Госпожа горничная
| Госпожа горничная | |
| Maid in Manhattan | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях |
Дженнифер Лопес |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания | |
| Длительность |
105 мин |
| Бюджет |
55 млн. $ |
| Страна | |
| Год | |
«Госпожа горничная» (англ. Maid in Manhattan) — американская мелодрама режиссёра Уэйна Вана с Дженнифер Лопес и Рэйфом Файнсом в главных ролях.
Содержание
Сюжет
Мариса Вентура — независимая мать-одиночка, которая живет в Бронксе с сыном Тайем, и работает горничной в отеле Уолдорф-Астория. Она мечтает о лучшей жизни, но с ребенком достичь этого достаточно сложно. Кристофер Маршалл, красивый, обаятельный наследник известной американской политической династии, приехал в Нью-Йорк на неделю для встречи с важными шишками из политического бомонда и останавливается в отеле, где работает Мариса. По стечению обстоятельств и странным поворотам судьбы они встречаются. Мариса начинает входить в мир человека, к которому раньше она не смогла бы и приблизиться. Но неравенство из социальных положений скоро дает о себе знать, и кто знает, станет ли «Золушка» принцессой на сей раз.
В ролях
| Актёр | Роль |
|---|---|
| Дженнифер Лопес | Мариса Вентура |
| Рэйф Файнс | Кристофер Маршалл |
| Наташа Ричардсон | Кэролайн Лэйн |
| Стэнли Туччи | Джерри Сигал |
| Тайлер Поузи | Тай Вентура |
| Фрэнсис Конрой | Пола Бернса |
| Эми Седарис | Рэйчел Хоффман |
Интересные факты
- Первоначально картина называлась «The Chambermaid», что в точном переводе и означает «горничная».
- Первоначально главную роль должна была исполнять Сандра Буллок или Хилари Суонк, а ставить картину Джон Хьюз, но последний остался только в качестве сценариста.
- Съемки фильма начались 29 апреля 2002 года в Нью-Йорке, хотя должны были начаться годом раньше. Закончились съемки в августе 2002 года.
Напишите отзыв о статье "Госпожа горничная"
Ссылки
- «Госпожа горничная» (англ.) на сайте Internet Movie Database
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Госпожа горничная
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
