Гранич, Мате

Мате Гранич хорв. Mate Granić<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Министр иностранных дел Республики Хорватии
28 мая 1993 года — 27 января 2000 года
Глава правительства:	Никица Валентич Златко Матеша
Президент:	Франьо Туджман
Предшественник:	Зденко Шкрабало
Преемник:	Тонино Пицула
Рождение:	19 сентября 1947(1947-09-19) (76 лет) Башка-Вода; СР Хорватия
Дети:	Трое
Партия:	Хорватское демократическое содружество, Демократический центр
Образование:	Врач

Мате Гранич (хорв. Mate Granić; 19 сентября 1947, Башка-Вода, СР Хорватия) — хорватский дипломат и политик, который входил в состав хорватского правительства в 1990-х годах

Биография

Ранние годы

Гранич родился в посёлке Башка-Вода в хорватской области Далмация. Ходил в начальную школу в родном посёлке, закончил её в Макарске, затем гимназию в Сплите, а в 1971 году — медицинский факультет Загребского университета, став врачом по профессии. Специализировался по внутренним болезням и диабетологии. Профессиональную медицинскую карьеру строил у профессора доктора Зденка Шкрабала, совместно с которым в 1985 году основал Институт диабета «Вук Врховац», который считается одним из лучших диабетических заведений в этой части Европы. В 1990 году стал деканом медицинского факультета, будучи самым молодым деканом в истории Загребского университета. Работал в качестве приглашённого профессора и лектора в Гарвардском медицинском институте, на медицинском факультете Мюнхенского университета и в фонде диабета штата Кентукки был советником Всемирной организации здравоохранения.

Политическая деятельность

1991 года Гранич основал Управление по делам перемещённых лиц и беженцев, а также организовал помощь сотням тысяч беженцам из Боснии и Герцеговины. С 31 июля 1991 года Гранич занял место заместителя председателя хорватского правительства. Он был ответственным за переговоры правительства Республики Хорватия с бывшей Югославской народной армией о разблокирования казарм и эвакуацию из них, подписал 8 декабря 1991 года соглашение о выводе ЮНА из Хорватии. В 1992 году вице-премьер Гранич подписал документ о вступлении Хорватии в СБСЕ. В 1993 году включился в процесс остановки конфликта в Боснии между хорватами и мусульманами. С 1 июня 1993 года по 27 января 2000 года занимал должность министра иностранных дел. Был членом Хорватского демократического союза и близким соратником Франьо Туджмана. В 1994 году как министр иностранных дел был главным участником переговоров, в результате которых подписал Вашингтонское и Венское соглашения. Был вторым лицом после Франьо Туджмана на переговорах 1995 года подписавши от имени Хорватии Дейтонские мирные соглашения. Как министр иностранных дел Гранич помогал вести переговоры о мирном договоре между Хорватией, Боснией и Сербией, посетил Сербию в 1996 году, подписав Соглашение о нормализации отношений с Союзной Республикой Югославией. В период с 6 сентября по 9 сентября 1996 года Гранич впервые с официальным визитом посетил Украину. В 1997 году подписал Соглашение о вступлении Хорватии в Совет Европы. 2000 года был кандидатом от ХДС на президентских выборах. В 2000—2003 годах был председателем Комитета по европейской интеграции парламента Хорватии.

В мае 2004 года при подозрительных обстоятельствах начато расследование против Мате Гранича по обвинению в получении взяток. Окружной суд в Загребе 12 мая 2004 года освободил его от обвинения, а хорватский Верховный суд 21 октября 2004 отклонил апелляцию УПКОП и пришёл к выводу, что в деле Гранич-Баго не было установлено никаких доказательств для начала судебного преследования.

В ноябре 2005 года Гранич издал книгу Зарубежные дела — за кулисами политики , в которой рассказывает о своём пути от родной Башка-Воды до Банских дворов (резиденции правительства Хорватии) и всех мировых столиц, от кресла декана и главного переговорщика в хорватских битвах за мир до его заключение под стражу.

Партийная карьера

Гранич считался лидером умеренного крыла ХДС. Его целью как министра иностранных дел было оправдать хорватскую политику в отношении Боснии и Страны, а также защитить Хорватию от санкций ООН. Он делал это успешно, что в сочетании с его мягким характером делало его одним из самых популярных политиков ХДС.

Его повсеместная популярность, естественно, стала определяющей при выборе кандидата в президенты от партии после смерти президента Туджмана. В январе 2000 года Гранич вступил в предвыборную кампанию хорватских президентских выборов 2000 года, но сошёл с предвыборной гонки уже после первого тура, заняв третье место с 22,5 % голосов. Он не был ни опытным борцом, ни естественным популистом, что, вероятно, и привело к его сокрушительному поражению.

Когда в конце того месяца новый кабинет приступил к исполнению своих обязанностей, Гранич потерял должность министра иностранных дел. Впоследствии, Гранич возглавил отколотую фракцию ХДС, образуя в апреле 2000 года Демократический центр (ДЦ). Он считал, что партия после смерти Туджмана оказалась в руках радикалов во главе с бывшим консультантом Туджмана по внутренней политике Ивич Пашаличем, и именно поэтому он основал новую партию.

Однако, не все умеренные последовали за Граничем, и в 2002 году они выиграли ожесточённый внутрипартийный поединок с крайне правым крылом. Иво Санадер стал руководителем партии, и всё это сделало ДЦ политически блеклым на фоне ХДС. В результате, партия едва пережила выборы 2003 года, получив лишь одно место в парламенте для депутата Весны Шкаров-Oжболт, которая впоследствии стала министром юстиции в правительстве Санадера.

После выборов Гранич покинул ДЦ и отошёл от общественной жизни. В 2004 году он основал в Загребе консалтингную фирму под названием «MAGRA Ltd». В 2005 году он стал специальным советником президиума Хорватской партии права (ХПП).

На парламентских выборах 2007 года возглавлял список ХПП в третьем избирательном блоке. Список не получил ни одного места в парламенте.

Семья

Гранич женат, имеет троих детей. Его брат Горан Гранич — выдающийся хорватский политик.

Ссылки

• [www.mvpei.hr/MVP.asp?pcpid=1131 Биография] на сайте МИД Хорватии  (хорв.)
• [hr.wikipedia.org/wiki/Mate_Grani% C4% 87 Mate Granić]  (хорв.)

Отрывок, характеризующий Гранич, Мате

– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.