Готский двор

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Готский двор (Новгород)»)
Перейти к: навигация, поиск

Координаты: 58°31′00″ с. ш. 31°17′06″ в. д. / 58.516704° с. ш. 31.285063° в. д. / 58.516704; 31.285063 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=58.516704&mlon=31.285063&zoom=14 (O)] (Я) Готский двор — первый иноземный двор немецких купцов, располагавшийся в Новгороде и существовавший примерно в XIIXVI веках[1][2].





Название

Название Готского двора впервые упомянуто письменно в имеющемся под 1269 годом на латинском и древнерусском языках проекте договора Новгорода с Любеком и Готским берегом о торговых и судебных отношениях[3]. Подобный договор был заключён в 1371 году, где также назван Готский двор[4]. По мнению Е. А. Мельниковой, эти два договора подтверждают тот факт, что уже к середине XIII века это название стало устоявшимся[5]. Помимо них ещё в Новгородской первой летописи два раза говорится о Готском дворе под 1403 и 1406 годами, оба события связаны с пожарами[6].

История

По археологическим данным Готский двор имел большую площадь. Располагался на берегу реки Волхова на Торговой стороне недалеко от Ярославова дворища и вблизи Михайловой улицы[7][8]. Предполагается, что к началу XII века был основан Готский двор купцами, которые прибыли из острова Готланд[1]. Д. Г. Хрусталёвым предполагается, что в период с начала XII и до середины XIII века это был старый Готский двор на Торгу. В начале XIII века был основан новый Готский двор, отдалённый от Торга и существовавший до XVI века (находился с южной стороны от Ярославова дворища)[9].

Сведений о Готском дворе и его структуре имеется немного. Известно лишь, что во главе этой структуры стоял ольдерман (староста), а также постоянно присутствовал священник в церкви святого Олава. Можно только предположить, что у Готского двора мог быть свой устав, по-аналогии с Немецким двором[10]. В Новгородской первой летописи о торговых отношениях между новгородцами и немцами впервые сообщается под 1130 годом[11]. А под 1152 годом там же сообщается о сгоревшей варяжской церкви[12]. По мнению Е. А. Рыбиной, эти и другие доказательства говорят нам о сложившейся уже к началу XII в. системы отношений между Новгородом и Готландом[13]. Как предполагается, «Варяжская церковь» — это церковь святого Олава, построенная вскоре после основания Готского двора. Эта церковь неоднократно упоминается в летописях в связи с пожарами, ранним известием которого является летописное событие под 1152 годом. Потом появляется в 1181, 1217 и 1311 годах[14]. Также во дворе имелись как жилые, так и складские помещения. В складских помещениях хранились различные товары, в том числе соль[2].

Немецкие купцы Ганзы некоторый период находились на Готланде, впоследствии перебрались на Готский двор, а лишь потом получили возможность создать Немецкий двор[15]. Согласно письму 1402 года, немцы в это время арендовали Готский двор. Немецкие купцы с готландскими неоднократно переоформляли договор аренды — в 1402 на десять лет, в 1414 году на те же десять лет, в 1424 году уже на двадцать лет и так далее. До 1424 года выплаты за аренду шли в готских марках через каждые пять лет, лишь в последнем случае в рейнских гульденах. Согласно этим договорам, от лица ганзейских купцов выступал город Ревель, а от готландских купцов — Висбю[16].

В 1541 году случился пожар на Торговой стороне, где погорело много городских зданий, в том числе иностранные торговые дворы. После этого Готский двор больше не упоминается в источниках. По мнению Е. А. Рыбиной, его не стали восстанавливать из-за того, что содержание двух дворов обходилось купцам слишком дорого[2][17].

См. также

Напишите отзыв о статье "Готский двор"

Примечания

  1. 1 2 Хрусталёв, 2004, с. 312.
  2. 1 2 3 Рыбина Готский двор, 2007.
  3. Грамоты Великого Новгорода и Пскова / Под ред. С. Н. Валка. — М.-Л.: Академия наук СССР, 1949. — С. 58—61.
  4. Грамоты Великого Новгорода и Пскова / Под ред. С. Н. Валка. — М.-Л.: Академия наук СССР, 1949. — С. 74—76.
  5. Мельникова, 2011, с. 372.
  6. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов / Под ред. А. Н. Насонова. — М.-Л.: Академия наук СССР, 1950. — С. 398, 399.
  7. Рыбина Раскопки, 1973, с. 100.
  8. Мельникова, 2011, с. 371.
  9. Хрусталёв, 2004, с. 314—316.
  10. Мельникова Юридический статус, 2011, с. 390—391.
  11. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов / Под ред. А. Н. Насонова. — М.-Л.: Академия наук СССР, 1950. — С. 22.
  12. Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов / Под ред. А. Н. Насонова. — М.-Л.: Академия наук СССР, 1950. — С. 29.
  13. Рыбина Раскопки, 1973, с. 101.
  14. Хрусталёв, 2004, с. 313.
  15. Подаляк, 2009, с. 68—69.
  16. Рыбина Новгород и Ганза, 2009, с. 117—121.
  17. Рыбина Новгород и Ганза, 2009, с. 128.

Литература

  • Мельникова Е. А. К предыстории Готского двора в Новгороде // Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды. — М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, 2011. — С. 371—384. — ISBN 978-5-91-244-073-1.
  • Мельникова Е. А. О юридическом статусе Готского двора в Новгороде в середине XIII в. // Древняя Русь и Скандинавия: Избранные труды. — М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, 2011. — С. 385—395. — ISBN 978-5-91-244-073-1.
  • Подаляк Н. Г. Могутня Ганза. Комерційний простір, міське життя і дипломатія XII—XVII століть. — К.: Темпора, 2009. — 360 с. — ISBN 978-966-8201-56-1.
  • Рыбина Е. А. Готский двор // Великий Новгород. История и культура IX—XVII веков: Энциклопедический словарь. — СПб.: Нестор-История, 2007. — С. 142. — ISBN 5-98187-236-5.
  • Рыбина Е. А. Иноземные дворы в Новгороде XII—XVII вв.. — М.: Московский государственный университет, 1986. — 176 с.
  • Рыбина А. Е. Новгород и Ганза. — М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2009. — 320 с. — ISBN 978-5-9551-0331-0.
  • Рыбина Е. А. Раскопки Готского двора в Новгороде // Советская археология. — 1973. — Вып. 3. — С. 100—107.
  • Хрусталёв Д. Г. О системе готских дворов в Новгородской земле в XII—XIII вв. // Новгород и Новгородская земля. История и археология. — 2004. — Вып. 18. — С. 312—321.

Отрывок, характеризующий Готский двор

По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда, и ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30 го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненых в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Растопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не ведено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает, и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), – все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1 го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.
В продолжение этих трех дней, предшествовавших пленению Москвы, все семейство Ростовых находилось в различных житейских хлопотах. Глава семейства, граф Илья Андреич, беспрестанно ездил по городу, собирая со всех сторон ходившие слухи, и дома делал общие поверхностные и торопливые распоряжения о приготовлениях к отъезду.
Графиня следила за уборкой вещей, всем была недовольна и ходила за беспрестанно убегавшим от нее Петей, ревнуя его к Наташе, с которой он проводил все время. Соня одна распоряжалась практической стороной дела: укладываньем вещей. Но Соня была особенно грустна и молчалива все это последнее время. Письмо Nicolas, в котором он упоминал о княжне Марье, вызвало в ее присутствии радостные рассуждения графини о том, как во встрече княжны Марьи с Nicolas она видела промысл божий.
– Я никогда не радовалась тогда, – сказала графиня, – когда Болконский был женихом Наташи, а я всегда желала, и у меня есть предчувствие, что Николинька женится на княжне. И как бы это хорошо было!
Соня чувствовала, что это была правда, что единственная возможность поправления дел Ростовых была женитьба на богатой и что княжна была хорошая партия. Но ей было это очень горько. Несмотря на свое горе или, может быть, именно вследствие своего горя, она на себя взяла все трудные заботы распоряжений об уборке и укладке вещей и целые дни была занята. Граф и графиня обращались к ней, когда им что нибудь нужно было приказывать. Петя и Наташа, напротив, не только не помогали родителям, но большею частью всем в доме надоедали и мешали. И целый день почти слышны были в доме их беготня, крики и беспричинный хохот. Они смеялись и радовались вовсе не оттого, что была причина их смеху; но им на душе было радостно и весело, и потому все, что ни случалось, было для них причиной радости и смеха. Пете было весело оттого, что, уехав из дома мальчиком, он вернулся (как ему говорили все) молодцом мужчиной; весело было оттого, что он дома, оттого, что он из Белой Церкви, где не скоро была надежда попасть в сраженье, попал в Москву, где на днях будут драться; и главное, весело оттого, что Наташа, настроению духа которой он всегда покорялся, была весела. Наташа же была весела потому, что она слишком долго была грустна, и теперь ничто не напоминало ей причину ее грусти, и она была здорова. Еще она была весела потому, что был человек, который ею восхищался (восхищение других была та мазь колес, которая была необходима для того, чтоб ее машина совершенно свободно двигалась), и Петя восхищался ею. Главное же, веселы они были потому, что война была под Москвой, что будут сражаться у заставы, что раздают оружие, что все бегут, уезжают куда то, что вообще происходит что то необычайное, что всегда радостно для человека, в особенности для молодого.


31 го августа, в субботу, в доме Ростовых все казалось перевернутым вверх дном. Все двери были растворены, вся мебель вынесена или переставлена, зеркала, картины сняты. В комнатах стояли сундуки, валялось сено, оберточная бумага и веревки. Мужики и дворовые, выносившие вещи, тяжелыми шагами ходили по паркету. На дворе теснились мужицкие телеги, некоторые уже уложенные верхом и увязанные, некоторые еще пустые.
Голоса и шаги огромной дворни и приехавших с подводами мужиков звучали, перекликиваясь, на дворе и в доме. Граф с утра выехал куда то. Графиня, у которой разболелась голова от суеты и шума, лежала в новой диванной с уксусными повязками на голове. Пети не было дома (он пошел к товарищу, с которым намеревался из ополченцев перейти в действующую армию). Соня присутствовала в зале при укладке хрусталя и фарфора. Наташа сидела в своей разоренной комнате на полу, между разбросанными платьями, лентами, шарфами, и, неподвижно глядя на пол, держала в руках старое бальное платье, то самое (уже старое по моде) платье, в котором она в первый раз была на петербургском бале.
Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.