен или он взят в плен мною? – думал каждый из них. Но, очевидно, французский офицер более склонялся к мысли, что в плен взят он, потому что сильная рука Пьера, движимая невольным страхом, все крепче и крепче сжимала его горло. Француз что то хотел сказать, как вдруг над самой головой их низко и страшно просвистело ядро, и Пьеру показалось, что голова французского офицера оторвана: так быстро он согнул ее.
Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.
Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.
Солнце взошло светло и било косыми лучами прямо в лицо Наполеона, смотревшего из под руки на флеши. Дым стлался перед флешами, и то казалось, что дым двигался, то казалось, что войска двигались. Слышны были иногда из за выстрелов крики людей, но нельзя было знать, что они там делали.
Наполеон, стоя на кургане, смотрел в трубу, и в маленький круг трубы он видел дым и людей, иногда своих, иногда русских; но где было то, что он видел, он не знал, когда смотрел опять простым глазом.
Он сошел с кургана и стал взад и вперед ходить перед ним.
Изредка он останавливался, прислушивался к выстрелам и вглядывался в поле сражения.
Не только с того места внизу, где он стоял, не только с кургана, на котором стояли теперь некоторые его генералы, но и с самых флешей, на которых находились теперь вместе и попеременно то русские, то французские, мертвые, раненые и живые, испуганные или обезумевшие солдаты, нельзя было понять того, что делалось на этом месте. В продолжение нескольких часов на этом месте, среди неумолкаемой стрельбы, ружейной и пушечной, то появлялись одни русские, то одни французские, то пехотные, то кавалерийские солдаты; появлялись, падали, стреляли, сталкивались, не зная, что делать друг с другом, кричали и бежали назад.
С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.