Граница между Европой и Азией

Граница между частями света Европой и Азией чаще всего проводится по восточной подошве Уральских гор и Мугоджар, реке Эмбе, по северному берегу Каспийского моря, по Кумо-Манычской впадине и Керченскому проливу. Общая протяжённость границы по территории России составляет 5524 км (из них вдоль Уральского хребта 2000 км, по Каспийскому морю 990 км).

Некоторые источники используют другой вариант определения границы Европы — по водоразделу Уральского хребта, реке Урал, и водоразделу Кавказского хребта.^{[неавторитетный источник? 4108 дней]}

Сам факт выделения Европы — результат не столько логики и географической обусловленности, сколько истории.

История

Граница Европы и Азии с XIX—VII вв. до н. э. к нашему времени испытала значительное перемещение с запада на восток. Древние греки проводили её приблизительно в центральной части Средиземного моря. Позже, в 524—457 гг. до н. э., границей стали считать Керченский пролив и реку Танаис. Большой научный авторитет Птолемея явился причиной того, что это представление прочно утвердилось и не изменялось до XVIII века.

В 1730 году шведский учёный Филипп Иоганн фон Страленберг впервые обосновал в мировой научной литературе идею о проведении границы между Европой и Азией. Позднее в 1736 году В. Н. Татищев утверждал, что именно он подсказал Страленбергу эту мысль. Татищев обосновал в своей книге проведение этой границы от пролива Югорский Шар по Уральскому хребту, по реке Урал, разделяя такие города, как Орск и Оренбург (в их нынешних границах), через Каспийское море до реки Кумы, через Кавказ, Азовское и Чёрное моря в Босфор.

Эта идея не сразу получила признание современников и последователей. Так, например, М. В. Ломоносов в трактате «О слоях земных» (1757—1759) проводил рубеж между Европой и Азией по Дону, Волге и Печоре. Однако вскоре появились авторы, исследования которых вслед за Татищевым стали признавать Уральский хребет в качестве естественного рубежа между Европой и Азией.

География

Линия границы Европа — Азия проходит от побережья Карского моря по восточной подошве Уральского хребта, приблизительно параллельно границе между Ненецким автономным округом и Республикой Коми с запада и Ямало-Ненецким и Ханты-Мансийским округом с востока.

Далее граница проходит несколько восточнее административной границы между Пермским краем с запада и Свердловской областью с востока, при этом юго-западные районы Свердловской области остаются в Европе.

В Челябинской области граница оставляет в Европе Ашинский, Катав-Ивановский и Саткинский муниципальные районы, а также западные части территорий муниципальных районов и городских округов, смежных с Башкортостаном. В Оренбургской области граница оставляет в Европе большую часть территории, кроме восточных районов. Далее к югу граница продолжается по территории Актюбинской области Казахстана, где проходит по восточному подножию Мугоджар (продолжение Уральских гор на территории Казахстана) и по реке Эмбе выходит к Прикаспийской низменности, через Каспийское море выходит устью реки Кумы, далее по Кумо-Манычской впадине проходит к низовьям Дона, далее по южному берегу Азовского моря.

Южнее граница между Европой и Азией проходит по Керченскому проливу, между Крымским (Европа) и Таманским (Азия) полуостровами, оставляя остров Тузла в Азии.

Экспедиция РГО в Казахстане

В апреле — мае 2010 года Русское географическое общество провело экспедицию в Казахстане с целью ревизии общепринятых взглядов на прохождение границы Европы и Азии по территории Казахстана. Участниками экспедиции был констатирован факт того, что южнее Златоуста Уральский хребет теряет свою ось и распадается на несколько параллельных хребтов, а ещё южнее горы постепенно сходят на нет, тогда как именно Уральский хребет (вернее его восточное подножие) традиционно является ориентиром для проведения границы Европы и Азии. По мнению участников экспедиции реки Урал и Эмба тоже не являются разумными границами, так как характер местности по их берегам одинаков. Участники экспедиции пришли к предварительному выводу о том, что наиболее разумным им представляется проведение границы Европы и Азии по восточному краю Прикаспийской низменности, являющейся юго-восточным окончанием Восточно-Европейской равнины.До настоящего времени мнение российских и казахстанских учёных, участвовавших в указанной экспедиции, не было рассмотрено Международным географическим союзом.

Обелиски

Оренбургская область

• На пешеходном мосту в городе Оренбурге через реку Урал стоит символический исторический знак границы между Европой и Азией.

Пермский край

• Обелиск близ посёлка Промысла Горнозаводского района, на трассе Качканар — Чусовой (в 9 км от посёлка в сторону Свердловской области).
• Обелиск близ посёлка Промысла Горнозаводского района, у горы Колпаки, на дороге Промысла — Медведка (у развилки Медведка — Косья).

• Граница (азия-европа).jpg

  Обелиск у посёлка Промысла на трассе Качканар — Чусовой
  58°33′40″ с. ш. 59°13′48″ в. д.58.561167° с. ш. 59.230056° в. д. / 58.561167; 59.230056   

Свердловская область

• Европа-Азия.jpg

  Обелиск на границе Пермского края и Свердловской области
  60°03′56″ с. ш. 59°03′41″ в. д.60.0658278° с. ш. 59.0616167° в. д. / 60.0658278; 59.0616167   

• Новый обелиск у горы Березовой.jpg

  Новый обелиск у горы Берёзовой, на Московском тракте, на подъезде к г. Первоуральску со стороны г. Екатеринбурга
  56°52′13″ с. ш. 60°02′52″ в. д.56.870278° с. ш. 60.0477778° в. д. / 56.870278; 60.0477778   

• Обелиск около Первоуральска Свердловской области.jpg

  Обелиск около города Первоуральска, на подъезде с автодороги Р-242
  56°52′04″ с. ш. 60°02′41″ в. д.56.8677778° с. ш. 60.0449167° в. д. / 56.8677778; 60.0449167   

• Обелиск на 17 км Нового Московского тракта под Екатеринбургом.jpg

  Обелиск на 17 км Ново-Московского тракта (автодороги Р-242) под Екатеринбургом
  56°49′55″ с. ш. 60°21′02″ в. д.56.832139° с. ш. 60.3507222° в. д. / 56.832139; 60.3507222   

• Обелиск между городами Ревда и Дегтярск Свердловской области.jpg

  Обелиск между городами Ревдой и Дегтярском (заброшен)
  56°46′14″ с. ш. 60°01′35″ в. д.56.7707778° с. ш. 60.0265833° в. д. / 56.7707778; 60.0265833   

• Обелиск близ села Курганово Свердловской области.jpg

  Обелиск близ села Курганова
  56°38′34″ с. ш. 60°24′05″ в. д.56.642861° с. ш. 60.4015000° в. д. / 56.642861; 60.4015000   

Челябинская область

• Стела на автодороге М-5 «Урал», на хребте Урал-Тау, у Златоуста.
• Знаки и стелы «Европа — Азия» на четырёх мостах-трамвайных переходах через реку Урал в Магнитогорске.
• Обелиск около железнодорожной станции Уржумка в Златоусте (построен в память о завершении строительства участка Транссиба в 1892 году).
• Обелиск на перевале по дороге Слюдорудник — Большие Егусты (к югу от Кыштыма).

• Азия Европа1.jpg

  Стела на хребте Урал-Тау на автодороге M5 «Урал»
  55°01′05″ с. ш. 59°44′05″ в. д.55.01806° с. ш. 59.73472° в. д. / 55.01806; 59.73472   

• On the bridge over Ural, Kizilskoe.jpg

  Знак на мосту через реку Урал в селе Кизильское, Челябинская область
  52°43′17″ с. ш. 58°54′25″ в. д.52.7215972° с. ш. 58.9071111° в. д. / 52.7215972; 58.9071111   

Казахстан

• две стелы в Атырау (Казахстан) по обеим сторонам центрального моста через реку Урал
• стела в Уральске, на правом берегу перед старым мостом через реку Урал

• Atyrau Europe.JPG

  Знак Европа на правом берегу реки Урал в Атырау

Другие

• Мост через р. Дон в Ростове-на-Дону.
• Cтела в Оренбурге, на левом берегу за мостом через реку Урал.

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Граница между Европой и Азией
• [www.1723.ru/read/books/europe-2.htm Граница между Европой и Азией в районе Екатеринбурга]
• [geo.1september.ru/1997/no12.htm Граница Европы и Азии]
• [www.europa-asia.info Граница Европа-Азия]
• [www.vokrugsveta.ru/vs/article/3889/ Где проходит граница между Европой и Азией? (Журнал «Вокруг Света» от 1959 года)]
• [archive.is/20130109101121/www.rgo.ru/2010/10/granica-mezhdu-evropoj-i-aziej-opredelena// Ландшафтно-историческая экспедиция «Урал — граница Европы и Азии» в 2010 году]
• [www.europa-asia.info Граница Европа-Азия]
• Дитмар А. Б. [tapemark.narod.ru/pedagog/ditmar2.html К истории вопроса о границе между Европой и Азией] // Учёные записки ЯГПИ им. К. Д. Ушинского. — 1958. — Т. XX (XXX). Часть 1. География. — С. 35—49.

Отрывок, характеризующий Граница между Европой и Азией

Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.
Солдат в движении так же окружен, ограничен и влеком своим полком, как моряк кораблем, на котором он находится. Как бы далеко он ни прошел, в какие бы странные, неведомые и опасные широты ни вступил он, вокруг него – как для моряка всегда и везде те же палубы, мачты, канаты своего корабля – всегда и везде те же товарищи, те же ряды, тот же фельдфебель Иван Митрич, та же ротная собака Жучка, то же начальство. Солдат редко желает знать те широты, в которых находится весь корабль его; но в день сражения, Бог знает как и откуда, в нравственном мире войска слышится одна для всех строгая нота, которая звучит приближением чего то решительного и торжественного и вызывает их на несвойственное им любопытство. Солдаты в дни сражений возбужденно стараются выйти из интересов своего полка, прислушиваются, приглядываются и жадно расспрашивают о том, что делается вокруг них.
Туман стал так силен, что, несмотря на то, что рассветало, не видно было в десяти шагах перед собою. Кусты казались громадными деревьями, ровные места – обрывами и скатами. Везде, со всех сторон, можно было столкнуться с невидимым в десяти шагах неприятелем. Но долго шли колонны всё в том же тумане, спускаясь и поднимаясь на горы, минуя сады и ограды, по новой, непонятной местности, нигде не сталкиваясь с неприятелем. Напротив того, то впереди, то сзади, со всех сторон, солдаты узнавали, что идут по тому же направлению наши русские колонны. Каждому солдату приятно становилось на душе оттого, что он знал, что туда же, куда он идет, то есть неизвестно куда, идет еще много, много наших.
– Ишь ты, и курские прошли, – говорили в рядах.
– Страсть, братец ты мой, что войски нашей собралось! Вечор посмотрел, как огни разложили, конца краю не видать. Москва, – одно слово!
Хотя никто из колонных начальников не подъезжал к рядам и не говорил с солдатами (колонные начальники, как мы видели на военном совете, были не в духе и недовольны предпринимаемым делом и потому только исполняли приказания и не заботились о том, чтобы повеселить солдат), несмотря на то, солдаты шли весело, как и всегда, идя в дело, в особенности в наступательное. Но, пройдя около часу всё в густом тумане, большая часть войска должна была остановиться, и по рядам пронеслось неприятное сознание совершающегося беспорядка и бестолковщины. Каким образом передается это сознание, – весьма трудно определить; но несомненно то, что оно передается необыкновенно верно и быстро разливается, незаметно и неудержимо, как вода по лощине. Ежели бы русское войско было одно, без союзников, то, может быть, еще прошло бы много времени, пока это сознание беспорядка сделалось бы общею уверенностью; но теперь, с особенным удовольствием и естественностью относя причину беспорядков к бестолковым немцам, все убедились в том, что происходит вредная путаница, которую наделали колбасники.
– Что стали то? Аль загородили? Или уж на француза наткнулись?
– Нет не слыхать. А то палить бы стал.
– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.