Москва (гостиница в Москве)

Здание
Гостиница «Москва» Four Seasons Hotel Moscow
Вид на асимметричный западный фасад гостиницы «Москва» из Александровского сада
Страна	РФ
Местоположение	Москва, ул. Охотный Ряд, дом 2
Архитектурный стиль	Постконструктивизм
Автор проекта	О. А. Стапран, Л. И. Савельев, А. В. Щусев
Строительство	1933—1935 годы
Основные даты: 1977 — Открытие второй очереди (корпуса) гостиницы 2002 — Гостиница закрыта на реконструкцию 2004 — Завершение демонтажа старого здания
Сайт	[www.fourseasons.com/ru/moscow/ Официальный сайт]

Гости́ница «Москва́», называемая в настоящее время «Four Seasons Hotel Moscow» — одна из крупнейших гостиниц Москвы, построенная в 1933—1935 годах по проекту архитекторов Л. Савельева, О. Стапрана и А. Щусева. Разобрана в 2004 году. На её месте завершено строительство нового здания гостиницы, в точности (по заявлениям проектировщиков) воспроизводящего внешние формы прежнего.

Гостиница «Москва»

Гостиница «Москва» на карте Москвы

История создания

Гостиница «Москва», занимающая целый квартал, стала одной из первых гостиниц, построенных в советской Москве. Массивное здание играет доминирующую роль в формировании района, непосредственно прилегающего к Кремлю. «Москва» отличается сложной архитектурной пластикой, призванной согласовать строение с соседствующими Кремлём и зданием Исторического музея.

Охотный ряд, считавшийся в начале XX века одним из самых антисанитарных районов города, стал первым московским районом, подвергшимся коренной реконструкции в 1920-е годы. Ещё в 1922 году здесь планировали возвести Дворец труда. Проведённый представительный конкурс на лучший проект не привёл к воплощённым результатам. В силу финансовых трудностей строительство было отложено. Однако работы по реконструкции застройки начались: в том же году снесли часовню Александра Невского на Манежной площади, в 1924 году начался массовый снос торговых лавок в южной части Охотного Ряда (преимущественно деревянные строения). В 1928 году снесли церковь Параскевы Пятницы, а всю рыночную торговлю перенесли на Цветной бульвар.

В середине 1931 года объявили открытый конкурс на строительство новой гостиницы Моссовета (таково проектное название), на который было подано 6 проектов. Два из них выполнили архитекторы Госпроекта (первый — Г. Б. Бархин и Н. Н. Юргенсон, второй — И. П. Лобов), один П. А. Голосов и два — архитекторы Института сооружений (авторы первого Б. Н. Блохин, А. М. Зальцман и Я. А. Корнфельд, второго — О. А. Стапран и А. А. Зубин). Так как конкурс не принёс желаемых результатов, Моссовет провёл ещё один, уже закрытый конкурс. Первый проект выполнил участвовавший в первом конкурсе О. А. Стапран и присоединившийся к нему Л. И. Савельев, при консультировании академика А. В. Щусева, второй коллектив авторов (А. А. Кеслер и И. З. Вайнштейн) консультировал М. Я. Гинзбург, третий заказ получил работавший в то время в Москве немецкий архитектор Бруно Таут.

Выполненный молодыми архитекторами О. Стапраном и Л. Савельевым проект был решён в духе конструктивизма и входил в очевидное противоречие со сложившимся историческим обликом района. Суровый аскетизм массивного здания не увязывался с ансамблем Кремля, застройкой Охотного Ряда, Тверской и Моховой улиц. К тому же следует иметь в виду, что в начале 1930-х годов в советской архитектуре начался процесс отхода от авангардных направлений, наметился явный поворот в сторону переосмысления классического наследия прошлого, впоследствии приведший к возникновению архитектуры «сталинского ампира».

В качестве соавтора, призванного исправить «ошибки» проекта, пригласили Алексея Щусева. Каркасная коробка здания к тому времени уже достраивалась, и внести значительные изменения не представлялось возможным. Однако Щусев с большой изобретательностью и тактом внёс изменения в проект, добавив лаконичный декор в духе неоклассицизма, не нарушив при этом конструктивистскую основу проекта здания. В результате появился строгий и монументальный восьмиколонный портик высотой в шесть этажей с открытой террасой, просторные лоджии-аркады по центру главного фасада, многочисленные балконы. Углы здания были акцентированы башенками. Само здание приобрело бо́льшую пластичность благодаря более выраженному членению главного фасада.

Здание изначально планировалось разновеликим: главный фасад, выходящий на Манежную площадь, имеет 14 этажей; корпус, выходящий на Охотный Ряд — 10. Центральный фасад был ориентирован на планировавшийся к строительству Дворец Советов (то есть теперь он развёрнут прямо к Храму Христа Спасителя) и должен был образовывать с ним архитектурную связку.

Тогда же Щусев выполнил эскизы второй очереди гостиницы, но до строительства новых корпусов дело не дошло. 10-этажный корпус, выходящий на площадь Революции (фасадом на здание Музея Ленина), и 6-этажный, обращённый к Театральной площади, начали строить только в 1968 году. Архитекторы А. Б. Борецкий, А. А. Дзержкович, И. Е. Рожин, Д. С. Солопов и В. А. Щелкановцева в целом учли композиционные идеи, заложенные предшественниками. Вторая очередь гостиницы была сдана в эксплуатацию в 1977 году, к 60-летию Октябрьской революции; тем самым корпуса гостиницы «Москва» заняли собой целый квартал. Однако декор новых корпусов получился более сухим по рисунку; 6-этажный корпус вообще был решён в духе обыкновенной бетонной коробки, что внесло, по мнению некоторых специалистов, резкий диссонанс в ансамбль Театральной площади.

Сталин и гостиница «Москва»

Существует легенда о том, что И. В. Сталин лично утверждал окончательный проект гостиницы, представленный Щусевым, и именно это обстоятельство стало причиной заметной асимметрии главного фасада здания. Архитектор для утверждения подготовил проект главного фасада с двумя вариантами оформления. Оба варианта были совмещены в одном чертеже и разделялись осью симметрии: на правой части чертежа был изображён более строгий вариант, на левой части — вариант с бо́льшим количеством декоративных деталей. Сталин поставил свою подпись посредине: уточнить, что именно имел в виду Иосиф Виссарионович, никто из проектировщиков не решился, и Щусев реализовал в одном фасаде оба варианта оформления, в буквальном соответствии с утверждённым чертежом. Якобы по этой причине ризалиты главного фасада отличаются друг от друга. Однако это не более чем красивая легенда. Сталин не занимался утверждением архитектурных проектов. Асимметрия фасада гостиницы обусловлена исключительно технологическими причинами. При строительстве второй очереди гостиницы было решено не сносить старый «Гранд-отель», а надстроить его стены до нужного уровня — визуальная толщина, по расчётам, позволяла выдержать надстраиваемые этажи. Однако при надстройке одиннадцатого этажа стены старой гостиницы не выдержали и начали трескаться. Оказалось, что стены «Гранд-отеля» были выстроены халтурно и только снаружи выглядели мощными — на самом деле они представляли собой полые коробки, заполненные строительным мусором. Архитекторам пришлось решать задачу по укреплению этих стен и максимальному облегчению строящейся части гостиницы. Именно поэтому были заложены оконные проёмы на первых этажах (отсутствие окон на первых четырёх этажах видно на старых фотографиях) и убран весь декор правой башни.

Реконструкция, демонтаж и новодел

Общая площадь комплекса составляет 183 000 м². Проект нового здания на месте разрушенной гостиницы разработан архитектором ГУП «Моспроект-2 имени М. В. Посохина» В. В. Колосницыным. Заказчиком реконструкции является ОАО «Декмос» (51 % которого принадлежит американской компании Decorum Corp., 49 % — правительству Москвы), который должен был построить новое здание отеля к середине 2008 года, вложив более 800 млн долларов США. Генеральный подрядчик строительства — ЗАО "Штрабаг" (российское представительство австрийского строительного концерна Strabag SE); управляет торговой частью здания компания Sawatzky. Помимо гостиничных номеров и апартаментов, в комплекс войдут офисы, торговые площади и конгресс-центр. В 2013 году строительство подошло к финальной стадии ввода в эксплуатацию.

Одна из башен получила дополнительные окна, которые отсутствовали у старой версии из-за своего положения

В ходе реконструкции неустановленные лица украли более 87 млн долларов из выделенных городом на строительство. По мнению профессора МАРХИ Вячеслава Глазычева, целью реконструкции и было воровство, так как никакой особой потребности в сносе гостиницы, построенной всего лишь в начале 1930-х годов, не было.

В 2009 году Сулейман Керимов приобрёл долю 25,5 % в компании «Декмос»

Прочие факты

• Силуэт гостиницы «Москва» помещён на этикетку водки «Столичная».
• Тема проектирования гостиницы затрагивается в романе Анатолия Рыбакова «Дети Арбата» и книге Виктора Суворова «Контроль».
• В фильме «Цирк» (1936) режиссёра Григория Александрова можно увидеть вид на Театральную площадь из ресторана на крыше гостиницы «Москва».

Литература

• Рогачёв, А. В. Великие стройки социализма. — М.: Центрполиграф, 2014. — 480 с. — ISBN 978-5-227-05106-6.
• Васькин А. Щусев: Зодчий всея Руси. — М.: Молодая гвардия, 2015. — 462 с. (Жизнь замечательных людей: Малая серия).

Ссылки

• [www.hotel-moskva.ru Сайт гостиницы «Москва»]
• [www.archnadzor.ru/?p=1501 Результаты «реконструкции» здания Щусева]
• [www.itogi.ru/delo/2009/32/142791.html Золотая моя «Москва»]

Отрывок, характеризующий Москва (гостиница в Москве)

– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.