Гражданская война в Республике Конго
| Гражданская война в Республике Конго | |||
 | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Причина |
Противостояние между кандидатами на президентский пост | ||
| Итог |
Возвращение к власти экспрезидента Дени Сассу-Нгессо | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
| Общие потери | |||
| |||
Гражданская война в Республике Конго, которая длилась с июня 1997 года по декабрь 1999 года, велась между сторонниками двух кандидатов в президенты и завершилась вторжением ангольских войск и установлением власти Дени Сассу-Нгессо. В Конго эта война обычно известна как «Война 5 июня» (фр. Guerre du 5 juin).
Содержание
Предпосылки
В преддверии президентских выборов, намеченных на июль 1997 года, в Республике Конго усилилось противостояние между сторонниками президента Паскаля Лиссубы и бывшего президента, полковника Дени Сассу-Нгессо из КПТ. Сассу-Нгессо правил страной с 1979 по 1992 год как президент, председатель КПТ, глава правительства и по совместительству министр обороны, министр госбезопасности и министр внутренних дел. Победителем же президентских выборов 1992 года стал кандидат от Панафриканского союза за социальную демократию Паскаль Лиссуба. Период его правления характеризовался ухудшением экономического положения и крайней политической нестабильностью, результатами которой стали внутригосударственный конфликт 1993-94 годов и формирование вооружённых молодёжных отрядов ополченцев основными политическим партиями страны из поддерживающих их этнических групп. Так были сформированы ополчения «Кобры» (КПТ), «Кокойи» (Cocoyes, ПССД) и «Ниндзя» (ДДИР).[2]
Начало войны
5 июня правительственные войска президента Лиссубы окружили резиденцию Сассу-Нгессо в Браззавиле. Полковник Сассу-Нгессо отдал приказ верным ему частям ополчения сопротивляться. Последовавшие 4 месяца конфликта особенно сильно сказались на столице Браззавиле — многие здания были повреждены или сильно разрушены.[3] Военные вертолёты Лиссубы наносили удары по районам Браззавиля, контролируемым верными Сассу-Нгессо ополченцами «Кобры». Столкновения происходили также в городах Импфондо, Весо и Овандо. [1] С самого начала конфликта одним из главных критериев определения той или иной стороны являлась этническая принадлежность. Армия также раскололась по этническому признаку: выходцы с севера страны традиционно поддерживали Сассу-Нгессо, а южане — Лиссубу. [4]
Интервенция
В начале октября 1997 года ангольские войска вторглись на территорию страны, чтобы поддержать Сассу-Нгессо. Большинство браззавильцев поддержали Сассу-Нгессо и интервентов и 14 октября президент Лиссуба бежал из столицы. В течение последующих двух дней город перешел под контроль сил, лояльных Сассу-Нгессо. Портовый город Пуэнт-Нуар пал после незначительного сопротивления, после чего лояльные Лиссубе армейские офицеры приказали своим солдатам сложить оружие. [5] Вскоре после этого Сассу-Нгессо объявил себя президентом и назвал имена 33-х членов нового правительства.
В январе 1998 года президент Сассу-Нгессо открыл Национальный форум для примирения, чтобы определить характер и продолжительность переходного периода. Форум, прошедший под жёстким контролем правительства, постановил, что выборы должны быть проведены в течение 3 лет, избрал органы переходной консультативной законодательной власти и объявил, что конституционным соглашением завершится работа над проектом конституции.
Партизанская война
Однако планы переходного правительства были нарушены вооружённым выступлением сторонников бывшего президента Лиссубы. В апреле 1998 года вооруженные банды, связанные с ополчением «Кокойи», захватили гидроэлектростанцию в Буэнзе, убив несколько её работников, и прекратили подачу электроэнергии для населения Пуэнт-Нуара в течение нескольких недель. В августе 1998 года сражавшиеся на стороне Лиссубы ополченцы начали партизанскую войну в бассейне реки Конго к юго-западу от Браззавиля. В основном, они состояли из бывших ополченцев «Ниндзя». Они занимались убийствами чиновников правительства Сассу-Нгессо.[1]
Примирение
В ноябре и декабре 1999 года правительство подписало соглашение с представителями многих, хотя и не всех, повстанческих групп. Это соглашение при посредничестве президента Габона Омара Бонго призвало к последующим соглашениям и всем возможным политическим переговорам между правительством и оппозицией.
Последствия войны
С начала войны солдаты и ополченцы обеих сторон занимались вымогательством и притеснениями гражданских лиц. Людей задерживали, избивали и убивали по причине их этнической принадлежности. Обе стороны использовали обстрел населённых районов тяжёлой артиллерией и ракетным оружием. В частности, обстрелы вертолётами Лиссубы кварталов Браззавиля привели к многим жертвам среди гражданского населения. [1] Во время штурма Браззавиля ангольские МиГи нанесли удары по городу, что также привело к жертвам среди мирного населения. В октябре 1997 года после прихода Сассу-Нгессо к власти его ополченцы «Кобры» провели повальные обыски в столице, выискивая членов сил безопасности бывшего правительства Лиссубы, его ополченцев и политических сторонников. В результате были убиты десятки человек. [1] «Кобры» также причастны к повальным грабежам в столице.
Новый виток насилия также в августе 1998 года привёл к новым жертвам и перекрыл экономически важный железнодорожный путь Браззавиль — Пуэнт-Нуар; вызвал большие разрушения и гибель многих людей в департаментах Браззавиль, Пул, Буэнза и Ниари и сделал сотни тысяч человек беженцами. Ответные действия правительства, в особенности ополчения «Кобры», привели лишь к эскалации насилия в мятежных департаментах Пул, Буэнза и Браззавиль. К концу года правительство потеряло контроль над южными районами страны. В военных операциях правительства начали принимать участие ополченцы-хуту, набранные в лагерях беженцев из Руанды. Им противостояли группы мятежников, поддерживавших Лиссубу, которые включали ополченцев «Кокойи» в Буэнзе, Ниари и Лекуму, ополченцев «Ниндзя» и «Нзилулу», орудовавших преимущественно в южном Пуле. С 16 по 20 декабря 1998 года в пригородах Браззавиля развернулись боевые действия между ополченцами «Ниндзя» и правительственными войсками, что привело к многочисленным жертвам и ещё большему количеству беженцев.
Тяжёлое положение также сложилось в лагерях беженцев. В октябре 1999 года критическая ситуация сложилась в западном Пуле, где для беженцев стало не хватать продовольствия и начались смерти от голода. Лагерь беженцев находился в Кинкале, административном центре департамента Пул. Помощь беженцам пришла только от организаций «Каритас», поддерживаемых ООН.
В марте и июне 2002 года вновь активизировались повстанческие группы, совершив нападения сначала в департаменте Пул, а затем атаковав Браззавильский аэропорт. Боевые действия были локализованы и атаки повстанцев отбиты. Но уже в октябре возросло число атак мятежников «Ниндзя» в Пуле. Активизация боевых действий вновь привела к оттоку десятков тысяч беженцев из региона. Правительство открыло так называемые гуманитарные коридоры, чтобы дать безопасный проход для тех бывших повстанцев, кто хотел бы снова интегрироваться в общество.
В апреле 2003 года более 2000 солдат-повстанцев «Ниндзя» сдались с оружием в департаменте Пул. За этим последовало мирное соглашение, достигнутое 17 марта 2003 года между правительством лидером ополченцев «Ниндзя», преподобным Фредериком Бинтсаму. Разоруженным были гарантированы амнистии со стороны правительства. Еще 600 мятежников «Ниндзя», по сообщениям правительства, сдались в мае 2003 года.
Напишите отзыв о статье "Гражданская война в Республике Конго"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 GlobalSecurity.org, www.globalsecurity.org/military/world/war/congo-b.htm
- ↑ Uppsala Conflict Data Program, www.ucdp.uu.se/gpdatabase/gpcountry.php?id=37®ionSelect=2-Southern_Africa#
- ↑ [travel.state.gov/travel/cis_pa_tw/cis/cis_1092.html#country Congo, Republic of the]
- ↑ [news.bbc.co.uk/2/hi/africa/country_profiles/1076794.stm#facts BBC]
- ↑ Howard W. French, [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=9E05E2DA153FF935A25753C1A961958260 «Rebels, Backed by Angola, Take Brazzaville and Oil Port»], The New York Times, October 16, 1997.
Ссылки
[www.globalsecurity.org/military/world/war/congo-b.htm GlobalSecurity.org]
Отрывок, характеризующий Гражданская война в Республике Конго
После перенесенного страдания князь Андрей чувствовал блаженство, давно не испытанное им. Все лучшие, счастливейшие минуты в его жизни, в особенности самое дальнее детство, когда его раздевали и клали в кроватку, когда няня, убаюкивая, пела над ним, когда, зарывшись головой в подушки, он чувствовал себя счастливым одним сознанием жизни, – представлялись его воображению даже не как прошедшее, а как действительность.Около того раненого, очертания головы которого казались знакомыми князю Андрею, суетились доктора; его поднимали и успокоивали.
– Покажите мне… Ооооо! о! ооооо! – слышался его прерываемый рыданиями, испуганный и покорившийся страданию стон. Слушая эти стоны, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами.
Раненому показали в сапоге с запекшейся кровью отрезанную ногу.
– О! Ооооо! – зарыдал он, как женщина. Доктор, стоявший перед раненым, загораживая его лицо, отошел.
– Боже мой! Что это? Зачем он здесь? – сказал себе князь Андрей.
В несчастном, рыдающем, обессилевшем человеке, которому только что отняли ногу, он узнал Анатоля Курагина. Анатоля держали на руках и предлагали ему воду в стакане, края которого он не мог поймать дрожащими, распухшими губами. Анатоль тяжело всхлипывал. «Да, это он; да, этот человек чем то близко и тяжело связан со мною, – думал князь Андрей, не понимая еще ясно того, что было перед ним. – В чем состоит связь этого человека с моим детством, с моею жизнью? – спрашивал он себя, не находя ответа. И вдруг новое, неожиданное воспоминание из мира детского, чистого и любовного, представилось князю Андрею. Он вспомнил Наташу такою, какою он видел ее в первый раз на бале 1810 года, с тонкой шеей и тонкими рукамис готовым на восторг, испуганным, счастливым лицом, и любовь и нежность к ней, еще живее и сильнее, чем когда либо, проснулись в его душе. Он вспомнил теперь ту связь, которая существовала между им и этим человеком, сквозь слезы, наполнявшие распухшие глаза, мутно смотревшим на него. Князь Андрей вспомнил все, и восторженная жалость и любовь к этому человеку наполнили его счастливое сердце.
Князь Андрей не мог удерживаться более и заплакал нежными, любовными слезами над людьми, над собой и над их и своими заблуждениями.
«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»
Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
«La guerre de Russie eut du etre la plus populaire des temps modernes: c'etait celle du bon sens et des vrais interets, celle du repos et de la securite de tous; elle etait purement pacifique et conservatrice.
C'etait pour la grande cause, la fin des hasards elle commencement de la securite. Un nouvel horizon, de nouveaux travaux allaient se derouler, tout plein du bien etre et de la prosperite de tous. Le systeme europeen se trouvait fonde; il n'etait plus question que de l'organiser.
Satisfait sur ces grands points et tranquille partout, j'aurais eu aussi mon congres et ma sainte alliance. Ce sont des idees qu'on m'a volees. Dans cette reunion de grands souverains, nous eussions traites de nos interets en famille et compte de clerc a maitre avec les peuples.
L'Europe n'eut bientot fait de la sorte veritablement qu'un meme peuple, et chacun, en voyageant partout, se fut trouve toujours dans la patrie commune. Il eut demande toutes les rivieres navigables pour tous, la communaute des mers, et que les grandes armees permanentes fussent reduites desormais a la seule garde des souverains.
De retour en France, au sein de la patrie, grande, forte, magnifique, tranquille, glorieuse, j'eusse proclame ses limites immuables; toute guerre future, purement defensive; tout agrandissement nouveau antinational. J'eusse associe mon fils a l'Empire; ma dictature eut fini, et son regne constitutionnel eut commence…
Paris eut ete la capitale du monde, et les Francais l'envie des nations!..
Mes loisirs ensuite et mes vieux jours eussent ete consacres, en compagnie de l'imperatrice et durant l'apprentissage royal de mon fils, a visiter lentement et en vrai couple campagnard, avec nos propres chevaux, tous les recoins de l'Empire, recevant les plaintes, redressant les torts, semant de toutes parts et partout les monuments et les bienfaits.
Русская война должна бы была быть самая популярная в новейшие времена: это была война здравого смысла и настоящих выгод, война спокойствия и безопасности всех; она была чисто миролюбивая и консервативная.
Это было для великой цели, для конца случайностей и для начала спокойствия. Новый горизонт, новые труды открывались бы, полные благосостояния и благоденствия всех. Система европейская была бы основана, вопрос заключался бы уже только в ее учреждении.
