Государственный переворот в Сирии (1963)

Государственный переворот в Сирии в 1963 году
Основной конфликт: Арабская холодная война
Участники военного комитета Салим Хатум (слева), Мухаммад Умран (в центре) и Салах Джадид (справа) празднуют успех переворота
Дата	8 марта 1963 года
Место	Сирия
Итог	свержение президента Назима Аль-Кудси, приход к власти партии Баас
Противники
Военный комитет Сирийского регионального отделения партии Баас Правительство Сирии
Командующие
Зияд аль-Харири Мухаммад Умран Салах Джадид Хафез аль-Асад Рашид аль-Кутайни Мухаммад аль-Суфи Назим аль-Кудси Халед Бей аль-Азем
Силы сторон
неизвестно неизвестно
Потери
неизвестно неизвестно
Общие потери
820 человек убито

Военный переворот в Сирии (араб. ثورة الثامن من آذار‎), или Революция 8 марта (араб. ثورة الثامن من آذار‎) — захват власти в Сирии военным комитетом сирийского регионального отделения Партии арабского социалистического возрождения. Путчисты были вдохновлены успешным военным переворотом иракского регионального филиала.

Переворот был предложен военным комитетом, а не гражданским руководством партии. Однако, Мишель Афляк, лидер партии, дал согласие на смену власти. Переворот первоначально был запланирован на 7 марта, но был отложен на один день после того, как правительство обнаружило место собрания заговорщиков.

Хронология

Планирование операции

В 1962 году военный комитет сирийской регионального отделения партии БААС провел большую часть своего времени в планировании операции по захвату власти в республике. В итоге комитет решил, что необходимо захватить два военных лагеря в Аль-Кисва и в Катане, а также взять под контроль 70 бронетанковую бригаду в Аль-Кисва, военную академию в городе Хомс и радиостанцию Дамаска.

Для успешного переворота, военный комитет должен был заручиться поддержкой некоторой части сирийской офицерского корпуса. Распад ОАР, в сочетании с мятежами, чистками и переводами оставил офицерский корпус в полном беспорядке. Поэтому антиправительственная агитации быстро приживалась в рядах офицеров. В то время офицерский корпус был разделен на пять различных фракций: фракция в Дамаске, которая была лояльна старому режиму, фракция сторонников Акрама аль-Хаврани, фракция Насеристов, фракция БААС и фракция независимых. Фракция Насеристов стала союзниками Баас, при том, что они поддерживали президента Гамаля Насера и восстановление ОАР.

Благодаря альянсу Военного комитета с Насеристами, состоялись тайные переговоры с главой военной разведки полковником Рашидом аль-Кутайни и командиром военной бригады в Хомсе полковником Мухаммедом аль-Суфи.

Подготовка переворота военным комитетом была подвергнута осуждению со стороны гражданского отдела БААС. Причиной осуждения являлась попытка защиты партии от репрессий со стороны действующих властей. На 5-м Национальном конгрессе партии Баас, состоявшемся 8 мая 1962 года, было принято решение оставить Афляка в качестве Генерального секретаря партии.

Переворот

В отличие от Ирака, сирийское региональное отделение БААС не имело массовой поддержки в народе. Афляк предупредил об этом путчистов, но его опасения никто не разделял и переворот был назначен на 7 марта. Однако, в тот день военная разведка ворвалась в квартиру, где заговорщики планировали устроить собрание. И Асад принял решение отложить переворот до 8 марта.

В ночь на 8 марта танки и подразделения, верные путчистам, начали двигаться на Дамаск. В это время баасисты смогли получить контроль над второй бригадой, дислоцированной в Сувейде. Оказавшись в окружении, командир 70-й бронетанковой бригады, генерал-лейтенант Абд аль-Карим сдался, а его пост занял и. о. командира 70-й бронетанковой бригады Мухаммад Умран. Войска Катаны, размещённые на юго-западе Дамаска, не вмешивались в ситуацию, так как Видад Башир контролировал коммуникации в провинции Дамаск. Силы в Аль-Кисва и в Катане были нейтрализованы, и войска аль-Харири пошли на Дамаск. В городе они начали устанавливать контрольно-пропускные пункты и блокады на дорогах, захватили несколько важных объектов, таких как центральный почтамт. Капитан Салим Хатум со своими подчинёнными захватили радиостанцию. Штаб-квартира министерства обороны была взята без боя, а главнокомандующий генерал Захр ад-Дин был арестован. Позже были обнаружен и арестован президент Назим аль-Кудси.

Асад возглавил небольшую группу заговорщиков, для захвата авиабазы Думайр, находящейся в 40 км к северо-востоку от Дамаска. Некоторым самолётам на авиабазе было приказано бомбить позиции повстанцев. Планировалось, что Асад сможет привести людей из бригады аль-Харири для захвата авиабазы до рассвета, чтобы предотвратить воздушные удары. Капитуляция 70 бронетанковой бригады заняла больше времени, чем ожидалось, силы Асада отставали от графика. Когда силы Асада достигли предместий базы, время близилось к полудню. Асад отправил эмиссара, чтобы сообщить командирам, что он начнёт обстреливать базу, если они не сдадутся. Были проведены переговоры об их капитуляции. По словам Асада, их силы могли бы победить в бою, если б он состоялся.

Позднее в этот же день все путчисты были созваны в штаб-квартиру армии для празднования успешного завершения революции. Переворот был встречен среди населения в целом безразлично. 820 человек были убиты во время переворота, еще 20 были казнены вскоре после него.

См. также

Военный переворот в Ираке

• [www.baath-party.org/index.php?option=com_content&view=article&id=551:551&catid=59&Itemid=124&lang=ar]

Литература

• Commins David D. [books.google.com/books?id=_EhACvcqVXkC&dq=ziyad+hariri&source=gbs_navlinks_s Historical Dictionary of Syria]. — Scarecrow Press, 2004. — ISBN 978-0810849341.
• Hinnebusch, Raymond. Syria: Revolution from Above. — 1st. — Routledge, 2001. — ISBN 978-0-415-26779-3.
• Hopwood, Derek. Syria 1945–1986: Politics and Society. — Routledge, 1988. — ISBN 978-0-04-445046-7.
• Moubayed Sami M. Steel & Silk: Men and Women who shaped Syria 1900–2000. — Cune Press, 2006. — ISBN 978-1885942418.
• Mufti Malik. [books.google.com/books?id=px20DEwGH6cC&dq=Alwan+Syria+1962&source=gbs_navlinks_s Sovereign Creations: Pan-Arabism and Political Order in Syria and Iraq]. — Cornell University Press, 1996. — ISBN 0801431689.
• Rabinovich Itamar. [books.google.com/books?id=KqR5eFb3xGsC&dq=ziyad+hariri&source=gbs_navlinks_s Syria Under the Baʻth, 1963-66: The Army Party Symbiosis]. — Transaction Publishers, 1972.
• Seale, Patrick. Asad of Syria: The Struggle for the Middle East. — University of California Press, 1990. — ISBN 978-0-520-06976-3.
• Political Studies and Public Administration Department of the American University of Beirut. Chronology of Arab Politics. — American University of Beirut. Political Studies and Public Administration Department, 1963. — Vol. 1.

Отрывок, характеризующий Государственный переворот в Сирии (1963)

– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.