Государственный академический русский театр для детей и юношества имени Н. Сац

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Государственный академический русский театр для детей и юношества им. Н. Сац
Основан

в 1945 году

Здание театра
Местоположение

Алма-Ата, Казахстан

Координаты

43°13′18″ с. ш. 76°52′05″ в. д. / 43.2216944° с. ш. 76.8680694° в. д. / 43.2216944; 76.8680694 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=43.2216944&mlon=76.8680694&zoom=17 (O)] (Я)Координаты: 43°13′18″ с. ш. 76°52′05″ в. д. / 43.2216944° с. ш. 76.8680694° в. д. / 43.2216944; 76.8680694 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=43.2216944&mlon=76.8680694&zoom=17 (O)] (Я)

Руководство
Директор

Надежда Горобец

Главный режиссёр

Ефимова Г.В.

Ссылки

[www.tuz.kz/ .kz]

К:Театры, основанные в 1945 году

Государственный академический русский театр для детей и юношества имени Н. Сац — театр юного зрителя Алма-Аты, дающий спектакли на русском языке.

Ведёт свою историю от Алма-Атинского ТЮЗа. Главным инициатором и первым руководителем театра стала знаменитый театральный деятель Наталия Ильинична Сац, которая была в Алма-Ате в ссылке[1].

Я хотела бы поблагодарить Вас за доверие: меня направляют в Театр Оперы и Балета в Алма-Ату, но мне бы больше хотелось работать снова в театре для детей… Как Вы, конечно, знаете в Казахстане нет тюзов… Тем важнее, мне кажется, создать такой театр

— «Новеллы моей жизни» Н.И.Сац. М.,1985г.

6 сентября 1944 года выходит постановление Совнаркома ЦК КП(б) Казахстана «Об организации в городе Алма-Ате театра юных зрителей». Праздничным утром 7 ноября 1945 года театр представил алма-атинцам свои первые спектакли: утром шла «Красная Шапочка» Е. Шварца в постановке Н. И. Сац, а вечером «Осада Лейдена» Исидора Штока в постановке известного драматурга и режиссёра Виктора Розова. Также была создана театральная студия, в которой Наталья Ильинична Сац готовила театральные кадры. Постановки шли на русском языке; в 1946 году была основана казахская труппа. Основной репертуар составляли произведения отечественных и зарубежных драматургов на русском языке.

В 1985 году Указом Министерства культуры Казахской ССР №50 от 24 февраля Театр для детей и юношества Казахстана разделили на два самостоятельных коллектива: русский, которому было в 1995 году было присвоено имя Наталии Сац и казахский, который получил имя знаменитого казахского писателя и драматурга Габита Мусрепова. Некоторое время оба коллектива находились в одном и том же здании, чередуя репетиции и выступления. Потом русский ТЮЗ получил отдельное здание, а с 2000 года занимает бывший дворец культуры Алма-Атинского хлопчатобумажного комбината. В 1996 году Театру юного зрителя им. Н. Сац было присвоено почётное звание академического.





Режиссёры

Режиссёрами русской труппы в разное время были известные деятели культуры Казахской ССР:

Награды и признание

  • Спектакль «Мятеж» по одноимённому роману Д. Фурманова, поставленный в ТЮЗе, был награждён дипломом I степени на Всесоюзном фестивале театров юного зрителя в Москве в 1958 году. В этом спектакле, поставленном на русском языке, участвовали и русская труппа, и казахская. Главные роли сыграли В. Битенский, К. Жакибаев, Б. Калтаев, К. Кожабеков, Г. Литвак, М. Любимцев, Я. Муратов, Е. Прасулов, К. Умурзаков, ставшие лауреатами фестиваля. Спектакль «Ыбырай Алтынсарин», поставленный казахской труппой (режиссёр А. Токпанов), был награждён дипломом II степени. Актёры Б. Калтаев, С. Саттарова, А. Умурзакова стали обладателями дипломов «Лауреат фестиваля».

См. также

Напишите отзыв о статье "Государственный академический русский театр для детей и юношества имени Н. Сац"

Примечания

  1. [www.peoples.ru/art/music/producer/sats/ Наталья Ильинична Сац]

Ссылки

  • [www.gartuz.kz/history.shtml#Main История театра]
  • [www.gartuz.kz/press_27.shtml Спасибо друг! Спасибо, наш театр...]
  • [www.grdt.kz/showarticle.php?id=277 Гостей встречаем!]

Отрывок, характеризующий Государственный академический русский театр для детей и юношества имени Н. Сац

– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.