Государственный строй Гибралтара

Государственный строй Гибралтара — парламентская демократия. Согласно Конституции Гибралтара 2006 года, территория является британским доминионом, этот статус может быть изменён только соответствующим законом, принятым Британским парламентом.

Глава государства

Главой государства является королева Великобритании Елизавета II. Непосредственно в Гибралтаре её представляет губернатор, назначаемый королевой без определённого срока полномойчий. Права и обязанности губернатора ограничены конституцией.

Законодательная власть

Законодательной властью Гибралтара являются королева Великобритании и Парламент Гибралтара. Парламент состоит из всенародно избираемых представителей, которые затем выбирают спикера парламента, не входящего в число избранных депутатов.

Губернатор наделён особым законодательным правом вводить новый закон в обход парламента и правительства, но после обязательных консультаций с ними, путём публикации его в официальном печатном органе от имени королевы. В экстренных случая закон может быть введён немедленно по письменному указанию губернатора о необходимости принятия срочных мер.

Исполнительная власть

Исполнительная власть принадлежит королеве Великобритании и осуществляется через правительству Гибралтара. Правительство состоит из королевы и Совета министров. В Совет министров входя Главный министр и от четырёх до пятнадцати министров по направлениям, в зависимости от численности парламента. Министров, в том числе главного министра, формально назначает губернатор, фактически главой правительства становится лидер парламентского большинства.

Губернатор наделён полномочиями в вопросах внешних отношений, обороны, внутренней безопасности (включая полицию), назначения исполнительных органов.

Судебная власть

Судебную власть представляет Верховный суд Гибралтара, наделённый полномочиями рассматривать любые, уголовные или гражданские, дела. Верховный суд возглавляет главный судья, назначаемый губернатором по решению специальной комиссии. Решения Верховного суда и других судей могут быть оспорены в Апелляционном суде.

Примечания

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Государственный строй Гибралтара

– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.


В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.