Гранатовый альбом
Поделись знанием:
К:Альбомы 1998 года
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
(перенаправлено с «Гранатовый альбом (альбом)»)
| Гранатовый альбом | ||||
 | ||||
| Студийный альбом группы «Сплин» | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска | ||||
| Записан |
февраль-март 1998, SBI Records | |||
| Жанры | ||||
| Продюсеры |
Александр Пономарёв | |||
| Страна | ||||
| Лейблы | ||||
| Профессиональные рецензии | ||||
| Хронология группы «Сплин» | ||||
| ||||
«Гранатовый альбом» — четвертый альбом российской рок-группы Сплин, после которого она приобрела популярность по всей России[1].
Альбом записан в феврале-марте 1998 года в студии SBI Records[1]. Песня «Орбит без сахара» моментально стала популярной, стремительно взлетев на вершины хит-парадов, превратившись в визитную карточку группы. Аналогичную судьбу ждал следующий клип группы на песню «Выхода нет». Ажиотаж перед выходом альбома подогревала реклама со словами «Последняя Легенда Русского Рока» на ОРТ (ныне «Первый Канал»)[1].
Летом, после выхода альбома, Сплин выступили в качестве разогревающей группы на концерте Rolling Stones, проходившего в Москве[1].
Список композиций
| № | Название | Длительность |
|---|---|---|
| 1. | «Весь этот бред» | 3:06 |
| 2. | «Достань гранату» | 4:10 |
| 3. | «Орбит без сахара» | 2:17 |
| 4. | «Приходи» | 4:02 |
| 5. | «Свет горел всю ночь» | 2:30 |
| 6. | «Люся сидит дома» | 3:57 |
| 7. | «Бог устал нас любить» | 2:32 |
| 8. | «Катись, колесо!» | 2:47 |
| 9. | «Выхода нет» | 3:43 |
| 10. | «Коктейли третьей мировой» | 2:52 |
| 11. | «Джим» | 2:46 |
| 12. | «Мария и Хуана» | 8:03 |
| Бонус-трек на переиздании альбома в 2002 году | |||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| № | Название | Длительность | |||||||
| 13. | «Подводная лодка» | 3:43 | |||||||
Интересные факты
- Песня «Люся сидит дома» (сокращённо ЛСД), вероятно, была написана под впечатлением от скандально известной «Lucy in the Sky with Diamonds» (с англ. — «Люси в небе с алмазами») группы The Beatles (аббревиатуры обеих песен складываются в аббревиатуру LSD, хотя группой эта связь многократно опровергалась). Об этом сказано в строчке «Пусть в небе с алмазами кто-то другой». Также, вероятно, строчка из песни «Весь этот бред» («…ты хороша, как узор в прямоугольной бумаге…») отсылает к «маркам» ЛСД (буквально — прямоугольным кусочкам промокательной бумаги, на которую нанесен раствор вещества). Там же далее, «вечнозелёный цветок и порошок в зеркалах» отсылают соответственно к марихуане (которая вполне вечнозелёная в качестве комнатного растения) и кокаину, который традиционно вдыхают в состоянии порошка с ровной поверхности, например, зеркала. Аналогично, см. строку в песне «Орбит без сахара» — «…все таблетки подъедены, марки тоже наклеены…». В песне «Катись колесо» — «мне достаточно полстакана, а тебе одной таблетки».
- Слова из песни «Джим» («Дай, Джим, на счастье лапу мне…») являются первыми строками из стихотворения Есенина «Собаке Качалова». Также присутствует отсылка к Джиму Моррисону, участнику группы The Doors, похороненному на парижском кладбище Пер-Лашез («А ты опять спешишь на Пер-Лашез…»), а рефрен можно понимать как «Die Jim».
- Фраза «Родригес будет жить ещё долго» из песни «Орбит без сахара» — строчка не об известном кинорежиссёре, а о коте знакомой лидера группы[3]; а фраза «Дюк Нюкем должен умереть» относится к компьютерной игре Duke Nukem 3D, где главный герой встречает плакат с подобным содержанием (англ. Duke Nukem must DIE).
- Когда вышло видео группы «Катись, колесо!», цензоры MTV не допустили его в эфир, мотивируя это наличием в видео мата и насилия. Работники музыкального канала доработали клип сами, затерев непонравившиеся кадры и убирая слово «motherfucker».
Участники записи
- Александр Васильев — вокал, слова, гитара
- Александр Морозов — бас-гитара
- Стас Березовский — гитара
- Николай Ростовский — клавишные
- Николай Лысов — ударные инструменты
- Приглашённые музыканты
- Николай Ксенофонтов — перкуссия (группа «Квартал»)
Напишите отзыв о статье "Гранатовый альбом"
Примечания
Ссылки
[youtube.com/watch?v=F-F60HXVYUg Сплин - Орбит без сахара]
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гранатовый альбом
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
