Чёрный сентябрь в Иордании
| Чёрный сентябрь в Иордании Гражданская война в Иордании | |||
 Палестинские боевики Народного фронта освобождения Палестины вооружённые Carl Gustaf M/45, РПД, АК47 и CZ SA Vz.58 | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Победа вооружённых сил Иордании
| ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Сентябрь 1970 года вошёл в историю как «Чёрный Сентябрь» (араб. أيلول الأسود). Арабские историки его иногда называют «эпохой прискорбных событий».
В этом месяце король Хусейн в Иордании начал подавление палестинских боевых организаций и восстановление контроля власти над ситуацией в стране[3]. Это привело к гибели тысяч людей, в подавляющем большинстве палестинцев.[4] Вооруженные конфликты продолжались до июля 1971 года и конфликт завершился высылкой тысяч палестинских боевиков в Ливан, куда были также перенесены штаб-квартиры палестинских организаций, включая ООП.
Предыстория
Созданная в 1964 году, за 3 года до шестидневной войны, Организация освобождения Палестины (ООП) после Сражения при Караме 1968 года начала создавать в Иордании «государство в государстве» и пошла на обострение конфронтации с королём Хусейном.
В конце 1960-х — первой половине 1970-х большинство террористических группировок палестинских арабов сосредоточилось на территории Иордании. За короткое время палестинцы превратили королевство в свой главный плацдарм, откуда регулярно наносили удары по Израилю. Аэропорт Аммана регулярно принимал авиалайнеры, которые палестинцы угоняли с международных авиалиний, что формировало образ Иордании как рассадника терроризма [1][5][6].
Попытки короля Хусейна усмирить палестинцев успеха не имели [5]. Главным козырем ООП были беженцы, нашедшие приют в Иордании, которых Арафат в случае чего грозил вооружить [6] и бросить против королевской армии. Лагеря беженцев, контролируемые вооружёнными палестинскими отрядами, превратились в своего рода государство внутри государства. Палестинцы захватили несколько стратегических пунктов, включая НПЗ в районе Аз-Зарк.
В 1968 году ООП вступила в открытый союз с тремя группировками, находившимися в Иордании вне закона: «Арабским национальным движением», баасистами и коммунистами. Целью этого альянса было свержение короля Хусейна и установление нового политического режима на «восточном берегу реки Иордан».
В июне 1970 года противостояние иорданских властей с палестинцами и попытки разоружить палестинскую милицию переросли в вооружённый конфликт. Правительства других арабских стран пытались найти мирное решение конфликта, но непрекращающиеся действия палестинских боевиков на иорданской территории (такие, как уничтожение трёх авиалайнеров, угнанных с международных авиалиний и содержавшихся в пустыне к югу от Аммана) заставили иорданские власти пойти на крайние репрессивные меры.
События сентября
1 сентября 1970 года[7] марксистско-ленинский Демократический фронт освобождения Палестины (ДФОП) совершил покушение на короля, которое провалилось. Иордания приняла ответные меры против палестинских боевиков, которые превратились в войну между ООП и иорданской армией.
6 сентября Ирак, который уже в 1967 году разместил войска в Иордании, призвал Иорданию прекратить огонь. Ирак оставался нейтральным во время конфликта и вывел свои войска из страны до конца 1970 года. ДФОП пытался взять власть в Иордании, но, чтобы отвлечь внимание от своего намерения, угнал почти одновременно 4 самолета и переправил 3 из них с заложниками в Иорданию. Переговоры об освобождении заложников в обмен на палестинских заключенных привлекали внимание мирового сообщества.
16 сентября король Хусейн объявил в стране военное положение. В тот же день Арафат стал главнокомандующим «Армией освобождения Палестины», военного крыла ООП. Началась гражданская война, в ходе которой ООП активно поддержала Сирия. В Иорданию вторглась усиленная дивизия сирийской армии, однако она была остановлена иорданскими сухопутными войсками и ВВС, потеряв при этом более 1600 человек убитыми, ранеными и пленными, и 90% бронетехники[8][9]. США и Израиль также были готовы ввязаться в конфликт между иорданской армией и палестинцами: США направили в Восточное Средиземноморье свой Шестой флот, а Израиль был готов оказать военную помощь Иордании. К 24 сентября регулярная армия Иордании взяла верх над ООП. Боевики ООП во главе с Ясиром Арафатом были вынуждены бежать в Ливан. В результате «событий Чёрного сентября», погибли от 3 до 10 тысяч боевиков и гражданских палестинцев, и около 150 тысяч были изгнаны из Иордании[10][11].
Последствия
При посредничестве Гамаль Абдель Насера король Хусейн и Ясир Арафат пришли к соглашению. ООП перенесла свои базы в Ливан (где она позднее спровоцировала такой же конфликт с правительством страны[12]), а Ясир Арафат бежал в Каир. В результате «событий Чёрного сентября», погибли, по иорданским оценкам, 3,4 тысячи боевиков и гражданских палестинцев. Палестинские источники чаще всего называют цифру в 5 тысяч, а лидер ООП Ясир Арафат называл число жертв 10 тысяч[13]. Около 150 тысяч — были изгнаны из Иордании[11][10]. Совокупные потери во время конфликта оцениваются международными экспертами в 25000 человек.
Напишите отзыв о статье "Чёрный сентябрь в Иордании"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 Дан Михаэль [berkovich-zametki.com/Nomer11/Michael1.htm Уроки черного сентября]
- ↑ The Yom Kippur War 1973: Golan Heights Pt.1. — Elsm Court, Chapel Way, Botley, Oxford OX2 9LP, United Kingdom: Osprey Publishing Ltd., 2003. — P. 18. — ISBN 1 84176 220 2.
- ↑ Shlaim, Avi (2007) Lion of Jordan; The Life of King Hussein in War and Peace ISBN 978-0-713-99777-4, стр. 301-2.
- ↑ Massad, Joseph Andoni. Colonial Effects: The Making of National Identity in Jordan, ISBN 0-231-12322-1, стр. 342
- ↑ 1 2 [danyv.ru/Iordaniya-1/politicheskie-partii-iordanii-26/ Израильтяне или Палестинцы?]
- ↑ 1 2 [www.konflikt.ru/index.php?top=3&status=show1news&news_id=1982&searchword= Ясер Арафат — биография в крови]
- ↑ [select.nytimes.com/gst/abstract.html?res=F70B1FF73D551B7493C0A91782D85F448785F9&scp=6&sq=King+Hussein&st=p New York Times 2 сентября 1970: Hussein escapes attempt on life]
- ↑ Simon Dunstan. Centurion vs T-55. — Osprey Publishing, 2009. — С. 33.
- ↑ [www.country-data.com/cgi-bin/query/r-7468.html June 1967 War and Aftermath]
- ↑ 1 2 Andrew Valls. [books.google.co.il/books?id=LAgKrn2aOKQC&lpg=PA99&ots=ce8RFxq_2w&dq=Palestinian%20terrorism&lr&pg=PA101 Ethics in international affairs: theories and cases]. — Rowman & Littlefield, 2000. — P. 101—102. — 241 p. — ISBN 0847691578, 9780847691579.
- ↑ 1 2 Биньямин Нетаньягу. ООП в Иордании (1956-70гг) // Глава пятая ТРОЯНСКИЙ КОНЬ ПО ИМЕНИ ООП // [jhist.org/zion/netanjahu48.htm МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ]. — 1996. — 663 с.
- ↑ Подробнее см. Организация освобождения Палестины#В Ливане
- ↑ Bulloch, John (1974). The Making of a War: The Middle East from 1967 to 1973. London: Longman. p. 67
Ссылки
- [www.spiegel.de/spiegel/print/d-43278775.html JORDANIEN / PALÄSTINENSER Kampf um Basis] Der Spiegel 17/1971 (нем.)
- [www.onwar.com/aced/data/bravo/blacksept1970.htm Black September in Jordan 1970-1971] (англ.)
- [lamerkhav.wordpress.com/израиль/уроки-черного-сентября/ Уроки черного Сентября], блог Михаэля Дорфмана
Отрывок, характеризующий Чёрный сентябрь в Иордании
Подъехавшие верховые были Наполеон, сопутствуемый двумя адъютантами. Бонапарте, объезжая поле сражения, отдавал последние приказания об усилении батарей стреляющих по плотине Аугеста и рассматривал убитых и раненых, оставшихся на поле сражения.– De beaux hommes! [Красавцы!] – сказал Наполеон, глядя на убитого русского гренадера, который с уткнутым в землю лицом и почернелым затылком лежал на животе, откинув далеко одну уже закоченевшую руку.
– Les munitions des pieces de position sont epuisees, sire! [Батарейных зарядов больше нет, ваше величество!] – сказал в это время адъютант, приехавший с батарей, стрелявших по Аугесту.
– Faites avancer celles de la reserve, [Велите привезти из резервов,] – сказал Наполеон, и, отъехав несколько шагов, он остановился над князем Андреем, лежавшим навзничь с брошенным подле него древком знамени (знамя уже, как трофей, было взято французами).
– Voila une belle mort, [Вот прекрасная смерть,] – сказал Наполеон, глядя на Болконского.
Князь Андрей понял, что это было сказано о нем, и что говорит это Наполеон. Он слышал, как называли sire того, кто сказал эти слова. Но он слышал эти слова, как бы он слышал жужжание мухи. Он не только не интересовался ими, но он и не заметил, а тотчас же забыл их. Ему жгло голову; он чувствовал, что он исходит кровью, и он видел над собою далекое, высокое и вечное небо. Он знал, что это был Наполеон – его герой, но в эту минуту Наполеон казался ему столь маленьким, ничтожным человеком в сравнении с тем, что происходило теперь между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нем облаками. Ему было совершенно всё равно в эту минуту, кто бы ни стоял над ним, что бы ни говорил об нем; он рад был только тому, что остановились над ним люди, и желал только, чтоб эти люди помогли ему и возвратили бы его к жизни, которая казалась ему столь прекрасною, потому что он так иначе понимал ее теперь. Он собрал все свои силы, чтобы пошевелиться и произвести какой нибудь звук. Он слабо пошевелил ногою и произвел самого его разжалобивший, слабый, болезненный стон.
– А! он жив, – сказал Наполеон. – Поднять этого молодого человека, ce jeune homme, и свезти на перевязочный пункт!
Сказав это, Наполеон поехал дальше навстречу к маршалу Лану, который, сняв шляпу, улыбаясь и поздравляя с победой, подъезжал к императору.
Князь Андрей не помнил ничего дальше: он потерял сознание от страшной боли, которую причинили ему укладывание на носилки, толчки во время движения и сондирование раны на перевязочном пункте. Он очнулся уже только в конце дня, когда его, соединив с другими русскими ранеными и пленными офицерами, понесли в госпиталь. На этом передвижении он чувствовал себя несколько свежее и мог оглядываться и даже говорить.
Первые слова, которые он услыхал, когда очнулся, – были слова французского конвойного офицера, который поспешно говорил:
– Надо здесь остановиться: император сейчас проедет; ему доставит удовольствие видеть этих пленных господ.
– Нынче так много пленных, чуть не вся русская армия, что ему, вероятно, это наскучило, – сказал другой офицер.
– Ну, однако! Этот, говорят, командир всей гвардии императора Александра, – сказал первый, указывая на раненого русского офицера в белом кавалергардском мундире.
Болконский узнал князя Репнина, которого он встречал в петербургском свете. Рядом с ним стоял другой, 19 летний мальчик, тоже раненый кавалергардский офицер.
Бонапарте, подъехав галопом, остановил лошадь.
– Кто старший? – сказал он, увидав пленных.
Назвали полковника, князя Репнина.
– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]
Князь Андрей, в числе других безнадежных раненых, был сдан на попечение жителей.
В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
