Гран-при Бразилии 2002 года

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Гран-при Бразилии 2002 года
порт. 31o Grande Premio Marlboro do Brasil
Дата

31 марта 2002 года

Место

Бразилия

Трасса

Интерлагос

Дистанция

71 круг, 305,909 км

Погода

Переменная облачность, очень жарко, сухо

Поул
1:13,114

Хуан Пабло Монтойя
Williams-BMW

Быстрый круг
1:16,079

Хуан Пабло Монтойя

60 круг

Williams-BMW

Подиум
Победитель

Михаэль Шумахер
Ferrari

2 место

Ральф Шумахер
Williams-BMW

3 место

Дэвид Култхард
McLaren-Mercedes

3 из 17 Гран-при Сезона 2002

Гран-при Бразилии 2002 года — третий этап чемпионата Мира по автогонкам в классе Формула-1 сезона 2002 года. Прошёл на автодроме Интерлагос в Бразилии. Соревнования состоялись 31 марта 2002 года.






Содержание

Гонка

Место С Пилот Конструктор Ш Круги Время/причина схода О
1 2 1 Михаэль Шумахер Ferrari ? 71 1:31:43,662 10
2 3 5 Ральф Шумахер Williams-BMW ? 71 +0,588 6
3 4 3 Дэвид Култхард McLaren-Mercedes ? 71 +59,109 4
4 7 15 Дженсон Баттон Renault ? 71 +66,883 3
5 1 6 Хуан Пабло Монтойя Williams-BMW ? 71 +67,563 2
6 10 24 Мика Сало Toyota ? 70 +1 круг 1
7 13 16 Эдди Ирвайн Jaguar-Cosworth ? 70 +1 круг
8 11 17 Педро де ла Роса Jaguar-Cosworth ? 70 +1 круг
9 19 10 Такуму Сато Jordan-Honda ? 69 +2 круга
10 15 11 Жак Вильнёв BAR-Honda ? 68 Двигатель
11 20 23 Марк Уэббер Minardi-Asiatech ? 68 +3 круга
12 5 4 Кими Райкконен McLaren-Mercedes ? 67 Колесо rim
13 22 22 Алекс Йонг Minardi-Asiatech ? 67 +4 круга
Сход 9 7 Ник Хайдфельд Sauber-Petronas ? 61 Тормоза
Сход 6 14 Ярно Трулли Renault ? 60 Двигатель
Сход 12 8 Фелипе Масса Sauber-Petronas ? 41 Столкновение
Сход 16 25 Алан МакНиш Toyota ? 40 Spin
Сход 17 12 Оливье Панис BAR-Honda ? 25 Коробка передач
Сход 18 20 Хайнц-Харальд Френтцен Arrows-Cosworth ? 25 Подвеска
Сход 21 21 Энрике Бернольди Arrows-Cosworth ? 19 Подвеска
Сход 8 2 Рубенс Баррикелло Ferrari ? 16 Гидравлика
Сход 14 9 Джанкарло Физикелла Jordan-Honda ? 6 Двигатель  

Напишите отзыв о статье "Гран-при Бразилии 2002 года"

Примечания

  • Лучший круг: Хуан Пабло Монтойя — 1 мин 16,079 сек.
  • Легенда футбола Пеле, исполнявший роль судьи на финише, дал отмашку клетчатым флагом не перед победителем, а перед ехавшим после него и отстававшим на 2 круга Такумой Сато.
  • На утренней разминке перед гонкой во втором повороте трассы Ник Хайдфельд врезался в открытую дверь медицинского автомобиля, подъехавшего для эвакуации попавшего в аварию Энрике Бернольди.
  • Михаэль Шумахер выступал на новой Ferrari F2002, в то время как его напарник Рубенс Баррикелло стартовал на прошлогодней модели Ferrari F2001.
Предыдущая гонка:
Гран-при Малайзии 2002 года
FIA Формула-1
Чемпионат мира, сезон 2002 года
Следующая гонка:
Гран-при Сан-Марино 2002 года

Предыдущая гонка:
Гран-при Бразилии 2001 года
Гран-при Бразилии Следующая гонка:
Гран-при Бразилии 2003 года

Отрывок, характеризующий Гран-при Бразилии 2002 года

Все мечтания Пьера теперь стремились к тому времени, когда он будет свободен. А между тем впоследствии и во всю свою жизнь Пьер с восторгом думал и говорил об этом месяце плена, о тех невозвратимых, сильных и радостных ощущениях и, главное, о том полном душевном спокойствии, о совершенной внутренней свободе, которые он испытывал только в это время.
Когда он в первый день, встав рано утром, вышел на заре из балагана и увидал сначала темные купола, кресты Ново Девичьего монастыря, увидал морозную росу на пыльной траве, увидал холмы Воробьевых гор и извивающийся над рекою и скрывающийся в лиловой дали лесистый берег, когда ощутил прикосновение свежего воздуха и услыхал звуки летевших из Москвы через поле галок и когда потом вдруг брызнуло светом с востока и торжественно выплыл край солнца из за тучи, и купола, и кресты, и роса, и даль, и река, все заиграло в радостном свете, – Пьер почувствовал новое, не испытанное им чувство радости и крепости жизни.
И чувство это не только не покидало его во все время плена, но, напротив, возрастало в нем по мере того, как увеличивались трудности его положения.
Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.


В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.