Государственный совет ГДР

Государственный совет ГДР (нем. Staatsrat der DDR) — коллективный орган высшей государственной власти ГДР с 1960 года.

Развитие во время социализма

Государственный совет ГДР был создан в 1960 году после смерти первого и единственного президента ГДР Вильгельма Пика в качестве органа, исполняющего функции президента. Этим государственное устройство ГДР было приближено к советскому примеру. Законом «О создании Государственного совета» (нем. Gesetz über die Bildung des Staatsrates) от 12 сентября 1960 года в Конституцию ГДР 1949 года были внесены соответствующие изменения.

Первый состав Государственного совета ГДР был избран 12 сентября 1960 года, председателем Государственного совета стал генеральный секретарь ЦК СЕПГ Вальтер Ульбрихт, заместителями председателя Государственного совета — социалист Отто Гротеволь, либерал Иоганнес Дикман, национал-демократ Генрих Гоман, демкрестьянин Ганс Риц, генеральный секретарь ЛДПГ Манфред Герлах, генеральный секретарь ХДС Геральд Гёттинг. В 1964 году после отставки Отто Гротеволя его место заместителя председателя Государственного совета занял Вилли Штоф.

В 1971 году заместителем председателя Государственного совета был назначен Фридрих Эберт-младший. В 1973 году после смерти Вальтера Ульбрихта председателем Государственного совета стал Вилли Штоф. В 1976 году умер Фридрих Эберт, председателем Государственного совета стал Эрих Хонеккер, Вилли Штоф вновь занял должность заместителя председателя Государственного совета, заместителем председателя Государственного совета стал также Хорст Зиндерманн, Ганс Риц был заменён председателем ДКПГ Эрнстом Гольденбаумом. В 1981 году заместителем председателя ГС стал Пауль Вернер, но в 1984 году он ушёл из политики. В 1982 году Гольденбаум ушёл в отставку со всех постов, в качестве председателя ДКПГ стал Эрнст Мекленбург. В 1984 году заместителями председателя ГС стали социалисты Эгон Кренц и Гюнтер Миттаг. В 1989 году после отставки Хонеккера и недолгого председательства Кренца председателем Государственного совета стал Герлах, его заместителями член Правления НДПГ Манфред Мюльманн и председатель ДКПГ Гюнтер Малойда.

Состав

Государственный совет состоял из председателя, его заместителей, 16 членов и секретаря. Секретарём до 1971 г. был Отто Гоче. Заместителями председателя были председатели всех партий ГДР. Члены Госсовета избирались Народной палатой на 4 года, с 1974 года — на 5 лет. Изначально за председателем Государственного совета было закреплено особо высокое положение. В статье 66 Конституции 1968 г. говорилось: «Председатель Государственного совета официально представляет Германскую Демократическую Республику на международной арене». В соответствии с изменениями, внесёнными в Конституцию в 1974 г., председатель Государственного совета формально потерял высокое положение. Однако фактически же и в последующем функции главы государства выполнялись единолично председателем Государственного совета, а другие члены Государственного совета на практике не имели никакого влияния. Кроме того и для дипломатического протокола коллективный орган в качестве главы государства представлял определённые проблемы.

Полномочия

• Представлял государство
• Ратифицировал договоры
• Координировал деятельность органов местного самоуправления
• Назначал и отзывал послов
• Принимал и высылал иностранных послов
• Устанавливал звания
• Осуществлял награждение
• Назначал парламентские, региональные и муниципальные выборы
• Принимал решения по обороне страны
• Назначал членов Национального совета обороны
• Объявлял амнистию и помилование
• Осуществлял надзор за деятельностью Верховного Суда и Генеральной Прокуратуры

После перемен в ГДР

После отставки Эриха Хонеккера от всех должностей Эгон Кренц стал председателем Государственного совета. Но уже 6 неделями позже, 6 декабря 1989 года, заместитель председателя Государственного совета, председатель ЛДПГ, Манфред Герлах стал и. о. председателя Государственного совета.

Председатели

• Вальтер Ульбрихт (1960—1973)
• Вилли Штоф (1973—1976)
• Эрих Хонеккер (1976—1989)
• Эгон Кренц (1989)
• Манфред Герлах (1989—1990)

Заместители председателя

От ЛДПГ

• Манфред Герлах (1960—1989)

От ХДС

• Геральд Гёттинг (1960—1989)

От НДПГ

• Генрих Гоманн (1960—1989)

От ДКПГ

• Ганс Риц (1960—1976)
• Эрнст Гольденбаум (1976—1982)
• Эрнст Мекленбург (1982—1989)

Госсоветы в других социалистических странах

Подобные коллективные высшие органы власти в форме государственных советов существовали в СССР (Президиум Верховного Совета СССР в 1936—1989 гг., а также Государственный совет СССР в 1991 году), на Кубе (Государственный совет Кубы), в социалистических государствах Восточной Европы: Болгарии, Польше, Румынии, Югославии.

Ссылки

• [www.verfassungen.de/de/ddr/staatsratbildung60.htm Закон Об образовании Государственного совета ГДР (нем.)]
• [www.verfassungen.de/de/ddr/ddr68-i.htm Конституция ГДР 1968 г. (нем.)]

Отрывок, характеризующий Государственный совет ГДР

– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.