Гран-при Люксембурга 1997 года
Поделись знанием:
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
| Дата | |
|---|---|
| Место | |
| Трасса | |
| Подиум | |
| Победитель | |
| 2 место | |
| 3 место | |
| 15 из 17 Гран-при Сезона 1997 | |
Гран-при Люксембурга 1997 года — пятнадцатый этап чемпионата Мира по автогонкам в классе Формула-1 сезона 1997 года. Прошёл на трассе Нюрбургринг в Германии. Соревнования состоялись 28 сентября 1997 года.
Гонка
| Место | С | № | Пилот | Конструктор | Ш | Круги | Время/причина схода | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 |  Жак Вильнёв
|
Williams-Renault | ? | 67 | 1:31:28,1 | 10 |
| 2 | 10 | 7 |  Жан Алези
|
Benetton-Renault | ? | 67 | +11,77 | 6 |
| 3 | 3 | 4 |  Хайнц-Харальд Френтцен
|
Williams-Renault | ? | 67 | +13,48 | 4 |
| 4 | 7 | 8 |  Герхард Бергер
|
Benetton-Renault | ? | 67 | +16,416 | 3 |
| 5 | 15 | 2 |  Педро Диниц
|
Arrows-Yamaha | ? | 67 | +43,147 | 2 |
| 6 | 11 | 14 | Оливье Панис
|
Prost-Mugen-Honda | ? | 67 | +43,75 | 1 |
| 7 | 16 | 16 |  Джонни Херберт
|
Sauber-Petronas | ? | 67 | +44,354 | |
| 8 | 13 | 1 | Деймон Хилл
|
Arrows-Yamaha | ? | 67 | +44,777 | |
| 9 | 19 | 17 |  Джанни Морбиделли
|
Sauber-Petronas | ? | 66 | +1 круг | |
| 10 | 20 | 19 |  Мика Сало
|
Tyrrell-Ford | ? | 66 | +1 круг | |
| Сход | 21 | 18 |  Йос Ферстаппен
|
Tyrrell-Ford | ? | 50 | Вылет | |
| Сход | 1 | 9 | Мика Хаккинен
|
McLaren-Mercedes | ? | 43 | Двигатель | |
| Сход | 9 | 22 | Рубенс Баррикелло
|
Stewart-Ford | ? | 43 | Коробка передач | |
| Сход | 6 | 10 | Дэвид Култхард
|
McLaren-Mercedes | ? | 42 | Двигатель | |
| Сход | 12 | 23 |  Ян Магнуссен
|
Stewart-Ford | ? | 40 | Полуось | |
| Сход | 14 | 6 | Эдди Ирвайн
|
Ferrari | ? | 22 | Двигатель | |
| Сход | 17 | 15 |  Синдзи Накано
|
Prost-Mugen-Honda | ? | 16 | Двигатель | |
| Сход | 5 | 5 | Михаэль Шумахер
|
Ferrari | ? | 2 | Подвеска | |
| Сход | 18 | 21 | Тарсо Маркес
|
Minardi-Hart | ? | 1 | Двигатель | |
| Сход | 22 | 20 | Юкио Катаяма
|
Minardi-Hart | ? | 1 | Столкновение | |
| Сход | 4 | 12 | Джанкарло Физикелла
|
Jordan-Peugeot | ? | 0 | Столкновение | |
| Сход | 8 | 11 | Ральф Шумахер
|
Jordan-Peugeot | ? | 0 | Столкновение |
Напишите отзыв о статье "Гран-при Люксембурга 1997 года"
Примечания
- Лучший круг: Хайнц-Харальд Френтцен 1m 18,802s
| Предыдущая гонка: Гран-при Австрии 1997 года |
FIA Формула-1 Чемпионат мира, сезон 1997 года |
Следующая гонка: Гран-при Японии 1997 года |
|
| ||
| Предыдущая гонка: — |
Гран-при Люксембурга | Следующая гонка: Гран-при Люксембурга 1998 года |
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гран-при Люксембурга 1997 года
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
– Пошел на лед! пошел по льду! Пошел! вороти! аль не слышишь! Пошел! – вдруг после ядра, попавшего в генерала, послышались бесчисленные голоса, сами не зная, что и зачем кричавшие.
Одно из задних орудий, вступавшее на плотину, своротило на лед. Толпы солдат с плотины стали сбегать на замерзший пруд. Под одним из передних солдат треснул лед, и одна нога ушла в воду; он хотел оправиться и провалился по пояс.
Ближайшие солдаты замялись, орудийный ездовой остановил свою лошадь, но сзади всё еще слышались крики: «Пошел на лед, что стал, пошел! пошел!» И крики ужаса послышались в толпе. Солдаты, окружавшие орудие, махали на лошадей и били их, чтобы они сворачивали и подвигались. Лошади тронулись с берега. Лед, державший пеших, рухнулся огромным куском, и человек сорок, бывших на льду, бросились кто вперед, кто назад, потопляя один другого.
Ядра всё так же равномерно свистели и шлепались на лед, в воду и чаще всего в толпу, покрывавшую плотину, пруды и берег.
На Праценской горе, на том самом месте, где он упал с древком знамени в руках, лежал князь Андрей Болконский, истекая кровью, и, сам не зная того, стонал тихим, жалостным и детским стоном.
К вечеру он перестал стонать и совершенно затих. Он не знал, как долго продолжалось его забытье. Вдруг он опять чувствовал себя живым и страдающим от жгучей и разрывающей что то боли в голове.
