Государственный музей Государственного культурного центра Туркменистана

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Музей
Государственный музей Туркменистана
туркм. Döwlet muzeýi
Страна Туркмения
Местоположение Ашхабад, Арчабильское шоссе, 30
Дата основания 1998
Строительство  ???—1998 годы
Сайт [www.museum.gov.tm/ Официальный сайт]
Координаты: 37°53′07″ с. ш. 58°20′56″ в. д. / 37.8854139° с. ш. 58.3490306° в. д. / 37.8854139; 58.3490306 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=37.8854139&mlon=58.3490306&zoom=12 (O)] (Я)

Государственный музей Туркменистана (туркм. Döwlet muzeýi) — крупнейший государственный музей Туркменистана, созданный в начале 1990-х годов[1]. Вход платный, для местных посетителей — со сидкой. Музей закрыт по вторникам.





История

5 января 1998 года согласно указу Президента Туркменистана за № 3479, в результате объединения ранее действующих музея национальной истории и этнографии Туркменистана и музея изобразительного искусства Туркменистана, был создан Национальный музей Туркменистана. Музей открыт 12 ноября 1998 года[2]. Музей состоит из семи постоянных галерей, посвящённых истории, современной культуре и этнографии Туркменистана.

Указом Президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова от 21 февраля 2007 года за № 8270 по обе стороны Национального музея Туркменистана началось строительство музея Президента Туркменистана и музея этнографии и краеведения. 14 мая 2009 года Указом Президента Туркменистана Национальный музей Туркменистана переименован в Главный национальный музей Туркменистана. 18 мая 2009 года состоялось торжественное открытие музея этнографии и краеведения Главного национального музея Туркменистана, а в 29 июня 2009 года — музея Президента Туркменистана. В 2009—2013 годах именовался как Главный национальный музей Туркменистана[3].

В апреле 2013 года вошёл в структуру Государственного культурного центра Туркменистана и переименован[4].

Коллекция

В музее собрано свыше 130 тыс. экспонатов[5]. Музей содержит тысячи археологических памятников из старой Нисы и Древнего Мерва. В музее находятся коллекции старинных туркменских ковров, редких образцов национальной одежды и тканей, предметов традиционного быта, изделий из драгоценных металлов, оружия, наград.

В музее Президента Туркменистана состоит из трех этажей, два из которых раскрывают историю развития Туркменистана со дня вступления в должность Президента Гурбангулы Бердымухаммедова. Экспозиция музея состоит из 10 разделов в которой выставлены подарки от населения, иностранных граждан, деловых кругов, государственных деятелей зарубежных стран.[6][7]

Здание

Здание располагается по Проспекту Арчабиль, спроектировано и построено после провозглашения независимости Туркменистана. Общая площадь музея составляет около 15 тысяч квадратных метров. В 2009 году музей был реконструирован турецкой компанией Полимекс[8], к зданию были добавлены новые корпуса Музея президента Туркменистана и Музея этнографии и краеведения. Напротив музея установлен Главный флаг Туркменистана.

Напишите отзыв о статье "Государственный музей Государственного культурного центра Туркменистана"

Примечания

  1. [www.unesco.kz/heritagenet/tm/turkmen_site/museum.htm Национальный музей Туркменистана]
  2. [www.turkmenistan.ru/ru/node/24903 Национальный музей Туркменистана отметил 10-летний юбилей]
  3. [www.turkmenistan.ru/ru/node/26631 Национальный музей Туркменистана переименован]
  4. [turkmenistan.gov.tm/?id=3856 Создан Государственный культурный центр Туркменистана]
  5. [issuu.com/turkmenistaninflight/docs/lachyn_issue1/86 Главный национальный музей Туркменистана] (рус.) // Lachyn. — 2012. — Вып. 1. — С. 86.
  6. [varlamov.ru/1645942.html Секретный музей подарков президента Туркменистана – varlamov.ru]
  7. [echo.msk.ru/blog/varlamov_i/1749502-echo/ Эхо Москвы :: Блоги / Секретный музей подарков президента Туркменистана]
  8. [www.polimeksinsaat.com/Completed%20and%20ongoing%20projects%20as%20November%202011.pdf Отчёт Полимекса за 2011 год]

Ссылки

  • [www.museum.gov.tm/ru/ Официальный сайт Государственного музея Государственного культурного центра Туркменистана]
  • [www.museum.gov.tm/ru/museum/72 Главный корпус Государственного музея Государственного культурного центра Туркменистана]
  • [www.museum.gov.tm/ru/museum/70 Музей Этнографии и Краеведения Туркменистана]
  • [www.museum.gov.tm/ru/museum/71 Музей Президента Туркменистана]
  • [bigpicture.ru/?p=84818 Национальный музей Туркменистана, фото]
  • [www.turkmenistan.ru/ru/node/13687 Музей, которому нет аналогов в СНГ]


Отрывок, характеризующий Государственный музей Государственного культурного центра Туркменистана

В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
Пфуль с первого взгляда, в своем русском генеральском дурно сшитом мундире, который нескладно, как на наряженном, сидел на нем, показался князю Андрею как будто знакомым, хотя он никогда не видал его. В нем был и Вейротер, и Мак, и Шмидт, и много других немецких теоретиков генералов, которых князю Андрею удалось видеть в 1805 м году; но он был типичнее всех их. Такого немца теоретика, соединявшего в себе все, что было в тех немцах, еще никогда не видал князь Андрей.
Пфуль был невысок ростом, очень худ, но ширококост, грубого, здорового сложения, с широким тазом и костлявыми лопатками. Лицо у него было очень морщинисто, с глубоко вставленными глазами. Волоса его спереди у висков, очевидно, торопливо были приглажены щеткой, сзади наивно торчали кисточками. Он, беспокойно и сердито оглядываясь, вошел в комнату, как будто он всего боялся в большой комнате, куда он вошел. Он, неловким движением придерживая шпагу, обратился к Чернышеву, спрашивая по немецки, где государь. Ему, видно, как можно скорее хотелось пройти комнаты, окончить поклоны и приветствия и сесть за дело перед картой, где он чувствовал себя на месте. Он поспешно кивал головой на слова Чернышева и иронически улыбался, слушая его слова о том, что государь осматривает укрепления, которые он, сам Пфуль, заложил по своей теории. Он что то басисто и круто, как говорят самоуверенные немцы, проворчал про себя: Dummkopf… или: zu Grunde die ganze Geschichte… или: s'wird was gescheites d'raus werden… [глупости… к черту все дело… (нем.) ] Князь Андрей не расслышал и хотел пройти, но Чернышев познакомил князя Андрея с Пфулем, заметив, что князь Андрей приехал из Турции, где так счастливо кончена война. Пфуль чуть взглянул не столько на князя Андрея, сколько через него, и проговорил смеясь: «Da muss ein schoner taktischcr Krieg gewesen sein». [«То то, должно быть, правильно тактическая была война.» (нем.) ] – И, засмеявшись презрительно, прошел в комнату, из которой слышались голоса.
Видно, Пфуль, уже всегда готовый на ироническое раздражение, нынче был особенно возбужден тем, что осмелились без него осматривать его лагерь и судить о нем. Князь Андрей по одному короткому этому свиданию с Пфулем благодаря своим аустерлицким воспоминаниям составил себе ясную характеристику этого человека. Пфуль был один из тех безнадежно, неизменно, до мученичества самоуверенных людей, которыми только бывают немцы, и именно потому, что только немцы бывают самоуверенными на основании отвлеченной идеи – науки, то есть мнимого знания совершенной истины. Француз бывает самоуверен потому, что он почитает себя лично, как умом, так и телом, непреодолимо обворожительным как для мужчин, так и для женщин. Англичанин самоуверен на том основании, что он есть гражданин благоустроеннейшего в мире государства, и потому, как англичанин, знает всегда, что ему делать нужно, и знает, что все, что он делает как англичанин, несомненно хорошо. Итальянец самоуверен потому, что он взволнован и забывает легко и себя и других. Русский самоуверен именно потому, что он ничего не знает и знать не хочет, потому что не верит, чтобы можно было вполне знать что нибудь. Немец самоуверен хуже всех, и тверже всех, и противнее всех, потому что он воображает, что знает истину, науку, которую он сам выдумал, но которая для него есть абсолютная истина. Таков, очевидно, был Пфуль. У него была наука – теория облического движения, выведенная им из истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей истории войн Фридриха Великого, и все, что встречалось ему в новейшей военной истории, казалось ему бессмыслицей, варварством, безобразным столкновением, в котором с обеих сторон было сделано столько ошибок, что войны эти не могли быть названы войнами: они не подходили под теорию и не могли служить предметом науки.