Государев родословец

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Государев родословецродословная книга русских княжеских и боярских родов, созданная около 1555 года при участии думного дьяка Елизара Цыплятева. Оригинал родословца не сохранился, однако существуют рукописные списки, близкие к нему. Государев родословец послужил одним из источников для создания единственной сохранившейся официальной родословной книги — Бархатной книги.

Государев родословец по классификации, предложенной Н. П. Лихачёвым относится к категории официальных родословцев[1]. Редакция родословных книг, к которым относится Государев родословец, носит название редакции в 43 главы[2].

Согласно исследованиям Лихачёва, Государев родословец был создан около 1555 года разрядными дьяками. В настоящее время эта дата признаётся большинством исследователей[2][3].

По мнению историков, основной причиной, по которой был создан родословец, было использование его, как и разрядных книг, для составления справок в местнических спорах. Хранился он в Разрядном приказе. По мнению Лихачёва, главной целью создания Государева родословца было возвеличивание и прославление царствующего дома[3].

В состав родословца попали как княжеские, так и боярские роды. Однако критерии для их включения были разные. Росписи княжеских родов отличаются полнотой, они попадали в родословец даже в случае, если из них никто не попадал в Боярскую думу. Отсутствуют только роды, которые не подали росписи (например, князья Вяземские). Также присутствуют росписи ряда родов, выводящих происхождения от Рюрика, но которые лишились княжеского титула.

Из нетитулованных родов в родословец попали только роды, представители которых служили в думных чинах. В основном это старомосковские роды. Присутствие некоторых родов в родословце не находит удовлетворительного объяснения. Некоторые роды, росписи которых присутствуют в большинстве частных родословцах, в «Государевом родословце» наоборот отсутствуют[3].



История исследования

Указания на существование в Разрядном приказе наряду с «Разрядными книгами» «Государева родословца» встречаются в некоторых местнических делах XVI—XVII веков. Первое упоминание о нём встречается в 1579 году — в местническом споре между боярином князем Василием Юрьевичем Голицыным и боярином князем Иваном Петровичем Шуйским[4].

В. Н. Татищев высказал предположение, что «Государев родословец» составлен во время правления Ивана IV Грозного, который в примечании к Судебнику «повелѣлъ родословную книгу сочинить, в которой многiе княжескiе роды оставя знатными шляхетскими наполнилъ и сравнялъ»[5][6].

См. также

Напишите отзыв о статье "Государев родословец"

Примечания

  1. Бычкова М. Е. Родословные книги XVI—XVII вв. — С. 15.
  2. 1 2 Бычкова М. Е. Родословные книги XVI—XVII вв. — С. 32.
  3. 1 2 3 Веселовский С. Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. — С. 9—10.
  4. Лихачёв Н. П. Государев родословец и Бархатная книга. — С. 2—4.
  5. [books.google.ru/books?id=9G9BAAAAYAAJ&pg=PR20&redir_esc=y#v=onepage&q&f=false Судебник Царя и Великого Князя Ивана Васильевича]. — Изд. 2. — СПб., 1768. — С. 129.
  6. Лихачёв Н. П. Государев родословец и Бархатная книга. — С. 5.

Литература

  • Бычкова М. Е. Родословные книги XVI—XVII вв. как исторический источник. — М.: Издательство «Наука», 1975. — 215 с. — 3900 экз.
  • Веселовский С. Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. — М.: Наука, 1969. — 584 с. — 4500 экз.
  • Лихачёв Н. П. [dlib.rsl.ru/viewer/01003556522#?page=1 Государев родословец и Бархатная книга]. — СПб.: Типография П. В. Мартынова, 1900. — 14 с.

Отрывок, характеризующий Государев родословец

– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.