Государственный ракетный центр

ОАО «ГРЦ Макеева»
Тип	Открытое акционерное общество
Год основания	1947
Расположение	Миасс (Россия)
Отрасль	Машиностроение
Продукция	Ракетно-космические комплексы
Материнская компания	ОАО «ОРКК»
Награды
Сайт	[www.makeyev.ru/ www.makeyev.ru]

К:Предприятия, основанные в 1947 году ОАО «Государственный ракетный центр имени академика В. П. Макеева» (ОАО «ГРЦ Макеева») — российский разработчик баллистических ракет подводных лодок, один из крупнейших научно-конструкторских центров России по разработке ракетно-космической техники.

На основе ГРЦ создаётся ракетный холдинг, в который войдут Миасский, Златоустовский и Красноярский машиностроительные заводы и НИИ «Гермес» (Златоуст).

История

16 декабря 1947 года решением правительства на базе завода № 66 в г. Миасс было создано «Специальное Конструкторское Бюро по ракетам дальнего действия» (СКБ-385, впоследствии «Конструкторское бюро машиностроения», в 1993 году переименовано в Государственный Ракетный Центр (ГРЦ). В 1955 году главным конструктором КБ по предложению С. П. Королёва назначается В. П. Макеев. По его предложению начинается строительство новой площадки на северной окраине г. Миасса Челябинской области и переезд КБ. С 1955 года расположено в городе Миасс.

До 1956 года КБ занималось освоением серийного производства ракет разработки ОКБ-1, возглавляемого С. П. Королевым. В середине 1950-х годов КБ машиностроения под руководством В. П. Макеева приступило к самостоятельной разработке баллистических ракет для подводных лодок. С начала 1960-х в КБ были созданы и сданы на вооружение Военно-Морского Флота три поколения ракетных комплексов, которые составляют основу морских стратегических ядерных сил России.

В рамках конверсионной деятельности ГРЦ принимает участие в программах Российского космического агентства и в создании систем и оборудования для народного хозяйства. В разных стадиях разработки находятся предназначенные для мирного использования ракеты-носители, использующие как традиционные способы старта (пуск из шахты подводной лодки и из наземной пусковой установки), так и способы старта ракет с поверхности моря, с надводного корабля или с самолета из районов, максимально удовлетворяющих требованиям заказчиков пусков. ГРЦ участвует в разработке и самостоятельно создаёт малые космические аппараты.

Основные направления деятельности

• разработка новых морских ракетных комплексов;
• проведение опытно-конструкторских работ по модернизации основных систем ракетных комплексов;
• осуществление гарантийного и авторского надзора за процессом изготовления и эксплуатации морских ракетных комплексов;
• утилизация снятых с вооружения ракетных комплексов;
• создание коммерческих ракет-носителей лёгкого класса;
• предоставление услуг по запуску возвращаемых аппаратов по баллистическим траекториям и космических аппаратов на околоземные орбиты;
• проектирование и изготовление спутниковых платформ;
• разработка ракетно-космических комплексов нового поколения;
• создание низкоорбитальных и суборбитальных коммерческих и исследовательских КА;
• разработка электротранспорта, противопожарной техники, ветродизельных электростанций, оборудования для переработки сельскохозяйственной продукции, нефтепереработки, очистки воды, медицины, систем автоматизации и связи;
• проведение сертификационных испытаний ракетно-космической техники, продукции промышленного и гражданского назначения на лабораторно-экспериментальной базе ГРЦ.
• по заказу аэрокосмической корпорации «Воздушный старт» ведётся разработка авиационного ракетно-космического комплекса.

См. также

• Список конструкторских бюро СССР и России

Ссылки

• [www.makeyev.ru/ Государственный ракетный центр]
• [www.chelindustry.ru/view2.php?idd=93&rr=1 Государственный ракетный центр (Миасс)]
• [makeyev.msk.ru/ Генеральный конструктор В. П. Макеев]
• [www.unilib.chel.su:6005/wns/uliza2.htm Машгородок]
• [www.expert-ural.com/1-264-3821/ Практическая баллистика]

Отрывок, характеризующий Государственный ракетный центр

В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.
Нынче был для него торжественный день – годовщина его коронования. Перед утром он задремал на несколько часов и здоровый, веселый, свежий, в том счастливом расположении духа, в котором всё кажется возможным и всё удается, сел на лошадь и выехал в поле. Он стоял неподвижно, глядя на виднеющиеся из за тумана высоты, и на холодном лице его был тот особый оттенок самоуверенного, заслуженного счастья, который бывает на лице влюбленного и счастливого мальчика. Маршалы стояли позади его и не смели развлекать его внимание. Он смотрел то на Праценские высоты, то на выплывавшее из тумана солнце.
Когда солнце совершенно вышло из тумана и ослепляющим блеском брызнуло по полям и туману (как будто он только ждал этого для начала дела), он снял перчатку с красивой, белой руки, сделал ею знак маршалам и отдал приказание начинать дело. Маршалы, сопутствуемые адъютантами, поскакали в разные стороны, и через несколько минут быстро двинулись главные силы французской армии к тем Праценским высотам, которые всё более и более очищались русскими войсками, спускавшимися налево в лощину.


В 8 часов Кутузов выехал верхом к Працу, впереди 4 й Милорадовичевской колонны, той, которая должна была занять места колонн Пржебышевского и Ланжерона, спустившихся уже вниз. Он поздоровался с людьми переднего полка и отдал приказание к движению, показывая тем, что он сам намерен был вести эту колонну. Выехав к деревне Прац, он остановился. Князь Андрей, в числе огромного количества лиц, составлявших свиту главнокомандующего, стоял позади его. Князь Андрей чувствовал себя взволнованным, раздраженным и вместе с тем сдержанно спокойным, каким бывает человек при наступлении давно желанной минуты. Он твердо был уверен, что нынче был день его Тулона или его Аркольского моста. Как это случится, он не знал, но он твердо был уверен, что это будет. Местность и положение наших войск были ему известны, насколько они могли быть известны кому нибудь из нашей армии. Его собственный стратегический план, который, очевидно, теперь и думать нечего было привести в исполнение, был им забыт. Теперь, уже входя в план Вейротера, князь Андрей обдумывал могущие произойти случайности и делал новые соображения, такие, в которых могли бы потребоваться его быстрота соображения и решительность.
Налево внизу, в тумане, слышалась перестрелка между невидными войсками. Там, казалось князю Андрею, сосредоточится сражение, там встретится препятствие, и «туда то я буду послан, – думал он, – с бригадой или дивизией, и там то с знаменем в руке я пойду вперед и сломлю всё, что будет предо мной».
Князь Андрей не мог равнодушно смотреть на знамена проходивших батальонов. Глядя на знамя, ему всё думалось: может быть, это то самое знамя, с которым мне придется итти впереди войск.