Гран-при Австралии 1995 года
Поделись знанием:
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.
В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
| англ. LX EDS Australian Grand Prix | |
|---|---|
| Дата | |
| Место | |
| Трасса |
Аделаида, городская трасса (3780 м) |
| Дистанция |
81 круг, 306,180 км |
| Погода |
Переменная облачность, тепло, сухо |
| Поул | |
| 1:15,505 | |
| Быстрый круг | |
| 1:17,943 | |
| 16 круг | |
| Подиум | |
| Победитель | |
| 2 место | |
| 3 место | |
|
| |
| 17 из 17 Гран-при Сезона 1995 / Гонка №581 | |
Гран-при Австралии 1995 года — семнадцатый и заключительный этап чемпионата Мира по автогонкам в классе Формула-1 сезона 1995 года. Прошёл на трассе Аделаида, Австралия. Соревнования состоялись 12 ноября 1995 года.
Гонка
| Место | С | № | Пилот | Конструктор | Ш | Круги | Время/причина схода | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 1 | 5 |  Деймон Хилл
|
Williams-Renault | ? | 81 | 1:49:15,946 | 10 |
| 2 | 12 | 26 |  Оливье Панис
|
Ligier-Mugen-Honda | ? | 79 | +2 круга | 6 |
| 3 | 13 | 9 |  Джанни Морбиделли
|
Arrows-Hart | ? | 79 | +2 круга | 4 |
| 4 | 10 | 7 | Марк Бланделл
|
McLaren-Mercedes | ? | 79 | +2 круга | 3 |
| 5 | 14 | 4 |  Мика Сало
|
Tyrrell-Yamaha | ? | 78 | +3 круга | 2 |
| 6 | 17 | 23 |  Педро Лами
|
Minardi-Ford | ? | 78 | +3 круга | 1 |
| 7 | 21 | 21 |  Педро Диниц
|
Forti-Ford | ? | 77 | +4 круга | |
| 8 | 23 | 16 |  Бертран Гашо
|
Pacific-Ilmor | ? | 76 | +5 кругов | |
| Сход | 16 | 3 |  Юкио Катаяма
|
Tyrrell-Yamaha | ? | 70 | Двигатель | |
| Сход | 8 | 2 | Джонни Херберт
|
Benetton-Renault | ? | 69 | Трансмиссия | |
| Сход | 9 | 15 | Эдди Эрвайн
|
Jordan-Peugeot | ? | 62 | Двигатель | |
| Сход | 6 | 30 |  Хайнц-Харальд Френтцен
|
Sauber-Ford | ? | 39 | Коробка передач | |
| Сход | 4 | 28 |  Герхард Бергер
|
Ferrari | ? | 34 | Двигатель | |
| Сход | 11 | 25 | Мартин Брандл
|
Ligier-Mugen-Honda | ? | 29 | Вылет | |
| Сход | 3 | 1 | Михаэль Шумахер
|
Benetton-Renault | ? | 25 | Столкновение | |
| Сход | 5 | 27 | Жан Алези
|
Ferrari | ? | 23 | Столкновение | |
| Сход | 20 | 22 | Роберто Морено
|
Forti-Ford | ? | 21 | Вылет | |
| Сход | 7 | 14 | Рубенс Баррикелло
|
Jordan-Peugeot | ? | 20 | Вылет | |
| Сход | 2 | 6 | Дэвид Култхард
|
Williams-Renault | ? | 19 | Авария на пит-лейне | |
| Сход | 19 | 10 | Таки Инуе
|
Arrows-Hart | ? | 15 | Вылет | |
| Сход | 18 | 29 | Карл Вендлингер
|
Sauber-Ford | ? | 8 | Физ. состояние пилота | |
| Сход | 22 | 17 | Андреа Монтермини
|
Pacific-Ilmor | ? | 2 | Коробка передач | |
| НС | 15 | 24 | Лука Бадоер
|
Minardi-Ford | ? | 0 | Электрика | |
| НС | 24 | 8 | Мика Хаккинен
|
McLaren-Mercedes | ? | - | Травма |
Напишите отзыв о статье "Гран-при Австралии 1995 года"
Примечания
- Этот Гран-при стал одним из двух, в котором победитель обогнал своего ближайшего преследователя на два круга. Предыдущий такой случай произошёл на Гран-при Испании 1969 года.
- Дэвид Култхард лидировал в гонке, но на 20 круге врезался в барьер на входе пит-лейн во время остановки.
- Оливье Панис финишировал на втором месте несмотря на то, что на протяжении нескольких последних кругов из его машины исходили клубы дыма.
- Этот Гран-при стал последним, проводившимся в Аделаиде.
| Предыдущая гонка: Гран-при Японии 1995 года |
FIA Формула-1 Чемпионат мира, сезон 1995 года |
Следующая гонка: Гран-при Австралии 1996 года |
|
| ||
| Предыдущая гонка: Гран-при Австралии 1994 года |
Гран-при Австралии | Следующая гонка: Гран-при Австралии 1996 года |
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гран-при Австралии 1995 года
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.
В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.
– Вот ловко то! А? Дядюшка Игнат! – говорил мальчик, вдруг начиная хлопать обеими руками по клавишам.
– Ишь ты! – отвечал Игнат, дивуясь на то, как все более и более улыбалось его лицо в зеркале.
– Бессовестные! Право, бессовестные! – заговорил сзади их голос тихо вошедшей Мавры Кузминишны. – Эка, толсторожий, зубы то скалит. На это вас взять! Там все не прибрано, Васильич с ног сбился. Дай срок!
Игнат, поправляя поясок, перестав улыбаться и покорно опустив глаза, пошел вон из комнаты.
– Тетенька, я полегоньку, – сказал мальчик.
– Я те дам полегоньку. Постреленок! – крикнула Мавра Кузминишна, замахиваясь на него рукой. – Иди деду самовар ставь.
Мавра Кузминишна, смахнув пыль, закрыла клавикорды и, тяжело вздохнув, вышла из гостиной и заперла входную дверь.
Выйдя на двор, Мавра Кузминишна задумалась о том, куда ей идти теперь: пить ли чай к Васильичу во флигель или в кладовую прибрать то, что еще не было прибрано?
В тихой улице послышались быстрые шаги. Шаги остановились у калитки; щеколда стала стучать под рукой, старавшейся отпереть ее.
Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
