Государственный Дарвиновский музей

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Координаты: 55°41′26″ с. ш. 37°33′41″ в. д. / 55.6906194° с. ш. 37.5616556° в. д. / 55.6906194; 37.5616556 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.6906194&mlon=37.5616556&zoom=17 (O)] (Я)
Государственный Дарвиновский музей
Дата основания 1907
Местонахождение 117292, Россия, Москва, улица Вавилова, 57
Сайт [www.darwinmuseum.ru darwinmuseum.ru]
К:Музеи, основанные в 1907 году

Государственный Дарвиновский музей — один из крупнейших музеев Москвы.





О музее

История

Инициатором создания музея был зоолог А. Ф. Котс, который и считал годом его основания 1907. В этом году А. Ф. Котс начал читать, по приглашению Н. К. Кольцова и П. П. Сушкина на Московских высших женских курсах курс эволюционного учения с использованием в качестве наглядного материала собственной коллекции чучел животных, которую в 1913 году подарил зоологической лаборатории курсов. С этого времени коллекция, размещённая в новом здании Курсов на Девичьем Поле, стала называться Музеем эволюционной теории Московских высших женских курсов. К этому времени определился и состав фактических основателей музея: А. Ф. Котс, Н. Н. Ладыгина-Котс[1], В. А. Ватагин и Ф. Е. Федулов[2].

В своем дневнике в 1918 году Котс писал:

«Декабрьскую революцию я проводил за микроскопом и планированием своего музея. Социалистическую Октябрьскую — за организацией музея в отведенном мне впервые музейном помещении»[3].

В 1922 году было создано самостоятельное государственное учреждение — Дарвиновский музей[4].

До 1964 года директором музея оставался А. Ф. Котс.

Главным хранителем коллекции музея до 1989 года была В. С. Орешникова (1946—1989), которая начала работу в музее таксидермистом в 1970 году[5]. Благодаря ей коллекция музея пополнилась ценными экспонатами и произведениями художников 1970—1980 годов — А. М. Белашов, А. В. Марц и другие. Дарвиновский музей стал обладателем самой богатой в стране коллекции живописи жанра Анималистика. Она стала продолжателем музейных традиций А. Ф. Котца и школы В. А. Ватагина, подготовила экспозицию к переезду в новое здание.

Новое здание музея

В 1995 году открыто новое здание музея, строительство которого велось двадцать лет. Сегодня Дарвиновский музей является крупнейшим естественнонаучным музеем Европы. Экспозиция рассказывает об истории становления теории эволюции, разнообразии жизни на Земле, об изменчивости и наследственности, о естественном отборе и борьбе за существование в природе. Уникальную часть фондов составляют: коллекция аберративных форм, коллекция альбиносов и меланистов, коллекция зубов вымерших акул, редкие книги, коллекция анималистического искусства. В залах музея установлены компьютеры, подключённые к интернету и позволяющие получить подробную информацию не только об экспозиции музея, но и о многих других крупных естественнонаучных музеях России.

Уникальные «Обучающие гиды-путеводители» дают посетителям возможность самостоятельно изучить любой раздел экспозиции. В музее работают световидеомузыкальная экспозиция «Живая планета», мультимедийный центр «Эко-Москва», кинолекторий, 3D-кинотеатр, цифровой планетарий.

С 1988 года директор Дарвиновского музея — А. И. Клюкина.

По оценке портала «Отдых с детьми» в 20-ке[6] наиболее популярных и активных музеев Москвы для родителей с детьми Государственный Дарвиновский музей находится на 1-м месте (Биологический музей имени К. А. Тимирязева занимает 2-е место).

Экспозиция

Известные сотрудники

См. также

Напишите отзыв о статье "Государственный Дарвиновский музей"

Примечания

  1. Жена А. Ф. Котса с 1911 года — слушательница Женских высших курсов Надежда Николаевна Ладыгина (1889—1963).
  2. Филипп Евтихиевич Федулов — ученик Ф. К. Лоренца, создатель громаднейшего большинства всех препаратов Дарвиновского музея.
  3. Удальцова В. А. Ремесло или искусство // Природа. — 2002. — № 4.
  4. [www.rbcu.ru/information/13290/ Биография А. Ф. Котса]
  5. Нестеров Е. В. Каталог коллекции семейства тетеревиных Государственного Дарвиновского музея / ред. А. И. Клюкина. М.: ГДМ, 2016. 144 с.
  6. [www.osd.ru/top.asp?c=2 Top-20 музеев для родителей с детьми — Отдых с детьми — OSD.RU — Отдых с детьми — OSD.RU]

Ссылки

  • [www.darwinmuseum.ru/ Официальный сайт музея]


Отрывок, характеризующий Государственный Дарвиновский музей

«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.