Гран-при Монако 1992 года
| Дата | |
|---|---|
| Место | |
| Трасса | |
| Дистанция |
78 кругов, 259,584 км |
| Погода |
облачно, тепло, сухо |
| Поул | |
| 1:19.495 | |
| Быстрый круг | |
| 1:21.598 | |
| 74 круг | |
| Подиум | |
| Победитель | |
| 2 место | |
| 3 место | |
|
[[Файл: | |
| 6 из 16 Гран-при Сезона 1992 | |
Гран-при Монако 1992 года — шестой этап чемпионата Мира по автогонкам в классе Формула-1 сезона 1992 года. Прошёл в Монте-Карло, Монако. Соревнования состоялись 31 мая 1992 года. Гонку, состоявшую из 78 кругов, выиграл Айртон Сенна после тесной борьбы за лидерство на последних трех кругах с обладателем поула Найджелом Мэнселлом. Мэнселл был на первом месте до 71-го круга, но потом пришлось остановиться за новым комплектом шин после подозрений на прокол его левой задней шины. После гонки было обнаружено, что проблемы на самом деле были вызваны гайкой колеса, а не проколом. Несмотря на победу Сенны, Мэнселл казался быстрее во время гонки, и возможно он бы и выиграл эту гонку, если бы не пит-стоп на 71-м круге. Рикардо Патрезе занял 3-м место на подиуме после сдерживания Benetton Михаэля Шумахера, который финишировал четвёртым. В очковую зону так же вошли Мартин Брандл на втором Benetton и Бертран Гашо, который заработал первое и единственное очко для Ляррусс в сезоне 1992-го года.
Содержание
Перед гонкой
Первые 5 гонок чемпионата закончились победами пилота Williams Найджела Мэнселла, лидирующего в чемпионате пилотов на 26 очков. Его напарник Рикардо Патрезе был вторым, имея 24 очка. Williams лидировали в кубке конструкторов с 74-мя очками, второе место было у Benetton с 20-ю очками, а их пилот Михаэль Шумахер занимал 3-е место в чемпионате пилотов. У чемпиона мира Айртона Сенны на McLaren было только четвёртое место, набрав восемь очков. Тем не менее, Гран-при Монако за последние восемь лет не выигрывал никто кроме Айртона Сенны и Алена Проста, но Мэнселл хотел достичь своей первой победы в Монако, выиграв предыдущие пять гонок. Никаких изменений в составе пилотов по сравнению с предыдущей гонкой не было, однако перед гонкой президент Ferrari Лука ди Монтеземоло пришлось публично объявить позицию Ивана Капелли в команде Феррари как «запасной» в ответ на критику со стороны итальянского журнала Autosprint о последних выступлениях Капелли. Autosport также сообщила в четверг перед гонкой, что Капелли «собираются заменить» в связи с «итальянскими слухами», подчеркнув тот факт, что Джанни Морбиделли провел большую часть тестирования Феррари в Имоле перед гонкой в Монако. Ferrari выпустила заявление в ответ на высказывание Морбиделли о Ferrari F92A говоря что Капелли были «в отпуске», но Капелли отрицал этот факт. Команда Лотус привезла второе новое 107-е шасси для Мики Хаккинена в Монако, до этого было только одно 107-е шасси для Херберта в Сан-Марино.
Практика и квалификация
В предквалификации в четверг утром было тепло и солнечно. Микеле Альборето оказался самым быстрым в сессии. Роберто Морено занял третье место, опередив напарника по команде Андреа Moda в квалификационной сессии в первый раз. Юкио Катаяма поскользнулся на небольшой луже масла, и ему удалось показать только 1:28.310, а потом он попал в аварию в повороте Tabac на последних минутах сессии.
Команда не сделала для меня подходящее сиденье, поэтому меня постоянно кидало по кокпиту и я получал множество ушибов, но я старался удерживать мои ноги снизу и пытался вспомнить где будет следующий поворот. Я знал, что в туннеле очень скользко и поэтому на первом своём круге я вышел из него всего со скоростью всего 270 км/ч, меня постоянно подбрасывало и я испытывал сильные вибрации, из-за которых у меня начало двоиться в глазах, и когда я пролетал мимо барьера из покрышек я не мог вспомнить в какую сторону будет следующий поворот. Позже меня вызвали в боксы и это стало моей единственной попыткой в монако в тот день. — Перри Маккарти подводит итоги своей предквалификационной сессии.
|
В четверг днем квалификация проходила в теплую, но пасмурную погоду. Найджел Мэнселл выиграл сессию с временем 1:20.714, Стефано Модена который квалифицировался в первом ряду в монако 1991 показал только 12-е время, несмотря на то что ранее в двух гонках 1992-го года ему вообще не удалось пройти квалификацию. Пройдя впервые предквалификацию Роберто Моренона Andrea Moda продолжал демонстрировать улучшение времени показав 1:25.185 в первые двадцать минут сессии, это время позволило ему показать 11-й результат, несмотря на то что у него были проблемы с падением мощности. Морено не смог больше показать хороших результатов и к концу сессии скатился до 20-го места по итогам предквалификации в четверг. Погода в субботу была солнечной и без осадков, однако затем днем стало пасмурно. В субботнюю утреннюю сессию Пьерлуиджи Мартини попал в аварию в туннеле, повредив отбойники, на ремонт который потребовалось 40 минут. В итоге старт квалификации отложили на 30 минут. В квалификации Найджел Мэнселл был ещё быстрее, его время 1:19.495, он взял свой 6-й поул в сезоне. Мэнселл позже назвал свой круг как «абсолютно чистый круг». Рикардо Патрезе улучшил свой прошлый результат и показал второе время, однако на одном из быстрых кругов его сдерживал Бертран Гашо, да так что Риккардо потом пошёл в боксы команды Ляррусс и пытался ударить бельгийца. Айртон Сенна закончил квалификацию 3-м, несмотря на то что для компенсации недостатков своего автомобиля он шёл на бешеный риск, и в повороте Мирабо его занесло, и он сломал подвеску заднего левого колеса и заднее антикрыло об отбойник, крыло в итоге в туннеле оторвалось совсем и Сенна кое-как доехал до боксов на разбитой машине. Стефано Модена стал жертвой поломки приводного вала в начале сессии и был вынужден пересесть на запасной болид Джордан. На запасной машине ему не удалось улучшить пятничное время, и поэтому он занял только 21-е место. Модена стал единственным пилотом, который не побил своё субботнее время. Мартини после своей аварии продолжал принимать участие в квалификации на запасной машине и занял 18-е место. Закончив четверг 20-м Роберто Морено удалось совсем немного улучшить своё время в квалификации до 1:24.945, но откатился на 26-е место из-за механических проблем с шасси Andrea Moda S921. Эрик ван де Поэле показал лучшее своё время на последних минутах квалификации, но этого не хватило чтобы опередить Andrea moda Роберто Морено, он оказался на 0,036 медленнее.
Гонка
Погода во время гонки была пасмурной, но сухой и теплой. Пилоты вышли на трассу в воскресение утром на 30-минутную разминку. Быстрейшим оказался пилот Williams Патрезе, а его напарник Мэнселл лишь 5-м. Микеле Альборето был очень силен на своём Footwork и закончил разминку 2-м, а его партнер по команде Агури Судзуки был отправлен в госпиталь для осмотра после его аварии на своем Footwork FA13 в повороте Tabac, позже японец был допущен к гонке. Прогревочный круг стартовал в 15:30 по местному времени. 26 автомобилей прошли квалификацию, но только 25 вышли на старт, так как Джанни Морбиделли не удалось запустить свой автомобиль во время прогревочного круга, он был вынужден стартовать с пит-лейн.
На старте Сенна прошёл Патрезе в повороте Сан. Девот , Шумахер так же прошёл Бергера в этом повороте. Морбиделли присоединился к гонке через пару кругов, но проехав один круг, у него снова начались проблемы с коробкой передач, и это вынудило его сойти совсем.
Роберто Морено прорвался на 19-е место благодаря шести обгонам на первых кругах, но был вынужден сойти на своей Andrea Moda S921 на 11-м круге, из-за проблем с двигателем Judd GV 3.5 V10. Патрезе начал прессинговать Сенну, но потом у него начались проблемы с коробкой передач и он немного начала отставать от него. На 12-м круге, Шумахер попытался обойти Алези в шпильке Лёвс, они столкнулись,Алези продолжал оставаться впереди Шумахера ещё 16 кругов, но отрыв был небольшим. Но повреждение электроники все-таки вынудили его сойти на 28-м круге, благодаря этому Бергер вышел на 5-е место. Следовавший за Бергером Брандл, совершил ошибку в шикане Nouvelle и сломал не только переднее крыло своего Бенеттона, но и проколол колесо, что вынудило его заехать на долгий пит-стоп, это позволило Капелли выйти на 6-е место. На 32-м круге Бергер сошёл из-за проблем с коробкой передач. На 60-м круге Микеле Альборето ошибся, и его развернуло прямо перед Маклареном Сенны, чуть не спровоцировав аварию.
Иван Капелли шёл на 5-м месте, проигрывая лидеру Мэнселлу целый круг, 61-м круге в повороте Казино резко зашёл в поворот и повредил рулевую рейку об барьер. Когда он проезжал поворот бассейн, у него заклинило сломанную рулевую рейку на его Феррари и от удара машина повисла на барьере перед поворотом Rascasse под углом 45 градусов. Его сход напомнил о комментариях команды Феррари на телеканале BBC относительно его будущего в команде, которые были сказаны перед гоночным уикендом. И теперь стало ясно, что он не останется в команде. Найджел Мэнселл лидировал в гонке с огромным отрывом на своей Williams- Renault FW14B вплоть до 70-го круга, но потом сломалась гайка крепления колеса и он был вынужден заехать на долгий пит-стоп, тем временем Сенна вышел в лидеры. Мэнселл на свежих шинах установил рекорд круга, который почти на 2 секунды был быстрее, чем лучший круг Сенны. За 2 круга Мэнселл сократил отрыв с 5,2 до 1,9 секунды. Эта пара сражалась на протяжении 3-х кругов, но Мэнселл так и не смог обогнать Сенну и финишировал в двух десятых секунды позади бразильца. Эта победа стала пятой для Сенны в Монако, по этому показателю он сравнялся с Грэмом Хиллом. Патрезе финишировал 3-м, сдерживая на протяжении большей части гонки Шумахера, занявшего 4-е место.
После гонки
Тройка призёров поднялась в королевскую ложу к принцу Монако Альберту II, чтобы получить свои трофеи и затем отправились на пресс-конференцию, где Тони Жардин задавал вопросы. Сенна признался, что он знал, что болид Уильямс был «на несколько секунд быстрее», чем его МакЛарен на нескольких последних кругах. Так же Сенна отметил что из-за того что он проехал всю гонку на одном комплекте шин, его последние круги напомнили «езду по льду».
Мэнселл выразил своё разочарование из-за невыигранной гонки, но всё же назвал это второе место важнейшим в своей жизни и похвалил Сенну за его оборонительный стиль вождения на последних кругах: Я должен поблагодарить Айртона, потому что он очень хорошо угадывал все мои манёвры которые я пытался предпринять для атаки, и он был в праве делать то, что он делал, я думаю его пилотаж был фантастическим и именно поэтому он выиграл гонку, а я пришёл вторым. Мэнселл также рассказал последовательность событий, в результате которых на 71-м круге стали подозревать прокол: Началось всё в туннеле, я чуть не потерял управление, задняя ось резко ушла вниз и я сразу понял, что это прокол. Проблема была в том что до боксов ехать ещё целых полкруга, мне приходилось ехать очень медленно, потому что не работали тормоза из-за того что я ехал на 3-х колесах. Я думаю, что потерял порядка 10-15 секунд только по пути до боксов. Пит-стоп у нас получился дольше обычного, и когда выехал с пит-лейн то увидел проехавшего мимо Айртона, и уже тогда я знал что вероятно победа потеряна, но вы и сами видели что на последних 10-ти кругах мы сделали все возможное и даже больше, но его машина оказалась слишком широкой чтобы обогнать его. Несмотря на первоначальные сообщения о том, что Мэнселл в туннеле получил прокол на 71-м круге, однако Goodyear позже опроверг эту информацию. Инженер команды Уильямс Эдриан Ньюи позже предположил, возможно, дело было в гайке крепления колеса. В 1992 году Гран-при Монако стал единственным, когда команда Андреа Мода смогла пройти квалификацию в Формуле-1. Роберто Морено сошёл с дистанции после 11-ти кругов из-за проблем с двигателем, это выступление стало лучшим результатом команды. В одном из интервью в 2011 году Роберто Морено заявил что квалификация в Монако на Andrea Moda S921 стала одним из лучших его воспоминаний о автоспорте: Я всегда буду помнить, как я прошёл предквалификацию на Андреа Мода в Монако. Шин в те дни нам хватало на 5-6 хороших кругов. Из-за того что у нас не было хорошего охлаждения, двигатель начинал перегреваться уже после 4-х кругов. Двигатель нагревался, и давление масла повышалось. Мне пришлось остановиться на 4-м круге, чтобы не взорвать двигатель. Но этого хватило, чтобы пройти предквалификацию, и первое препятствие было преодолено. В квалификации я выехал на трассу в самом начале сессии. В Монако вы всегда сможете показать хорошее время, если выйдете на трассу под конец квалификации на заключительный круг, но я занял 11-е место в первые 20-ми минут сессии, это было всё что я мог сделать. Когда возвращался в боксы все команды мимо которых я проезжал, хлопали мне в ладоши, эти дни останутся в моей памяти навсегда. Судзука 1990 года очевидно большее для меня достижение, но квалификация на Андреа мода важнее для меня, чем вам кажется. В будущем на сайте BBC о формуле-1 в 2009 году бывший комментатор формулы-1 Мюррей Уокер включил битву за лидерство между Сенной и Мэнселлом на последних круга Монако 1992 в 5-ку лучших противостояний в истории формулы-1.
Результаты
Предквалификация
| Поз | № | Пилот | Команда | Время | Отставание | |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 9 |  Микеле Альборето
|
Footwork-Mugen-Honda | 1:25.413 | - | |
| 2 | 29 |  Бертран Гашо
|
Venturi-Lamborghini | 1:25.980 | +0.567 | |
| 3 | 34 |  Роберто Морено
|
Moda-Judd | 1:27.186 | +1.773 | |
| 4 | 14 |  Андреа Кьеза
|
Fondmetal-Ford | 1:27.756 | +2.343 | |
| НПКВ | 30 |  Укио Катаяма
|
Larrousse-Lamborghini | 1:28.310 | +2.897 | |
| НПКВ | 35 |  Перри Маккари
|
Moda-Judd | No time | ||
Источник:[1]
| ||||||
Квалификация
| Поз | № | Пилот | Команда | Q1 время | Q2 время | Отставание |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 5 | Найджел Мэнселл
|
Williams-Renault | 1:20.714 | 1:19.495 | |
| 2 | 6 | Рикардо Патрезе
|
Williams-Renault | 1:22.309 | 1:20.368 | +0.873 |
| 3 | 1 | Айртон Сенна
|
McLaren-Honda | 1:21:467 | 1:20.608 | +1.113 |
| 4 | 27 | Жан Алези
|
Ferrari | 1:22.942 | 1:20.895 | +1.400 |
| 5 | 2 |  Герхард Бергер
|
McLaren-Honda | 1:22.359 | 1:21.224 | +1.729 |
| 6 | 19 |  Михаэль Шумахер
|
Benetton-Ford | 1:23.150 | 1:21.831 | +2.336 |
| 7 | 20 | Мартин Брандл
|
Benetton-Ford | 1:23.872 | 1:22.068 | +2.573 |
| 8 | 28 | Иван Капелли
|
Ferrari | 1:23.813 | 1:22.119 | +2.624 |
| 9 | 12 | Джонни Херберт
|
Lotus-Ford | 1:25.979 | 1:22.579 | +3.084 |
| 10 | 4 | Андреа де Чезарис
|
Tyrrell-Ilmor | 1:23.552 | 1:22.647 | +3.152 |
| 11 | 9 | Микеле Альборето
|
Arrows-Mugen-Honda | 1:23.774 | 1:22.671 | +3.176 |
| 12 | 24 | Джанни Морбиделли
|
Minardi-Lamborgini | 1:24.567 | 1:22.733 | +3.238 |
| 13 | 33 | Маурисио Гужельмин
|
Jordan-Yamaha | 1:24.235 | 1:22.863 | +3.368 |
| 14 | 11 |  Мика Хаккинен
|
Lotus-Ford | 1:25.809 | 1:22.886 | +3.391 |
| 15 | 29 | Бертран Гашо
|
Minardi-Lamborgini | 1:23.606 | 1:23.122 | +3.627 |
| 16 | 16 | Карл Вендлингер
|
March-Ilmor | 1:23.978 | 1:23.264 | +3.769 |
| 17 | 23 | Кристиан Фиттипальди
|
Minardi-Lamborgini | 1:25.561 | 1:23.487 | +3.992 |
| 18 | 22 | Пьерлуиджи Мартини
|
Dallara-Ferrari | 1:25.665 | 1:23.508 | +4.013 |
| 19 | 10 | Агури Судзуки
|
Arrows-Mugen-Honda | 1:24.340 | 1:23.641 | +4.146 |
| 20 | 21 | Юрки Ярвилехто
|
Dallara-Ferrari | 1:25.050 | 1:23.862 | +4.367 |
| 21 | 32 | Стефано Модена
|
Jordan-Yamaha | 1:23.890 | 1:23.909 | +4.395 |
| 22 | 25 |  Тьери Бутсен
|
Ligier-Renault | 1:25.222 | 1:23.909 | +4.414 |
| 23 | 26 | Эрик Кома
|
Ligier-Renault | 1:24.816 | 1:23.974 | +4.479 |
| 24 | 3 | Оливье Груйяр
|
Tyrrell-Ilmor | 1:24.533 | 1:23.990 | +4.495 |
| 25 | 15 | Габриэле Тарквини
|
Fondmetal-Ford | 1:25.614 | 1:24.479 | +4.984 |
| 26 | 34 | Роберто Морено
|
Moda-Judd | 1:25.185 | 1:24.945 | +5.450 |
| DNQ | 7 | Эрик ван де Поэле
|
Brabham-Judd | 1:25.702 | 1:24.981 | +5.486 |
| DNQ | 8 | Деймон Хилл
|
Brabham-Judd | 1:26.889 | 1:25.394 | +5.899 |
| DNQ | 14 | Андреа Кьеза
|
Fondmetal-Ford | 1:27.140 | 1:25.660 | +6.165 |
| DNQ | 17 | Поль Бельмондо
|
March-Ilmor | 1:26.501 | 1:25.750 | +6.255 |
Жирным показывается лучшее время из двух сессий.
| ||||||
Гонка
Напишите отзыв о статье "Гран-при Монако 1992 года"
Примечания
- Найджел Мэнселл за 10 кругов до финиша уверенно лидировал с отрывом от ближайшего преследователя — Айртона Сенны в полуминуты. Казалось, что рекордная шестая победа одного пилота со старта сезона вот-вот станет свершившимся фактом, но тут в гонку вмешался Его величество Случай. Найджел почувствовал, что задок машины начал вести себя как-то странно, и решил, что ослабла одна из колесных гаек. Имея запас по времени, британец свернул в боксы. Неторопливые механики Williams сменили колеса и выпустили пилота обратно на трассу — в нескольких секундах позади Сенны! Финальные круги этой гонки вошли в историю Формулы 1. На свежей резине «Большой Найдж» был на две с лишним секунды быстрее бразильца, и четыре последних круга он бесперерывно атаковал в каждом повороте. Но Сенна начисто перекрывал все возможности для обгонов. На любой другой трассе шансов у него не было, но только не в Монако, с её узкими дорожками изобилующими медленными виражами. В итоге Мэнселл в который уже раз упустил возможность выиграть самый престижный Гран-При первой Формулы.
Напишите отзыв о статье "Гран-при Монако 1992 года"
Примечания
- ↑ Saward, Joe (1992-06-04). «Monaco GP». Autosport (Haymarket Publications) 127 (10). Проверено 2011-07-31.
Ссылки
- [www.youtube.com/watch?v=M4eOdZekw5I Три последних круга Гран-при Монако 1992 года], видео на YouTube
- [www.f1news.ru/Championship/2008/100/28.shtml Гран При Монако’92: Единица, бело-красное!]
| Предыдущая гонка: Гран-при Сан-Марино 1992 года |
FIA Формула-1 Чемпионат мира, сезон 1992 года |
Следующая гонка: Гран-при Канады 1992 года |
|
| ||
| Предыдущая гонка: Гран-при Монако 1991 года |
Гран-при Монако | Следующая гонка: Гран-при Монако 1993 года |
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гран-при Монако 1992 года
Позади их с улыбкой, наклоненная ухом ко рту Жюли, виднелась гладко причесанная, красивая голова Бориса. Он исподлобья смотрел на Ростовых и улыбаясь говорил что то своей невесте.«Они говорят про нас, про меня с ним!» подумала Наташа. «И он верно успокоивает ревность ко мне своей невесты: напрасно беспокоятся! Ежели бы они знали, как мне ни до кого из них нет дела».
Сзади сидела в зеленой токе, с преданным воле Божией и счастливым, праздничным лицом, Анна Михайловна. В ложе их стояла та атмосфера – жениха с невестой, которую так знала и любила Наташа. Она отвернулась и вдруг всё, что было унизительного в ее утреннем посещении, вспомнилось ей.
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.
На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.
Во втором акте были картины, изображающие монументы и была дыра в полотне, изображающая луну, и абажуры на рампе подняли, и стали играть в басу трубы и контрабасы, и справа и слева вышло много людей в черных мантиях. Люди стали махать руками, и в руках у них было что то вроде кинжалов; потом прибежали еще какие то люди и стали тащить прочь ту девицу, которая была прежде в белом, а теперь в голубом платье. Они не утащили ее сразу, а долго с ней пели, а потом уже ее утащили, и за кулисами ударили три раза во что то металлическое, и все стали на колена и запели молитву. Несколько раз все эти действия прерывались восторженными криками зрителей.
Во время этого акта Наташа всякий раз, как взглядывала в партер, видела Анатоля Курагина, перекинувшего руку через спинку кресла и смотревшего на нее. Ей приятно было видеть, что он так пленен ею, и не приходило в голову, чтобы в этом было что нибудь дурное.
Когда второй акт кончился, графиня Безухова встала, повернулась к ложе Ростовых (грудь ее совершенно была обнажена), пальчиком в перчатке поманила к себе старого графа, и не обращая внимания на вошедших к ней в ложу, начала любезно улыбаясь говорить с ним.
– Да познакомьте же меня с вашими прелестными дочерьми, – сказала она, – весь город про них кричит, а я их не знаю.
Наташа встала и присела великолепной графине. Наташе так приятна была похвала этой блестящей красавицы, что она покраснела от удовольствия.
– Я теперь тоже хочу сделаться москвичкой, – говорила Элен. – И как вам не совестно зарыть такие перлы в деревне!
Графиня Безухая, по справедливости, имела репутацию обворожительной женщины. Она могла говорить то, чего не думала, и в особенности льстить, совершенно просто и натурально.
– Нет, милый граф, вы мне позвольте заняться вашими дочерьми. Я хоть теперь здесь не надолго. И вы тоже. Я постараюсь повеселить ваших. Я еще в Петербурге много слышала о вас, и хотела вас узнать, – сказала она Наташе с своей однообразно красивой улыбкой. – Я слышала о вас и от моего пажа – Друбецкого. Вы слышали, он женится? И от друга моего мужа – Болконского, князя Андрея Болконского, – сказала она с особенным ударением, намекая этим на то, что она знала отношения его к Наташе. – Она попросила, чтобы лучше познакомиться, позволить одной из барышень посидеть остальную часть спектакля в ее ложе, и Наташа перешла к ней.
В третьем акте был на сцене представлен дворец, в котором горело много свечей и повешены были картины, изображавшие рыцарей с бородками. В середине стояли, вероятно, царь и царица. Царь замахал правою рукою, и, видимо робея, дурно пропел что то, и сел на малиновый трон. Девица, бывшая сначала в белом, потом в голубом, теперь была одета в одной рубашке с распущенными волосами и стояла около трона. Она о чем то горестно пела, обращаясь к царице; но царь строго махнул рукой, и с боков вышли мужчины с голыми ногами и женщины с голыми ногами, и стали танцовать все вместе. Потом скрипки заиграли очень тонко и весело, одна из девиц с голыми толстыми ногами и худыми руками, отделившись от других, отошла за кулисы, поправила корсаж, вышла на середину и стала прыгать и скоро бить одной ногой о другую. Все в партере захлопали руками и закричали браво. Потом один мужчина стал в угол. В оркестре заиграли громче в цимбалы и трубы, и один этот мужчина с голыми ногами стал прыгать очень высоко и семенить ногами. (Мужчина этот был Duport, получавший 60 тысяч в год за это искусство.) Все в партере, в ложах и райке стали хлопать и кричать изо всех сил, и мужчина остановился и стал улыбаться и кланяться на все стороны. Потом танцовали еще другие, с голыми ногами, мужчины и женщины, потом опять один из царей закричал что то под музыку, и все стали петь. Но вдруг сделалась буря, в оркестре послышались хроматические гаммы и аккорды уменьшенной септимы, и все побежали и потащили опять одного из присутствующих за кулисы, и занавесь опустилась. Опять между зрителями поднялся страшный шум и треск, и все с восторженными лицами стали кричать: Дюпора! Дюпора! Дюпора! Наташа уже не находила этого странным. Она с удовольствием, радостно улыбаясь, смотрела вокруг себя.
– N'est ce pas qu'il est admirable – Duport? [Неправда ли, Дюпор восхитителен?] – сказала Элен, обращаясь к ней.
– Oh, oui, [О, да,] – отвечала Наташа.
В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
Говоря это, он не спускал улыбающихся глаз с лица, с шеи, с оголенных рук Наташи. Наташа несомненно знала, что он восхищается ею. Ей было это приятно, но почему то ей тесно и тяжело становилось от его присутствия. Когда она не смотрела на него, она чувствовала, что он смотрел на ее плечи, и она невольно перехватывала его взгляд, чтоб он уж лучше смотрел на ее глаза. Но, глядя ему в глаза, она со страхом чувствовала, что между им и ей совсем нет той преграды стыдливости, которую она всегда чувствовала между собой и другими мужчинами. Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку. Когда она отворачивалась, она боялась, как бы он сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею. Они говорили о самых простых вещах и она чувствовала, что они близки, как она никогда не была с мужчиной. Наташа оглядывалась на Элен и на отца, как будто спрашивая их, что такое это значило; но Элен была занята разговором с каким то генералом и не ответила на ее взгляд, а взгляд отца ничего не сказал ей, как только то, что он всегда говорил: «весело, ну я и рад».
В одну из минут неловкого молчания, во время которых Анатоль своими выпуклыми глазами спокойно и упорно смотрел на нее, Наташа, чтобы прервать это молчание, спросила его, как ему нравится Москва. Наташа спросила и покраснела. Ей постоянно казалось, что что то неприличное она делает, говоря с ним. Анатоль улыбнулся, как бы ободряя ее.
– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.
«Что он теперь? Он сконфужен? Рассержен? Надо поправить это?» спрашивала она сама себя. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться. Она прямо в глаза взглянула ему, и его близость и уверенность, и добродушная ласковость улыбки победили ее. Она улыбнулась точно так же, как и он, глядя прямо в глаза ему. И опять она с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды.
Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.
Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.
Одной старой графине Наташа в состоянии была бы ночью в постели рассказать всё, что она думала. Соня, она знала, с своим строгим и цельным взглядом, или ничего бы не поняла, или ужаснулась бы ее признанию. Наташа одна сама с собой старалась разрешить то, что ее мучило.
«Погибла ли я для любви князя Андрея или нет? спрашивала она себя и с успокоительной усмешкой отвечала себе: Что я за дура, что я спрашиваю это? Что ж со мной было? Ничего. Я ничего не сделала, ничем не вызвала этого. Никто не узнает, и я его не увижу больше никогда, говорила она себе. Стало быть ясно, что ничего не случилось, что не в чем раскаиваться, что князь Андрей может любить меня и такою . Но какою такою ? Ах Боже, Боже мой! зачем его нет тут»! Наташа успокоивалась на мгновенье, но потом опять какой то инстинкт говорил ей, что хотя всё это и правда и хотя ничего не было – инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла. И она опять в своем воображении повторяла весь свой разговор с Курагиным и представляла себе лицо, жесты и нежную улыбку этого красивого и смелого человека, в то время как он пожал ее руку.
Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.
Анатоль весьма скоро бросил свою жену и за деньги, которые он условился высылать тестю, выговорил себе право слыть за холостого человека.
Анатоль был всегда доволен своим положением, собою и другими. Он был инстинктивно всем существом своим убежден в том, что ему нельзя было жить иначе, чем как он жил, и что он никогда в жизни не сделал ничего дурного. Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка. Он был убежден, что как утка сотворена так, что она всегда должна жить в воде, так и он сотворен Богом так, что должен жить в тридцать тысяч дохода и занимать всегда высшее положение в обществе. Он так твердо верил в это, что, глядя на него, и другие были убеждены в этом и не отказывали ему ни в высшем положении в свете, ни в деньгах, которые он, очевидно, без отдачи занимал у встречного и поперечного.
Он не был игрок, по крайней мере никогда не желал выигрыша. Он не был тщеславен. Ему было совершенно всё равно, что бы об нем ни думали. Еще менее он мог быть повинен в честолюбии. Он несколько раз дразнил отца, портя свою карьеру, и смеялся над всеми почестями. Он был не скуп и не отказывал никому, кто просил у него. Одно, что он любил, это было веселье и женщины, и так как по его понятиям в этих вкусах не было ничего неблагородного, а обдумать то, что выходило для других людей из удовлетворения его вкусов, он не мог, то в душе своей он считал себя безукоризненным человеком, искренно презирал подлецов и дурных людей и с спокойной совестью высоко носил голову.
У кутил, у этих мужских магдалин, есть тайное чувство сознания невинности, такое же, как и у магдалин женщин, основанное на той же надежде прощения. «Ей всё простится, потому что она много любила, и ему всё простится, потому что он много веселился».
Долохов, в этом году появившийся опять в Москве после своего изгнания и персидских похождений, и ведший роскошную игорную и кутежную жизнь, сблизился с старым петербургским товарищем Курагиным и пользовался им для своих целей.
Анатоль искренно любил Долохова за его ум и удальство. Долохов, которому были нужны имя, знатность, связи Анатоля Курагина для приманки в свое игорное общество богатых молодых людей, не давая ему этого чувствовать, пользовался и забавлялся Курагиным. Кроме расчета, по которому ему был нужен Анатоль, самый процесс управления чужою волей был наслаждением, привычкой и потребностью для Долохова.
Наташа произвела сильное впечатление на Курагина. Он за ужином после театра с приемами знатока разобрал перед Долоховым достоинство ее рук, плеч, ног и волос, и объявил свое решение приволокнуться за нею. Что могло выйти из этого ухаживанья – Анатоль не мог обдумать и знать, как он никогда не знал того, что выйдет из каждого его поступка.
