Градачац
Город
Показать/скрыть карты
|
Градачац (серб. Градачац, хорв. Gradačac) — город, центр одноимённой общины в Боснии и Герцеговине. Один из известнейших торговых центров Боснии и Герцеговины: известен выращиваемыми там сливами.
Содержание
География
Располагается на высоте 129 м на реке Градашница, между горами Маевица и Требава. Рядом располагаются озёра Хазна и Видара.
История
Первое упоминание Градачацкой жупании относится к 1302 году, а первое упоминание города — к 1465 году (как Грачац). В 1512 году город был присоединён к Османской империи, в 1533 году была впервые упомянута одноимённая нахия, а в 1634 году — кадилук. В 1701 году поселение стало паланкой (городом), в 1710 году там разместили штаб-квартиру капитанов. Капитаны семьи Градашчевичей управляли городом, самым известным был Хусейн-капитан, прозванный «Драконом из Боснии» (босн. Zmaj od Bosne), который возглавил восстание 1831 года.
Город был крепостью с 18-метровыми стенами, строившимися с 1765 по 1821 годы, а также сторожевой башней высотой 22 метра, построенной Хусейном-капитаном на месте ранее стоявшей римской башни. В 1826 году в городе была воздвигнута мечеть.
В составе Югославии город был частью Врбасской бановины, а затем и Хорватской бановины. После Второй мировой войны стал центром одноимённой общины. В годы Боснийской войны был серьёзно разрушен: обстреливался сербами, которые пытались соединить две части Республики Сербской, поскольку располагался на узкой территории, которая и была мостом между частями самопровозглашённого государства. После войны вошёл в Тузланский кантон.
Экономика
В городе развита текстильная, химическая, машиностроительная и пищевая промышленность. В окрестностях города выращиваются известные на всю Боснию сливы: ежегодно в городе проводится международная ярмарка.
Население
По оценке на 2013 год, население города составляет 13474 человек.
| Градачац | ||||||
| Год переписи | 1991 | 1981 | 1971 | |||
| Бошняки | 9454 (73,46%) | 7758 (72,76%) | 6121 (80,47%) | |||
| Сербы | 1348 (10,47%) | 980 (9,19%) | 730 (9,59%) | |||
| Хорваты | 681 (5,29%) | 563 (5,28%) | 452 (5,94%) | |||
| Югославы | 1023 (7,94%) | 1231 (11,54%) | 207 (2,72%) | |||
| Прочие | 362 (2,81%) | 129 (1,21%) | 96 (1,26%) | |||
| Итого | 12868 | 10661 | 7606 | |||
Достопримечательности
Город известен своими целебными источниками: медицинский центр «Илиджа», организующий подобную терапию, был открыт в 1882 году. Температура воды — 29,3°C. Рядом располагаются озёра Хазна и Видара. Главная достопримечательность города — Градачацкий замок.
Образование
В городе и муниципалитете есть две средние школы, семь начальных и 14 региональных.
Спорт
В городе базируются футбольный клуб «Звезда», гандбольный «Градачац» и волейбольный «Кула-Градачац».
Известные уроженцы
- Стеван Дедиер, физик
- Хусейн Градашчевич, военачальник
- Ахмед Мурадбегович, писатель
- Мустафа Имамович, историк
- Мина Имширович, писатель
- Дарио Дамьянович, футболист
Города-побратимы
Галерея
- Kula husein kapetan.jpg
Градачацкий замок
- Gradacac 11 - Jezero Hazna (III).JPG
Озеро Хазна
- Gradacac 15 - Rodna kuca Husejn kapetana.JPG
Дом, где родился Хусейн Градашчевич
- Gradacac 17 - Sahat-kula (II).JPG
Старая башня с часами
Напишите отзыв о статье "Градачац"
Ссылки
- [www.gradacac.ba/ Официальный сайт] (босн.)
Отрывок, характеризующий Градачац
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.
В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.
Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
