Гран-при Канады 1995 года
Поделись знанием:
Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
| Дата | |
|---|---|
| Место | |
| Трасса |
Автодром имени Жиля Вильнева (4430 м) |
| Дистанция |
69 кругов, 305.670 км |
| Поул | |
| 1:27.661 с | |
| Быстрый круг | |
| 1:29.174 c | |
| 67 круг | |
| Подиум | |
| Победитель | |
| 2 место | |
| 3 место | |
| 6 из 16 Гран-при Сезона 1995 | |
Гран-при Канады 1995 года — шестой этап чемпионата Мира по автогонкам в классе Формула-1 сезона 1995 года. Прошёл на трассе в автодроме имени Жиля Вильнева, Канада. Соревнования состоялись 11 июня 1995 года.
Гонка
| Место | С | № | Пилот | Конструктор | Ш | Круги | Время/причина схода | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 5 | 27 |  Жан Алези
|
Ferrari | ? | 68 | 1:44:54,1 | 10 |
| 2 | 9 | 14 |  Рубенс Баррикелло
|
Jordan-Peugeot | ? | 68 | +31,477 | 6 |
| 3 | 8 | 15 |  Эдди Эрвайн
|
Jordan-Peugeot | ? | 68 | +35,98 | 4 |
| 4 | 11 | 26 | Оливье Панис
|
Ligier-Mugen-Honda | ? | 68 | +41,314 | 3 |
| 5 | 1 | 1 |  Михаэль Шумахер
|
Benetton-Renault | ? | 68 | +44,676 | 2 |
| 6 | 13 | 9 |  Джанни Морбиделли
|
Arrows-Hart | ? | 67 | +1 круг | 1 |
| 7 | 15 | 4 |  Мика Сало
|
Tyrrell-Yamaha | ? | 67 | +1 круг | |
| 8 | 19 | 24 | Лука Бадоер
|
Minardi-Ford | ? | 67 | +1 круг | |
| 9 | 22 | 10 |  Таки Инуе
|
Arrows-Hart | ? | 66 | +2 круга | |
| 10 | 14 | 25 | Мартин Брандл
|
Ligier-Mugen-Honda | ? | 61 | Столкновение | |
| 11 | 4 | 28 |  Герхард Бергер
|
Ferrari | ? | 61 | Столкновение | |
| Сход | 17 | 23 | Пьерлуиджи Мартини
|
Minardi-Ford | ? | 60 | Дроссель | |
| Сход | 23 | 22 | Роберто Морено
|
Forti-Ford | ? | 54 | Топливная система | |
| Сход | 2 | 5 | Деймон Хилл
|
Williams-Renault | ? | 50 | Коробка передач | |
| Сход | 10 | 7 | Марк Бланделл
|
McLaren-Mercedes | ? | 47 | Двигатель | |
| Сход | 16 | 3 | Юкио Катаяма
|
Tyrrell-Yamaha | ? | 42 | Двигатель | |
| Сход | 20 | 16 |  Бертран Гашо
|
Pacific-Ilmor | ? | 36 | Аккумулятор | |
| Сход | 12 | 30 | Хайнц-Харальд Френтцен
|
Sauber-Ford | ? | 26 | Двигатель | |
| Сход | 24 | 21 | Педро Диниц
|
Forti-Ford | ? | 26 | Коробка передач | |
| Сход | 18 | 29 | Жан-Кристоф Бульон
|
Sauber-Ford | ? | 19 | Вылет | |
| Сход | 21 | 17 | Андреа Монтермини
|
Pacific-Ilmor | ? | 5 | Коробка передач | |
| Сход | 3 | 6 | Дэвид Култхард
|
Williams-Renault | ? | 1 | Вылет | |
| Сход | 6 | 2 | Джонни Херберт
|
Benetton-Renault | ? | 0 | Столкновение | |
| Сход | 7 | 8 | Мика Хаккинен
|
McLaren-Mercedes | ? | 0 | Столкновение |
Напишите отзыв о статье "Гран-при Канады 1995 года"
Примечания
- Лучший круг: Михаэль Шумахер 1m 29,174s
- Первая и единственная победа Жана Алези в Формуле 1
- Первый подиум в карьере Эдди Ирвайна
Другое
На машине Герхарда Бергера в разгар гонки закончилось топливо, однако он смог добраться до боксов и дозаправиться. А у другой Феррари победителя гонки Жана Алези топливо закончилось в течение круга почета и его подвозил на своем болиде Михаэль Шумахер.
| Предыдущая гонка: Гран-при Монако 1995 года |
FIA Формула-1 Чемпионат мира, сезон 1995 года |
Следующая гонка: Гран-при Франции 1995 года |
|
| ||
| Предыдущая гонка: Гран-при Канады 1994 года |
Гран-при Канады | Следующая гонка: Гран-при Канады 1996 года |
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гран-при Канады 1995 года
– Отлично! Молодцом! Вот так пари! Чорт вас возьми совсем! – кричали с разных сторон.Англичанин, достав кошелек, отсчитывал деньги. Долохов хмурился и молчал. Пьер вскочил на окно.
Господа! Кто хочет со мною пари? Я то же сделаю, – вдруг крикнул он. – И пари не нужно, вот что. Вели дать бутылку. Я сделаю… вели дать.
– Пускай, пускай! – сказал Долохов, улыбаясь.
– Что ты? с ума сошел? Кто тебя пустит? У тебя и на лестнице голова кружится, – заговорили с разных сторон.
– Я выпью, давай бутылку рому! – закричал Пьер, решительным и пьяным жестом ударяя по столу, и полез в окно.
Его схватили за руки; но он был так силен, что далеко оттолкнул того, кто приблизился к нему.
– Нет, его так не уломаешь ни за что, – говорил Анатоль, – постойте, я его обману. Послушай, я с тобой держу пари, но завтра, а теперь мы все едем к***.
– Едем, – закричал Пьер, – едем!… И Мишку с собой берем…
И он ухватил медведя, и, обняв и подняв его, стал кружиться с ним по комнате.
Князь Василий исполнил обещание, данное на вечере у Анны Павловны княгине Друбецкой, просившей его о своем единственном сыне Борисе. О нем было доложено государю, и, не в пример другим, он был переведен в гвардию Семеновского полка прапорщиком. Но адъютантом или состоящим при Кутузове Борис так и не был назначен, несмотря на все хлопоты и происки Анны Михайловны. Вскоре после вечера Анны Павловны Анна Михайловна вернулась в Москву, прямо к своим богатым родственникам Ростовым, у которых она стояла в Москве и у которых с детства воспитывался и годами живал ее обожаемый Боренька, только что произведенный в армейские и тотчас же переведенный в гвардейские прапорщики. Гвардия уже вышла из Петербурга 10 го августа, и сын, оставшийся для обмундирования в Москве, должен был догнать ее по дороге в Радзивилов.
У Ростовых были именинницы Натальи, мать и меньшая дочь. С утра, не переставая, подъезжали и отъезжали цуги, подвозившие поздравителей к большому, всей Москве известному дому графини Ростовой на Поварской. Графиня с красивой старшею дочерью и гостями, не перестававшими сменять один другого, сидели в гостиной.
Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек. Медлительность ее движений и говора, происходившая от слабости сил, придавала ей значительный вид, внушавший уважение. Княгиня Анна Михайловна Друбецкая, как домашний человек, сидела тут же, помогая в деле принимания и занимания разговором гостей. Молодежь была в задних комнатах, не находя нужным участвовать в приеме визитов. Граф встречал и провожал гостей, приглашая всех к обеду.
«Очень, очень вам благодарен, ma chere или mon cher [моя дорогая или мой дорогой] (ma сherе или mon cher он говорил всем без исключения, без малейших оттенков как выше, так и ниже его стоявшим людям) за себя и за дорогих именинниц. Смотрите же, приезжайте обедать. Вы меня обидите, mon cher. Душевно прошу вас от всего семейства, ma chere». Эти слова с одинаковым выражением на полном веселом и чисто выбритом лице и с одинаково крепким пожатием руки и повторяемыми короткими поклонами говорил он всем без исключения и изменения. Проводив одного гостя, граф возвращался к тому или той, которые еще были в гостиной; придвинув кресла и с видом человека, любящего и умеющего пожить, молодецки расставив ноги и положив на колена руки, он значительно покачивался, предлагал догадки о погоде, советовался о здоровье, иногда на русском, иногда на очень дурном, но самоуверенном французском языке, и снова с видом усталого, но твердого в исполнении обязанности человека шел провожать, оправляя редкие седые волосы на лысине, и опять звал обедать. Иногда, возвращаясь из передней, он заходил через цветочную и официантскую в большую мраморную залу, где накрывали стол на восемьдесят кувертов, и, глядя на официантов, носивших серебро и фарфор, расставлявших столы и развертывавших камчатные скатерти, подзывал к себе Дмитрия Васильевича, дворянина, занимавшегося всеми его делами, и говорил: «Ну, ну, Митенька, смотри, чтоб всё было хорошо. Так, так, – говорил он, с удовольствием оглядывая огромный раздвинутый стол. – Главное – сервировка. То то…» И он уходил, самодовольно вздыхая, опять в гостиную.
– Марья Львовна Карагина с дочерью! – басом доложил огромный графинин выездной лакей, входя в двери гостиной.
Графиня подумала и понюхала из золотой табакерки с портретом мужа.
– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
