Грантовский, Эдвин Арвидович

Эдвин Арвидович Грантовский
Дата рождения:	16 февраля 1932(1932-02-16)
Место рождения:	Москва, СССР
Дата смерти:	28 июня 1995(1995-06-28) (63 года)
Место смерти:	Москва, Россия
Страна:	СССР, Россия
Научная сфера:	иранистика
Место работы:	Москва сотрудник ИВ АН СССР (1955-1995) зав. кафедрой истории Древнего Востока ИВ АН СССР (1969-1995)
Альма-матер:	МГУ
Известные ученики:	А. И. Иванчик

Э́двин А́рвидович Гранто́вский (16 февраля 1932, Москва, СССР — 28 июня 1995, Москва, СССР) — советский иранист и скифолог латвийского происхождения.

Э. А. Грантовский окончил исторический факультет МГУ в 1954 году, с 1955 года и до конца своей жизни он работал в московском Институте востоковедения АН СССР. Он стал заведующим кафедрой истории Древнего Востока в 1969 году.

Э. А. Грантовский, историк по образованию, всегда стремился расширить горизонты своей науки — недаром лингвисты ссылаются на него едва ли не чаще, чем коллеги-историки. Его труды по индоиранистике и скифологии — образец комплексного анализа письменных источников, ономастики и топонимики, лингвистических, археологических и этнографических данных. В Институте востоковедения РАН, где он работал, регулярно проводятся научные конференции его памяти.

Говоря о выдающихся качествах Э. А. Грантовского как учёного и наставника, его ученик А. И. Иванчик вспоминал:

Работать под руководством Э. А. Грантовского было не только очень полезно и интересно, но и чрезвычайно приятно. Он всегда щедро делился со мной своими знаниями и идеями. При этом, несмотря на разницу в возрасте, опыте, да и просто в эрудиции, он никогда не стремился подавить собеседника. Если наши взгляды расходились, а случалось это нередко, он пытался убедить меня чисто научными аргументами, но, если это не удавалось, никогда не навязывал своей точки зрения. Ему нравилось представлять наши отношения не как традиционные отношения учителя и ученика, а как отношения друзей и коллег, которые могут дискутировать на равных. Это приводило к тому, что полемика между нами иногда возникала в ситуациях, обычно исключающих публичную дискуссию между диссертантом и его руководителем: например, при обсуждении диссертации и даже при её защите.

Э. А. Грантовский специализировался на истории древних иранских племен (особенно Мидии, персов и скифов) и их цивилизации. Его исследования были основаны на тщательном изучении аккадских и урартских надписей, иранских текстов разных периодов, и классических источников, а также на данных археологии, этнографии и фольклора. Он опубликовал более ста работ. В своей первой монографии он рассматривает историю иранских племен Западной Азии в середине IX — 2 пол. VIII веков до н. э. В этой книге и в серии статей автор показал, что иранские племена были разбросаны по Ирану в начале первого тысячелетия до н. э. и уже во 2 пол. VIII века до н. э. составляли большинство населения во многих районах западной части Ирана, хотя до VII века до н. э. они были политически зависимы от Элама, Ассирии, Урарту и Манны. Его книга «Иран и иранцы до Ахеменидов», вышедшая уже после его смерти, посвящена вопросам прародины иранцев и их истории от распада индоиранской общности до возникновения империи Ахеменидов. Автор пересматривает общепринятую хронологию Мидии, изучает генезис греческой хронологической традиции и оценивает её достоинства и недостатки, показав зависимость Геродота от ряда своих предшественников, противоречивая информация которых была просто включена в его повествование.

Библиография

Монографии:

• Ранняя история иранских племен Передней Азии / Э. А. Грантовский; отв. ред. М. А. Дандамаев; Институт Востоковедения РАН. — 2-е изд., испр. и доп. — М.: Восточная литература, 2007. — 510 с.; 22 см. — Библиогр.: с. 435—458. — Указ.: с. 480—504. — 1000 экз. — ISBN 978-5-02-036327-4 (первое издание — 1970)
• [www.biblio.nhat-nam.ru/Sk-Ind.pdf От Скифии до Индии. Древние арии: мифы и история.] — 2-е изд., доп. и испр. — М.: Мысль, 1983. (в соавт. с Г. М. Бонгард-Левиным, 1 изд. — 1974)
  • От Скифии до Индии: Древние арии: мифы и история. — Изд. 3-е. — СПб.: Алетейя, 2001. — 223 с. — 1300 экз. — ISBN 5-89329-430-0 (в соавт. с Г. М. Бонгард-Левиным)
• Иран и иранцы до Ахеменидов. М.: Вост. лит., 1998.

Доклады и статьи:

• Индо-иранские касты у скифов. XXV МКВ. Доклады делегации СССР. М., 1960.
• Зороастризм // Философская энциклопедия. Т. 2. М., 1962.
• Иранские имена из Приурмийского района в IX—VIII вв. до н. э. // Древний мир. М., 1962.
• Из истории восточноиранских племён на границах Индии // Краткие сообщения института народов Азии, № 61. М., 1963.
• О распространении иранских племен на территории Ирана // История Иранского государства и культуры. М., 1971.
• 2500-летие Иранского государства (Научные конференции, заседания, выставки в СССР) // Народы Азии и Африки. 1972. № 3. С. 237—244 (в соавторстве с М. А. Дандамаевым).
• О восточноиранских племенах кушанского ареала // Центральная Азия в кушанскую эпоху. М., 1975. Т. 2.
• [avesta.isatr.org/avesta/0010302.htm Видевдат. Земля] / Пер. Э. А. Грантовского // Хрестоматия по истории Древнего Востока. Ч. 2. М., 1980. С. 68-71.
• Проблемы изучения общественного строя скифов // Вестник древней истории. 1980. № 4.
• Происхождение мидийского государства // Советское востоковедение: Проблемы и перспективы. М., 1988.
• К вопросу об «индоарийском» этноязыковом элементе в Северном Причерноморье в античную эпоху (в соавт. с Д. С. Раевским) // Симпозиум «Античная балканистика. Этногенез народов Балкан и Северного Причерноморья. Лингвистика, история, археология. 2-4 декабря 1980 г.». Предварительные материалы, тезисы докладов. М., 1980. С. 14-16.
• Assyria: Kingdom of Assyria and its relations with Iran // Encyclopaedia Iranica. Vol. 2/8, L., 1987, p. 806—815 (в соавт. с М. А. Дандамаевым).
• [avesta.isatr.org/zoroastr/Boyce001504.htm Послесловие] к книге: Бойс М. Зороастрийцы. Верования и обычаи / Пер. с англ. и прим. И. М. Стеблин-Каменского. Послесл. Э. А. Грантовского. М.: Вост. лит., 1988. С. 69-70.
• О хронологии пребывания киммерийцев и скифов в Передней Азии // Российская археология. 1994. № 3. С.23-48.
• Киммерийцы в Передней Азии (по поводу монографии: A. I. Ivantchik. Les Cimmerienns au proche-Orient. Fribourg, Suisse, Göttingen, 1993. Русское издание: А. И. Иванчик. Киммерийцы. Древневосточные цивилизации и степные кочевники в VIII—VII веках до н. э. М., 1996) (в соавт. с Д. С. Раевским и М. Н. Погребовой) // Вестник древней истории. 1997. № 4. С. 69-85.
• Государство на Древнем Востоке. Сборник статей. Ответственные редакторы Э. А. Грантовский, Т. В. Степугина / Ин-т востоковедения. — М.: Вост. лит., 2004. — 471 с. — ISBN 5-02-018348-2

Литература

• К 70-летию со дня рождения Э. А. Грантовского // ВДИ. 2002. № 4. С. 212.
• Кулланда С. В., Раевский Д. С. Scythica sub specie Iranicorum: скифская тематика в трудах Э. А. Грантовского // ВДИ. 2002. № 4. С. 213—226.
• Раевский Д. С. Рец.: Бонгард-Левин Г. М., Грантовский Э. А. От Скифии до Индии. Загадки истории древних ариев. М., 1974 // ВДИ. 1976. № 4. С. 131—137.

Ссылки

• [www.iranica.com/articles/grantovskii-figure-1 Э. А. Грантовский — Encyclopaedia Iranica]  (англ.)
• [sanskrt.org/grantovskiy1 Э.А. Грантовский «Ранняя история иранских племён Передней Азии»(Заключение)]
• [sanskrt.org/archives/2016 Э.А. Грантовский об арийской прародине(отрывки из заключения книги «Ранняя история иранских племён Передней Азии»)]

Отрывок, характеризующий Грантовский, Эдвин Арвидович

Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.