Гран-при Испании 2005 года
Поделись знанием:
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.
Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
| исп. 49o Gran Premio Marlboro de Espana | |
|---|---|
| Дата | |
| Место | |
| Трасса |
Каталуния-Монтмело (4,627 м) |
| Дистанция |
66 кругов, 305,382 км |
| Погода |
Солнечно, тепло |
| Поул | |
| 2:31,421 | |
| Быстрый круг | |
| 1:15,641 | |
| 66 круг | |
| Подиум | |
| Победитель | |
| 2 место | |
| 3 место | |
| 5 из 19 Гран-при Сезона 2005 | |
Гран-при Испании 2005 года — пятый этап чемпионата Мира по автогонкам в классе Формула-1 сезона 2005 года. Прошёл на автодроме Каталуния-Монтмело в городе Барселона, Испания. Соревнования состоялись 8 мая 2005 года.
Гран-при
Свободные заезды
| Команда | Нац. | Пилот |
|---|---|---|
| McLaren-Mercedes | 
|
Педро де ла Роса |
| Sauber-Petronas | нет | |
| Red Bull-Cosworth | 
|
Кристиан Клин |
| Toyota | 
|
Рикардо Зонта |
| Jordan-Toyota | 
|
Роберт Дорнбос |
| Minardi-Cosworth | нет |
Квалификация
| Место | # | Нац. | Пилот | Команда | старт на Q1 | время Q1 | место Q1 | общее время Q1 и Q2 |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 9 | 
|
Кими Райкконен | McLaren-Mercedes | 4 | 1:14,819 | 3 | 2:31,421 |
| 2 | 7 | 
|
Марк Уэббер | Williams-BMW | 13 | 1:15,042 | 6 | 2:31,668 |
| 3 | 5 |
|
Фернандо Алонсо | Renault | 18 | 1:14,811 | 2 | 2:31,691 |
| 4 | 17 | 
|
Ральф Шумахер | Toyota | 11 | 1:14,870 | 4 | 2:31,917 |
| 5 | 16 | 
|
Ярно Трулли | Toyota | 15 | 1:14,795 | 1 | 2:31,995 |
| 6 | 6 |
|
Джанкарло Физикелла | Renault | 2 | 1:15,601 | 8 | 2:32,830 |
| 7 | 10 | 
|
Хуан Пабло Монтойя | McLaren-Mercedes | 1 | 1:15,902 | 12 | 2:33,472 |
| 8 | 1 |
|
Михаэль Шумахер | Ferrari | 17 | 1:15,398 | 7 | 2:33,551 |
| 9 | 14 | 
|
Дэвид Култхард | Red Bull-Cosworth | 9 | 1:15,795 | 10 | 2:34,168 |
| 10 | 12 |
|
Фелипе Масса | Sauber-Petronas | 10 | 1:15,863 | 11 | 2:34,224 |
| 11 | 15 |
|
Витантонио Лиуцци | Red Bull-Cosworth | 12 | 1:16,288 | 13 | 2:35,302 |
| 12 | 11 | 
|
Жак Вильнёв | Sauber-Petronas | 16 | 1:16,794 | 14 | 2:36,480 |
| 13 | 19 | 
|
Нараин Картикеян | Jordan-Toyota | 8 | 1:18,557 | 15 | 2:39,268 |
| 14 | 18 | 
|
Тьягу Монтейру | Jordan-Toyota | 7 | 1:19,040 | 16 | 2:39,943 |
| 15 | 21 |
|
Кристиан Алберс | Minardi-Cosworth | 6 | 1:19,563 | 17 | 2:41,141 |
| 16 | 20 |
|
Патрик Фризахер | Minardi-Cosworth | 3 | 1:20,306 | 18 | 2:42,759 |
| 17 | 8 |
|
Ник Хайдфельд | Williams-BMW | 14 | 1:15,038 | 5 | none |
| 18 | 2 |
|
Рубенс Баррикелло | Ferrari | 5 | 1:15,746 | 9 | none |
Гонка
| Место | С | № | Пилот | Конструктор | Ш | Круги | Время/причина схода | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 1 | 9 | Кими Райкконен
|
McLaren-Mercedes | ? | 66 | 1’27:16,830 | 10 |
| 2 | 3 | 5 | Фернандо Алонсо
|
Renault | ? | 66 | +27,652 | 8 |
| 3 | 5 | 16 | Ярно Трулли
|
Toyota | ? | 66 | +45,947 | 6 |
| 4 | 4 | 17 | Ральф Шумахер
|
Toyota | ? | 66 | +46,719 | 5 |
| 5 | 6 | 6 | Джанкарло Физикелла
|
Renault | ? | 66 | +57,936 | 4 |
| 6 | 2 | 7 | Марк Уэббер
|
Williams-BMW | ? | 66 | +1:08,542 | 3 |
| 7 | 7 | 10 | Хуан Пабло Монтойя
|
McLaren-Mercedes | ? | 65 | +1 lap | 2 |
| 8 | 9 | 14 | Дэвид Култхард
|
Red Bull-Cosworth | ? | 65 | +1 lap | 1 |
| 9 | 16 | 2 | Рубенс Баррикелло
|
Ferrari | ? | 65 | +1 lap | |
| 10 | 17 | 8 | Ник Хайдфельд
|
Williams-BMW | ? | 65 | +1 lap | |
| 11 | 10 | 12 | Фелипе Масса
|
Sauber-Petronas | ? | 63 | Прокол | |
| 12 | 18 | 18 | Тьягу Монтейру
|
Jordan-Toyota | ? | 63 | +3 laps | |
| 13 | 13 | 19 | Нараин Картикеян
|
Jordan-Toyota | ? | 63 | +3 laps | |
| Сход | 12 | 11 | Жак Вильнёв
|
Sauber-Petronas | ? | 51 | Двигатель | |
| Сход | 8 | 1 | Михаэль Шумахер
|
Ferrari | ? | 46 | Прокол | |
| Сход | 14 | 21 | Кристиан Алберс
|
Minardi-Cosworth | ? | 19 | Коробка передач | |
| Сход | 15 | 20 | Патрик Фризахер
|
Minardi-Cosworth | ? | 11 | Вылет | |
| Сход | 11 | 15 | Витантонио Лиуцци
|
Red Bull-Cosworth | ? | 9 | Вылет |
Напишите отзыв о статье "Гран-при Испании 2005 года"
Примечания
- Пилоты команды BAR Honda не принимали участия в гонке в виду дисквалификации команды после Гран-при Сан-Марино
| Предыдущая гонка: Гран-при Сан-Марино 2005 года |
FIA Формула-1 Чемпионат мира, сезон 2005 года |
Следующая гонка: Гран-при Монако 2005 года |
|
| ||
| Предыдущая гонка: Гран-при Испании 2004 года |
Гран-при Испании | Следующая гонка: Гран-при Испании 2006 года |
| ||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гран-при Испании 2005 года
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.
Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.
– Большого ума были, а теперь, как изволите видеть, ослабели, – сказал Герасим. – В кабинет угодно? – Пьер кивнул головой. – Кабинет как был запечатан, так и остался. Софья Даниловна приказывали, ежели от вас придут, то отпустить книги.
Пьер вошел в тот самый мрачный кабинет, в который он еще при жизни благодетеля входил с таким трепетом. Кабинет этот, теперь запыленный и нетронутый со времени кончины Иосифа Алексеевича, был еще мрачнее.
Герасим открыл один ставень и на цыпочках вышел из комнаты. Пьер обошел кабинет, подошел к шкафу, в котором лежали рукописи, и достал одну из важнейших когда то святынь ордена. Это были подлинные шотландские акты с примечаниями и объяснениями благодетеля. Он сел за письменный запыленный стол и положил перед собой рукописи, раскрывал, закрывал их и, наконец, отодвинув их от себя, облокотившись головой на руки, задумался.
Несколько раз Герасим осторожно заглядывал в кабинет и видел, что Пьер сидел в том же положении. Прошло более двух часов. Герасим позволил себе пошуметь в дверях, чтоб обратить на себя внимание Пьера. Пьер не слышал его.
– Извозчика отпустить прикажете?
– Ах, да, – очнувшись, сказал Пьер, поспешно вставая. – Послушай, – сказал он, взяв Герасима за пуговицу сюртука и сверху вниз блестящими, влажными восторженными глазами глядя на старичка. – Послушай, ты знаешь, что завтра будет сражение?..
– Сказывали, – отвечал Герасим.
– Я прошу тебя никому не говорить, кто я. И сделай, что я скажу…
– Слушаюсь, – сказал Герасим. – Кушать прикажете?
– Нет, но мне другое нужно. Мне нужно крестьянское платье и пистолет, – сказал Пьер, неожиданно покраснев.
