Грамберг, Игорь Сергеевич
Поделись знанием:
– Нет, теперь сделавшись bas bleu [синим чулком], она навсегда отказалась от прежних увлечений, – говорил он сам себе. – Не было примера, чтобы bas bleu имели сердечные увлечения, – повторял он сам себе неизвестно откуда извлеченное правило, которому несомненно верил. Но, странное дело, присутствие Бориса в гостиной жены (а он был почти постоянно), физически действовало на Пьера: оно связывало все его члены, уничтожало бессознательность и свободу его движений.
– Такая странная антипатия, – думал Пьер, – а прежде он мне даже очень нравился.
В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.
Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.
«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
После этого в дневнике было пропущено три листа, и потом было написано следующее:
«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».
«7 го декабря.
«Видел сон, будто Иосиф Алексеевич в моем доме сидит, я рад очень, и желаю угостить его. Будто я с посторонними неумолчно болтаю и вдруг вспомнил, что это ему не может нравиться, и желаю к нему приблизиться и его обнять. Но только что приблизился, вижу, что лицо его преобразилось, стало молодое, и он мне тихо что то говорит из ученья Ордена, так тихо, что я не могу расслышать. Потом, будто, вышли мы все из комнаты, и что то тут случилось мудреное. Мы сидели или лежали на полу. Он мне что то говорил. А мне будто захотелось показать ему свою чувствительность и я, не вслушиваясь в его речи, стал себе воображать состояние своего внутреннего человека и осенившую меня милость Божию. И появились у меня слезы на глазах, и я был доволен, что он это приметил. Но он взглянул на меня с досадой и вскочил, пресекши свой разговор. Я обробел и спросил, не ко мне ли сказанное относилось; но он ничего не отвечал, показал мне ласковый вид, и после вдруг очутились мы в спальне моей, где стоит двойная кровать. Он лег на нее на край, и я будто пылал к нему желанием ласкаться и прилечь тут же. И он будто у меня спрашивает: „Скажите по правде, какое вы имеете главное пристрастие? Узнали ли вы его? Я думаю, что вы уже его узнали“. Я, смутившись сим вопросом, отвечал, что лень мое главное пристрастие. Он недоверчиво покачал головой. И я ему, еще более смутившись, отвечал, что я, хотя и живу с женою, по его совету, но не как муж жены своей. На это он возразил, что не должно жену лишать своей ласки, дал чувствовать, что в этом была моя обязанность. Но я отвечал, что я стыжусь этого, и вдруг всё скрылось. И я проснулся, и нашел в мыслях своих текст Св. Писания: Живот бе свет человеком, и свет во тме светит и тма его не объят . Лицо у Иосифа Алексеевича было моложавое и светлое. В этот день получил письмо от благодетеля, в котором он пишет об обязанностях супружества».
«9 го декабря.
«Видел сон, от которого проснулся с трепещущимся сердцем. Видел, будто я в Москве, в своем доме, в большой диванной, и из гостиной выходит Иосиф Алексеевич. Будто я тотчас узнал, что с ним уже совершился процесс возрождения, и бросился ему на встречу. Я будто его целую, и руки его, а он говорит: „Приметил ли ты, что у меня лицо другое?“ Я посмотрел на него, продолжая держать его в своих объятиях, и будто вижу, что лицо его молодое, но волос на голове нет, и черты совершенно другие. И будто я ему говорю: „Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился“, и думаю между тем: „Правду ли я сказал?“ И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист. И будто я говорю: „это я написал“. И он ответил мне наклонением головы. Я открыл книгу, и в книге этой на всех страницах прекрасно нарисовано. И я будто знаю, что эти картины представляют любовные похождения души с ее возлюбленным. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. И будто я знаю, что эта девица есть ничто иное, как изображение Песни песней. И будто я, глядя на эти рисунки, чувствую, что я делаю дурно, и не могу оторваться от них. Господи, помоги мне! Боже мой, если это оставление Тобою меня есть действие Твое, то да будет воля Твоя; но ежели же я сам причинил сие, то научи меня, что мне делать. Я погибну от своей развратности, буде Ты меня вовсе оставишь».
Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а граф еще не решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом с женою. Граф то хотел отделить Вере рязанское именье, то хотел продать лес, то занять денег под вексель. За несколько дней до свадьбы Берг вошел рано утром в кабинет к графу и с приятной улыбкой почтительно попросил будущего тестя объявить ему, что будет дано за графиней Верой. Граф так смутился при этом давно предчувствуемом вопросе, что сказал необдуманно первое, что пришло ему в голову.
– Люблю, что позаботился, люблю, останешься доволен…
И он, похлопав Берга по плечу, встал, желая прекратить разговор. Но Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
– Потому что рассудите, граф, ежели бы я теперь позволил себе жениться, не имея определенных средств для поддержания своей жены, я поступил бы подло…
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.
– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.
Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.
| Игорь Сергеевич Грамберг | |||||||||||||||
 | |||||||||||||||
| Место рождения: | |||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Научная сфера: |
нефтяная геология Арктического шельфа, минерагения Мирового океана | ||||||||||||||
| Место работы: | |||||||||||||||
| Альма-матер: | |||||||||||||||
| Награды и премии: |
| ||||||||||||||
И́горь Серге́евич Гра́мберг (15 июня 1922 года, Петроград — 19 октября 2002 года, Санкт-Петербург) — советский российский геолог, академик АН СССР (1987; с 1991 г. — академик РАН), доктор геолого-минералогических наук (1971), директор ВНИИОкеангеология, основные научные интересы — нефтяная геология арктического шельфа и минерагения Мирового океана.
Содержание
Происхождение
Его дед по отцовской линии Генрих Грамберг, выходец из Баварии, служил садовым мастером в имении Михайловская дача на Петергофской дороге, принадлежавшем великому князю Михаилу Николаевичу[1]. В его ведении находились ландшафтное, садовое и оранжерейное хозяйства имения. Г. Грамберг за профессиональные заслуги был удостоен Большой серебряной медали Венского общества садоводов, носил звание потомственного Почётного гражданина.
Отец — Сергей Генрихович Грамберг, младший из семи детей Г. Грамберга, единственный пошедший по стопам отца, окончил 3 курса сельскохозяйственной академии, с начала Первой мировой войны - на фронте, сначала вольноопределяющимся, затем прапорщиком. Позже работал экономистом, погиб во время блокады Ленинграда.
Мать — Елизавета Ивановна Эльтекова, принадлежала известному в Рыбинске купеческому роду Элтековых, окончила Коммерческое училище Мурашкинцевой.
Биография
В 1940 году Игорь Сергеевич закончил десятый класс средней школы и поступил в Ленинградский институт киноинженеров (ЛИКИ).
В 1941 году ушёл добровольцем на фронт Великой Отечественной войны в составе Особого студенческого добровольческого батальона, затем служил в 666 стрелковом полку 3-ей гвардейской дивизии Северо-Западного фронта. Воевал под Старой Руссой и Новгородом, был дважды ранен.
- «Военные годы выработали благодарное отношение к жизни: не огорчаюсь, что старею, напротив — каждый прожитый год воспринимаю как подарок судьбы» (Из интервью)[2]
После второго, тяжёлого ранения, и долгого лечения в госпитале в городе Молотов (Пермь) с лета 1942 года стал работать в геологической партии коллектором.
В 1943 году поступил в Свердловский (Екатеринбург) горный институт, откуда в 1945 году перевёлся в Ленинградский горный институт, в 1947 году женился на сокурснице Зинаиде Зиновьевне Ронкиной. По окончании института получил диплом с отличием и в 1949 году распределился в НИИГА[3].
В 1949—1955 годах в качестве начальника тематической партии отдела нефти НИИГА участвовал в полевых работах в Анабарском районе севера Сибирской платформы и на Таймыре.
В 1955 году И. С. Гринбергу была присвоена учёная степень кандидата геолого-минералогических наук за диссертацию «Стратиграфия и литология пермских отложений Анабарского района и смежной территории северо-восточного края Сибирской платформы»[4]
В 1955—1959 годах в качестве начальника сектора геологии нефтегазоносных районов НИИГА проводил работы в Верхоянье, Норильском и Мурманском районах, на Дальнем Востоке СССР; в 1959 году возглавил отдел горючих полезных ископаемых НИИГА.
В 1971 году И. С. Гринбергу была присвоена учёная степень доктора геолого-минералогических наук за диссертацию «Палеогеография и палеогидрохимия севера Средней Сибири в позднем палеозое».
В 1972 году назначен директором НИИГА и одновременно генеральным директором объединения «Севморгео», куда вошли НИИГА и научно-производственные экспедиции — Полярная (город Ломоносов), Морская арктическая (город Мурманск), Норильская и Северо-Тихоокеанская[5]. Директором НИИГА-ВНИИОкеангеология И. С.Грамберг был до своей кончины в 2002 году.
- «И. С. Грамберг был организатором первого в нашей стране научно-производственного объединения «Севморгео» и первым директором ВНИИОкеангеология. Именно в этом институте были развёрнуты широкомасштабные исследования дна Мирового океана и поиск новых источников минеральных ресурсов. Они привели к открытию уникальных месторождений нефти и газа в акваториях северных морей России — Карского и Баренцева. При его непосредственном участии определены ресурсы крупнейшего Штокмановского месторождения природного газа, в котором подсчитанные запасы превышают несколько триллионов кубических метров...» (Н. П. Лавёров, академик, вице-президент РАН)[6]
В 1979 году был избран членом-корреспондентом, в 1987 году — действительным членом Академии Наук СССР.
В 1983 году И. С. Гринбергу была присуждена Государственная премия СССР за исследования в области океанологии; в 1995 — Государственная премия Российской Федерации за открытие и освоение Западно-Арктической нефтегазоносной провинции; в 2002 году — Премия Правительства Российской Федерации за создание карт рельефа дна Северного Ледовитого океана для решения многоотраслевых задач и реализации национальных интересов России в Арктике[4].
В 1990-е годы, когда экспедиционные работы на шельфе и в океане почти прекратились, И. С. Грамбергу удалось сохранить возглавляемый им институт и удержать позиции России в области морской геологии.
19 октября 2002 года академик Игорь Сергеевич Грамберг скончался из-за осложнений, вызванных простудой. Похоронен на Смоленском православном кладбище Санкт-Петербурга.
Научные идеи
В. Л. Иванов, друг и многолетний соратник Игоря Сергеевича, выделяет три основных этапа его научной деятельности:
- «Сибирский» этап (или этап НИИГА): 1949—1972 годы;
- Этап реализации крупных геологических проектов (в качестве руководителя НИИГА-ВНИИОкеангеология и Объединения «Севморгео»): 1972 год — начало 1990-х годов;
- Этап познания фундаментальных закономерностей геологической эволюции Земли: 1990-е годы — 2002 год.
1949—1972 годы
В этот период И. С. Грамберг решал научные вопросы, связанные с проблемами нефтегазоносности пермских и триасовых отложений Анабарского района, северо-восточной части Сибирской платформы и сопредельных регионов. Большое внимание уделялось прогнозу углеводородов в различных арктических регионах, очерёдности проведения региональных и поисковых геолого-геофизических работ, изучению малодоступных восточных регионов СССР. Были осуществлены предварительная оценка нефтегазовых ресурсов арктического шельфа и составление первой карты перспектив нефтегазоносности арктического побережья и шельфа СССР масштаба 1:5000000, нефтегазогеологическое районирование шельфа с использованием геологических данных по островам и морским берегам, результатов морских геофизических исследований[7].
1972 год — начало 1990-х годов
В этот период И. С. Грамберг развивал несколько научных направлений, по которым были созданы научные школы[8]:
- стратиграфия, литология и геохимия осадочных пород;
- палеогеография Арктики;
- палеогидрохимия и эволюция состава природных вод;
- нефтегазоносность Арктики (включая сушу и моря Северного Ледовитого океана);
- осадочные бассейны и глубинное строение Северного Ледовитого океана;
- внешняя граница континентального шельфа России (геологические и геоморфологические аспекты);
- геология и минерагения Мирового океана, изучение рудных месторождений железомарганцевых конкреций, кобальтомарганцевых корок, глубоководных полиметаллических сульфидов;
- субмаринные газовые гидраты;
- геоэкология шельфа и Арктики, культура освоения природных ресурсов.
1990-е годы — 2002 год
В этот период темой научных интересов И. С. Грамберга были:
- Создание научной основы прогноза и поиска конкретных зон накопления углеводородов в Арктике, оригинальной методики районирования земной коры акваторий и глубинного моделирования на основе карт потенциальных полей с использованием сейсмогеологических данных, «расшифровка» блокового строения Баренцево-Карского региона, реконструкция взаимоотношения отдельных блоков в пространстве и времени.
- Обоснование научной идеи о приуроченности главных месторождений углеводородов к участкам с аномальным строением земной коры (например, с редуцированным или полностью отсутствующим гранито-метаморфическим слоем, что свойственно крупнейшим рифтогенным прогибам). Было показано, что наиболее благоприятным для нефтегазонакопления тектонотипом структур являются крупные седловины, в течение длительного времени (возможно, с начала палеозоя) разделяющие обширные депрессии. Такие седловины выступают как богатые нефтесборные площади, тогда как на склонах поднятий формировались высокопористые коллектора, латерально экранированные глинистыми покрышками[9].
- Обоснование научной идеи, что различия в морфологии, тектоническом строении и минерагении современных океанов не могут быть объяснены только с позиций глобальной тектоники. И. С. Грамберг настаивал на стадийности заложения и развития океанов: наиболее древний — Тихий океан (палеозой или поздний рифей), Атлантический и Индийский возникли в мезозое, Северный Ледовитый океан — в кайнозое. Из предложенной И. С. Грамбергом модели образования океанов напрямую вытекают особенности их минерагении. Главнейшие черты и особенности стадийного развития выражаются в соотношениях между рифтогенезом, спредингом и магматизмом, в различиях темпов обновления океанского дна, морфологического облика океанов, тектонического типа континентальных окраин, скорости осадконакопления, мощности осадочного чехла, масштабов нефтегазонакопления и рудообразования[10].
Научно-общественная деятельность
И.С.Грамберг в разные годы (или одновременно) являлся[8]:
- членом Комиссии по Государственным премиям
- членом Бюро отделения наук о Земле РАН, а в 2002 г. и Председателем Океанологической секции РАН
- членом Президиума Северо-Западного научного центра РАН
- председателем Научного Совета РАН по проблемам геологии и разработки месторождений нефти и газа
- президентом Научно-технического геологического общества
- вице-президентом Международного арктического научного комитета (IASC)
- членом комиссий ООН по Мировому океану
Уроки жизни
Выступая с заключительным словом на Заседании Учёного Совета ВНИИОкеангеология, посвящённом 80-летнему юбилею академика (18 июня 2002 года), Игорь Сергеевич поделился основными уроками, которые преподала ему жизнь[11].
- Урок отца: Главное в отношении к людям заключается в том, что тебе надо к ним относиться так, как ты бы хотел, чтобы они относились к тебе.
- Урок войны: В молодости жизнь представляется вечной, а на войне погибали и самые молодые. Появилась мысль, что бесконечной жизни не будет. Значит — жизнью надо дорожить и прожить её не зря.
- Урок неоднозначности жизни: В юности многое видится слишком простым и однозначным. На войне во взводе был красноармеец, который говорил: «Я не антисоветчик, но Советскую власть не люблю. Сначала всё дали, а потом всё отобрали, введя колхозы». Значит, не так всё просто в жизни, как думает горожанин.
- Урок геологии: Только поездив по стране, побывав в разных ситуациях, в особенности — в поле, да ещё в Арктике, осознал всё величие Природы, мелочность городской жизни по сравнению с мощью и беспредельностью Природы.
- Урок науки: В серьёзных исследованиях важна система; познание бесконечно, но всё надо доводить до конца. В геологии это — реальный прогноз или открытие месторождений.
Закончил своё выступление Игорь Сергеевич словами Уинстона Черчиля: «Да, жизнь осталась позади, но это ещё не конец...»
Научные труды
- Грамберг И.С. Стратиграфия пермских отложений Анабарского района и смежной территории северного края Сибирской платформы / Сборник статей по нефтеносности Советской Арктики. Труды института геологии Арктики, т.37, вып.2, 1953.
- Грамберг И.С. Геохимические исследования как один из методов поисков генетических признаков нефтематеринских толщ (на примере Арктических районов СССР) / В кн. «Нефтегазоносность севера Сибири». Труды института геологии Арктики, т.92, 1958.
- Сакс В.Н., Грамберг И.С., Ронкина З.З., Аплонова Э.Н. Мезозойские отложения Хатангской впадины / Труды института геологии Арктики, т.99, 1959.
- Грамберг И.С., Калинко М.К., Пук П.С., Сороков Д.С. К вопросу о дальнейшем направлении нефтепоисковых работ в основных перспективных районах севера Сибири / Сб. статей по геологии и нефтегазоносности Арктики. Труды института геологии Арктики, т.123, вып.16, 1961.
- Грамберг И.С., Карцева Г.Н., Соколов В.Н., Сороков Д.С. Перспективы нефтегазоносности центрального сектора Советской Арктики / Ученые записки Института геологии Арктики, вып.11, 1967.
- Грамберг И.С. Общие закономерности палеогеографического развития Советской Арктики / В кн. «Палеогеография центральной части Советской Арктики». Труды Института геологии Арктики, т.150, 1967.
- Грамберг И.С. Нефтеносные формации северной части Средней Сибири / В кн. «Геологическое строение и нефтеносность Сибирской платформы», изд. «Недра», «Наука», 1968.
- Грамберг И.С. Основные направления диагенетического преобразования поровых вод и поглощенного комплекса морских глинистых отложений / Сб. «Физические и химические процессы и фации», изд. «Наука», 1968.
- Грамберг И.С. Генетические ряды гумидных формаций как основа их классификации / В кн. «Геологические формации», 1968.
- Грамберг И.С. О возможности использования поглощенного комплекса глинистых пород для палеогидрохимических построений / Сб. статей по геохимии осадочных пород, вып.4. Труды Института геологии Арктики, т.161, вып.4, 1969.
- Грамберг И.С. Общая оценка перспектив нефтегазоносности Советского Севера / Уч. записки Института геологии Арктики. Региональная геология, вып.17, 1970.
- Грамберг И.С. Палеогеография и палеогидрохимия севера Средней Сибири в позднем палеозое / Автореферат диссертации на соискание учёной степени доктора геолого-минералогических наук. Л., 1970.
- Грамберг И.С. Перспективы нефтегазоносности севера Восточной Сибири и Северо-Востока СССР / Сб. статей «Геологическое строение и перспективы нефтегазоносности восточной части Сов. Арктики», Л., 1973.
- Грамберг И.С., Палеогидрохимия терригенных толщ. Л., Недра, 1973, 172 с.
- Грамберг И.С., Деменицкая Р.М., Киселёв Ю.Г. Осадочный бассейн в глубоководной части Северного Ледовитого океана / Сб. «Проблемы геологии Полярных областей Земли», изд. НИИГА, 1974.
- Грамберг И.С., Соколов В.Н., Сороков Д.С. Основные проблемы нефтегазоносности Советской Арктики / Сб. «Проблемы геологии Полярных областей Земли», изд. НИИГА, 1974.
- Грамберг И.С., Краев А.Г., Карасик А.М. Геотектонические предпосылки нефтегазоносности северных морей СССР / Советская геология, № 2, 1975.
- Игревский В. И., Семенович В.В., Грамберг И.С., Макаров К.К. Перспективы нефтегазоносности и вопросы освоения нефтегазовых ресурсов Сибирской платформы / Советская геология, № 6, 1976, с.3-11.
- Грамберг И.С., Иванов В.Л. , Преображенская Э.Н. Потенциальные возможности нефтегазообразования в осадочных толщах морей Лаптевых и Восточно-Сибирского / Сб. «Геология шельфа Восточно-Сибирских морей», изд. НИИГА, 1976.
- Грамберг И.С., Гапоненко Г.И., Верба М.Л., Трубятчинский Н.Н. Перспективы нефтегазоносности Баренцевоморского шельфа в свете новых геолого-геофизических данных / Сб. «Геолого-геофизических исследования в Баренцево-Карском регионе». Л., НИИГА, 1979.
- Грамберг И.С. Геохимические показатели эволюции состава вод Арктического океанического бассейна в фанерозое / В кн. «Геохимия платформенных и геосинклинальных пород и руд фанерозойского и верхнепротерозойского возраста», изд. «Наука», 1980.
- Грамберг И.С. Позднепалеозойско-мезозойский этап в истории палеогеографического развития Советской Арктики / В кн. «Мезозой Советской Арктики», Наука, 1983.
- Gramberg I.S., Kulakov Yu.N., Pogrebitsky Yu.E., Sorokov D.S. Arctic oil and gas superbasin / Exploration in New Regions, World Petroleum Congress, London, 1983.
- Грамберг И.С. "Основные этапы палеогеографического развития морей Советской Арктики", "Эволюция состава вод арктических морей в фанерозое", "Развитие растительности и основные тенденции изменения климата", "Эволюция осадконакопления" / В кн. «Моря Советской Арктики». Геологическое строение СССР и закономерности размещения полезных ископаемых, т.9, Л., изд. «Недра», 1984.
- Грамберг И.С., Школа И.В., Бро Е.Г., Шеходанов В.А., Армишев А.М. Параметрические скважины на островах Баренцева и Карского морей / Советская геология, № 1, 1985.
- Грамберг И.С., Ронкина З.З. Позднеюрская формация черных глин Советской Арктики / Советская геология, № 6, 1988.
- Геодекян А.А., Грамберг И.С. Тектоно-генетические аспекты сравнительной оценки перспектив нефтегазоносности акваторий / В кн. «Проблемы нефтегазоносности Мирового океана». М., 1989.
- Грамберг И.С., Сороков Д.С., Супруненко О.И. Нефтегазовые ресурсы Российского шельфа / Разведка и охрана недр, № 8, 1993.
- Грамберг И.С. Эволюционный ряд современных океанов / Региональная геология и металлогения, № 1, СПб, ВСЕГЕИ, 1993.
- Грамберг И.С., Супруненко О.И. Нефтегазовый потенциал осадочного чехла арктических морей России / Труды I Межд. конференции «Освоение шельфа Арктических морей», М., 1994
- Грамберг И.С., Супруненко О.И. Перспективы поисков месторождений-гигантов нефти и газа на арктических шельфах России / Межд. симпозиум «Топливно-энергетические ресурсы России и других стран СНГ», СПб, 1995.
- Грамберг И.С. Баренцевоморский пермско-триасовый палеорифт и его значение для проблемы нефтегазоносности Баренцево-Карской плиты / Доклады РАН, т.352, № 6, 1997.
- Грамберг И.С. Глобальный аспект нефтегазоносности континентальных окраин океанов / Геология нефти и газа, №10, 1998.
- Грамберг И.С. Осадочные бассейны континентальных окраин Мирового океана (время становления, стадии развития, масштаб нефтегазоносности) / Доклады РАН, т.362, № 4, 1998.
- Грамберг И.С., Комарицын А.А. Объяснительная записка к картам Арктического бассейна м-ба 1:5000000. СПб, ВНИИОкеангеология, 1999.
- Арктика на пороге третьего тысячелетия (ресурсный потенциал и проблемы экологии) Гл. ред. Грамберг И.С., Лавёров Н.П. (коллектив авторов). СПб, Наука, 2000.
- Грамберг И.С., Супруненко О.И., Лазуркин Д.В. Нефтегазовый потенциал Северного Ледовитого океана / Сб. «Геологическое строение и геоморфология Северного Ледовитого океана в связи с проблемой внешней границы континентального шельфа Российской Федерации в Арктическом бассейне», СПб, ВНИИОкеангеология, 2000.
- Грамберг И.С., Супруненко О.И., Шипелькевич Ю.В. Штокмановско-Лунинская мегаседловина – высокоперспективный тип структур Баренцево-Карской плиты / Геология нефти и газа, № 1, 2001.
- Грамберг И.С., Супруненко О.И. Нефтегазоносные и перспективные осадочные бассейны Евразийской континентальной окраины России / Российская Арктика: геологическая история, минерагения, геоэкология. СПб, ВНИИОкеангеология, 2002, с. 421-429.
- Грамберг И.С. Сравнительная геология и минерагения океанов и их континентальных окраин с позиций стадийного развития океанов / Российская Арктика: геологическая история, минерагения, геоэкология. СПб, ВНИИОкеангеология, 2002, с. 17-35.
- Грамберг И.С., Андреев С.И., Супруненко О.И., Лейченков Г.Л., Грикуров Г.Э. Морская геология на пороге XXI столетия: основные результаты и перспективы развития в обозримом будущем / Игорь Сергеевич Грамберг - учёный и человек. СПб, ВНИИОкеангеология, 2004, с. 341-354.
Напишите отзыв о статье "Грамберг, Игорь Сергеевич"
Литература
- Игорь Сергеевич Грамберг - учёный и человек / Редакторы: Д.А.Додин, В.Л.Иванов, Т.К.Иванова. СПб, ВНИИОкеангеология, 2004. 544 с.
- Выдающийся геолог и исследователь Арктики академик Игорь Сергеевич Грамберг / А.Э.Конторович. - Новосибирск: СО РАН, 2009. - 123 с.
Память
- В 2003 году Всероссийскому научно-исследовательскому институту геологии и минеральных ресурсов океана (ВНИИОкеангеология) присвоено имя академика И.С.Грамберга[12]
- В 2003 году во ВНИИОкеангеологии прошли Первые научные чтения памяти академика РАН Игоря Сергеевича Грамберга[13].
- В 2007 году один из гайотов Магеллановых гор (северо-западная часть Тихого океана) получил имя "Гайот Грамберга" (Gramberg Guyot)[14]
Ссылки
- [www.uran.ru/sobitia/presid/ldf_2001/laureatgramberg2001.htm Лауреат Демидовской премии Игорь Сергеевич Грамберг]
- [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-1897.ln-ru Профиль Игоря Сергеевича Грамберга] на официальном сайте РАН
Примечания
- ↑ В. Грамберг, Ю. Эльтеков, С. Фабрициев То, что мы помним / Игорь Сергеевич Грамберг — учёный и человек. СПб, 2004, с. 446-459.
- ↑ Академик Игорь Грамберг: «Мы работаем не за награды» / Интервью газете «Санкт-Петербургский курьер» № 6 (664) от 08.02.2002
- ↑ З. З.Ронкина Начало пути / Игорь Сергеевич Грамберг — учёный и человек. СПб, 2004, с. 460-466.
- ↑ 1 2 Основные даты жизни и деятельности И.С.Грамберга / Игорь Сергеевич Грамберг - учёный и человек. СПб, 2004, с. 538-541.
- ↑ Г. Н. Карцева: Игорь Сергеевич Грамберг среди друзей / Игорь Сергеевич Грамберг — учёный и человек. СПб, 2004, с. 479-487
- ↑ Н. П. Лавёров На языке практики / Газета «Поиск», № 51 (709) от 20.12.2002
- ↑ Д. В. Лазуркин Первая карта и первый прогноз нефтегазоносности арктических акваторий России / Игорь Сергеевич Грамберг — учёный и человек. СПб, 2004, с. 528-533
- ↑ 1 2 Предисловие / Игорь Сергеевич Грамберг — учёный и человек. СПб, 2004, с. 3—12
- ↑ В.Л.Иванов Игорь Сергеевич Грамберг (к 80-летию со дня рождения) / Российская Арктика: геологическая история, минерагения, геоэкология. СПб, ВНИИОкеангеология, 2002. С. 9-14
- ↑ А. Х. Кагарманов Последние десять лет в жизни И. С. Грамберга / Игорь Сергеевич Грамберг — учёный и человек. СПб, 2004, с. 503—507
- ↑ А.И.Жамойда О нашем друге Игоре Сергеевиче / Игорь Сергеевич Грамберг — учёный и человек. СПб, 2004, с. 493—502.
- ↑ Распоряжение Администрации Санкт-Петербурга №1655ра от 07.07.2003
- ↑ Л.И.Красный Эволюция тектонических идей от середины XIX столетия до современности / Первые научные чтения памяти академика Игоря Сергеевича Грамберга. СПб, ВНИИОкеангеология, 2003, 28 с.
- ↑ [www.geographic.org/geographic_names/name.php?uni=6596244&fid=6437&c=undersea_features Geographical names / National Geospatial-Intelligence Agency, Bethesda, MD, USA / Gramberg Guyot]
Отрывок, характеризующий Грамберг, Игорь Сергеевич
В числе многих молодых людей, ежедневно бывавших в доме Элен, Борис Друбецкой, уже весьма успевший в службе, был после возвращения Элен из Эрфурта, самым близким человеком в доме Безуховых. Элен называла его mon page [мой паж] и обращалась с ним как с ребенком. Улыбка ее в отношении его была та же, как и ко всем, но иногда Пьеру неприятно было видеть эту улыбку. Борис обращался с Пьером с особенной, достойной и грустной почтительностию. Этот оттенок почтительности тоже беспокоил Пьера. Пьер так больно страдал три года тому назад от оскорбления, нанесенного ему женой, что теперь он спасал себя от возможности подобного оскорбления во первых тем, что он не был мужем своей жены, во вторых тем, что он не позволял себе подозревать.– Нет, теперь сделавшись bas bleu [синим чулком], она навсегда отказалась от прежних увлечений, – говорил он сам себе. – Не было примера, чтобы bas bleu имели сердечные увлечения, – повторял он сам себе неизвестно откуда извлеченное правило, которому несомненно верил. Но, странное дело, присутствие Бориса в гостиной жены (а он был почти постоянно), физически действовало на Пьера: оно связывало все его члены, уничтожало бессознательность и свободу его движений.
– Такая странная антипатия, – думал Пьер, – а прежде он мне даже очень нравился.
В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.
Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.
«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
После этого в дневнике было пропущено три листа, и потом было написано следующее:
«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».
«7 го декабря.
«Видел сон, будто Иосиф Алексеевич в моем доме сидит, я рад очень, и желаю угостить его. Будто я с посторонними неумолчно болтаю и вдруг вспомнил, что это ему не может нравиться, и желаю к нему приблизиться и его обнять. Но только что приблизился, вижу, что лицо его преобразилось, стало молодое, и он мне тихо что то говорит из ученья Ордена, так тихо, что я не могу расслышать. Потом, будто, вышли мы все из комнаты, и что то тут случилось мудреное. Мы сидели или лежали на полу. Он мне что то говорил. А мне будто захотелось показать ему свою чувствительность и я, не вслушиваясь в его речи, стал себе воображать состояние своего внутреннего человека и осенившую меня милость Божию. И появились у меня слезы на глазах, и я был доволен, что он это приметил. Но он взглянул на меня с досадой и вскочил, пресекши свой разговор. Я обробел и спросил, не ко мне ли сказанное относилось; но он ничего не отвечал, показал мне ласковый вид, и после вдруг очутились мы в спальне моей, где стоит двойная кровать. Он лег на нее на край, и я будто пылал к нему желанием ласкаться и прилечь тут же. И он будто у меня спрашивает: „Скажите по правде, какое вы имеете главное пристрастие? Узнали ли вы его? Я думаю, что вы уже его узнали“. Я, смутившись сим вопросом, отвечал, что лень мое главное пристрастие. Он недоверчиво покачал головой. И я ему, еще более смутившись, отвечал, что я, хотя и живу с женою, по его совету, но не как муж жены своей. На это он возразил, что не должно жену лишать своей ласки, дал чувствовать, что в этом была моя обязанность. Но я отвечал, что я стыжусь этого, и вдруг всё скрылось. И я проснулся, и нашел в мыслях своих текст Св. Писания: Живот бе свет человеком, и свет во тме светит и тма его не объят . Лицо у Иосифа Алексеевича было моложавое и светлое. В этот день получил письмо от благодетеля, в котором он пишет об обязанностях супружества».
«9 го декабря.
«Видел сон, от которого проснулся с трепещущимся сердцем. Видел, будто я в Москве, в своем доме, в большой диванной, и из гостиной выходит Иосиф Алексеевич. Будто я тотчас узнал, что с ним уже совершился процесс возрождения, и бросился ему на встречу. Я будто его целую, и руки его, а он говорит: „Приметил ли ты, что у меня лицо другое?“ Я посмотрел на него, продолжая держать его в своих объятиях, и будто вижу, что лицо его молодое, но волос на голове нет, и черты совершенно другие. И будто я ему говорю: „Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился“, и думаю между тем: „Правду ли я сказал?“ И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист. И будто я говорю: „это я написал“. И он ответил мне наклонением головы. Я открыл книгу, и в книге этой на всех страницах прекрасно нарисовано. И я будто знаю, что эти картины представляют любовные похождения души с ее возлюбленным. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. И будто я знаю, что эта девица есть ничто иное, как изображение Песни песней. И будто я, глядя на эти рисунки, чувствую, что я делаю дурно, и не могу оторваться от них. Господи, помоги мне! Боже мой, если это оставление Тобою меня есть действие Твое, то да будет воля Твоя; но ежели же я сам причинил сие, то научи меня, что мне делать. Я погибну от своей развратности, буде Ты меня вовсе оставишь».
Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а граф еще не решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом с женою. Граф то хотел отделить Вере рязанское именье, то хотел продать лес, то занять денег под вексель. За несколько дней до свадьбы Берг вошел рано утром в кабинет к графу и с приятной улыбкой почтительно попросил будущего тестя объявить ему, что будет дано за графиней Верой. Граф так смутился при этом давно предчувствуемом вопросе, что сказал необдуманно первое, что пришло ему в голову.
– Люблю, что позаботился, люблю, останешься доволен…
И он, похлопав Берга по плечу, встал, желая прекратить разговор. Но Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
– Потому что рассудите, граф, ежели бы я теперь позволил себе жениться, не имея определенных средств для поддержания своей жены, я поступил бы подло…
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.
– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.
Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Санкт-Петербурге
- Кавалеры ордена «За заслуги перед Отечеством» 4 степени
- Кавалеры ордена Отечественной войны II степени
- Кавалеры ордена Трудового Красного Знамени
- Награждённые медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Лауреаты Государственной премии СССР
- Лауреаты Государственной премии РФ
- Учёные по алфавиту
- Доктора геолого-минералогических наук
- Действительные члены АН СССР
- Действительные члены РАН
- Лауреаты Государственной премии РФ в области науки и техники
- Геологи России
- Геологи СССР
- Похороненные на Смоленском православном кладбище
- Лауреаты Демидовской премии
