Гран-при Нидерландов 1975 года
Поделись знанием:
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.
Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
| нидерл. XXIII Grote Prijs van Nederland | |
|---|---|
| Дата | |
| Место | |
| Трасса |
Зандвоорт (4226 м) |
| Дистанция |
75 кругов, 316,950 км |
| Погода |
Дождь |
| Поул | |
| 1:20,29 (189,48 км/ч) | |
| Быстрый круг | |
| 1:21,54 (186,58 км/ч) | |
| 55 круг | |
| Подиум | |
| Победитель | |
| 2 место | |
| 3 место | |
| 8 из 14 Гран-при Сезона 1975 | |
Гран-при Нидерландов 1975 года — восьмой этап чемпионата мира по автогонкам в классе Формула-1 сезона 1975 года. Автогонки прошли 22 июня 1975 года на трассе Зандвоорт.
Марио Андретти вновь пропустил гонку, предпочтя Формуле-1 гонки в США, а «Энсайн» предоставил место в машине Ги ван Леннепу, заменившему травмированного Ролофа Вундеринка. На гонку заявилась команда «Маки» с Хироси Фусидой за рулём. «Феррари» вновь завоевали первый ряд стартового поля и Ники Лауда лидировал на первых кругах, но, когда влажная трасса начала высыхать, ранняя смена дождевых покрышек на слики помогла выйти вперёд Джеймсу Ханту. Лауда в конце гонки отчаянно боролся за лидерство, но так и не смог опередить англичанина, для которого эта победа стала первой в карьере, а для его команды - единственной в истории.
Классификация
| Место | С | № | Пилот | Конструктор | Ш | Круги | Время/причина схода | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 3 | 24 |  Джеймс Хант
|
Hesketh-Ford | ? | 75 | 1:46:57,40 | 9 |
| 2 | 1 | 12 |  Ники Лауда
|
Ferrari | ? | 75 | +1,06 сек. | 6 |
| 3 | 2 | 11 |  Клей Регаццони
|
Ferrari | ? | 75 | +55,06 сек. | 4 |
| 4 | 5 | 7 |  Карлос Ройтеман
|
Brabham-Ford | ? | 74 | +1 круг | 3 |
| 5 | 9 | 8 |  Карлус Пасе
|
Brabham-Ford | ? | 74 | +1 круг | 2 |
| 6 | 12 | 16 | Том Прайс
|
Shadow-Ford | ? | 74 | +1 круг | 1 |
| 7 | 7 | 23 | Тони Брайз
|
Hill-Ford | ? | 74 | +1 круг | |
| 8 | 18 | 28 |  Марк Донохью
|
Penske-Ford | ? | 74 | +1 круг | |
| 9 | 13 | 4 |  Патрик Депайе
|
Tyrrell-Ford | ? | 73 | +2 круга | |
| 10 | 22 | 31 |  Ги ван Леннеп
|
Ensign-Ford | ? | 71 | +4 круга | |
| 11 | 24 | 30 | Вилсон Фиттипальди
|
Fittipaldi-Ford | ? | 71 | +4 круга | |
| 12 | 19 | 20 |  Ян Шектер
|
Williams-Ford | ? | 70 | +5 кругов | |
| 13 | 17 | 22 |  Алан Джонс
|
Hill-Ford | ? | 70 | +5 кругов | |
| 14 | 23 | 10 |  Лелла Ломбарди
|
March-Ford | ? | 70 | +5 кругов | |
| 15 | 16 | 5 |  Ронни Петерсон
|
Lotus-Ford | ? | 69 | Закончилось топливо | |
| 16 | 4 | 3 | Джоди Шектер
|
Tyrrell-Ford | ? | 67 | Двигатель | |
| Сход | 15 | 21 | Жак Лаффит
|
Williams-Ford | ? | 64 | Двигатель | |
| Сход | 8 | 2 |  Йохен Масс
|
McLaren-Ford | ? | 61 | Авария | |
| Сход | 10 | 17 | Жан-Пьер Жарье
|
Shadow-Ford | ? | 44 | Шины | |
| Сход | 14 | 18 | Джон Уотсон
|
Surtees-Ford | ? | 43 | Вибрация | |
| Сход | 6 | 1 | Эмерсон Фиттипальди
|
McLaren-Ford | ? | 40 | Двигатель | |
| Сход | 20 | 14 | Боб Эванс
|
BRM | ? | 23 | Дифференциал | |
| Сход | 21 | 6 |  Жаки Икс
|
Lotus-Ford | ? | 6 | Двигатель | |
| Сход | 11 | 9 | Витторио Брамбилла
|
March-Ford | ? | 0 | Подвеска | |
| НС | 35 |  Хироси Фусида
|
Maki-Ford | ? |
Круги лидирования:
1-12 Ники Лауда
13-14 Клей Регаццони
15-75 Джеймс Хант
Напишите отзыв о статье "Гран-при Нидерландов 1975 года"
Ссылки
- [wildsoft.ru/gp.php?y=1975&gp=258 Гран-при Нидерландов 1975 года] (рус.) на сайте wildsoft.ru
- [www.grandprix.com/gpe/rr258.html Гран-при Нидерландов 1975 года] (англ.) на сайте grandprix.com
| Предыдущая гонка: Гран-при Швеции 1975 года |
FIA Формула-1 Чемпионат мира, сезон 1975 года |
Следующая гонка: Гран-при Франции 1975 года |
|
| ||
| Предыдущая гонка: Гран-при Нидерландов 1974 года |
Гран-при Нидерландов | Следующая гонка: Гран-при Нидерландов 1976 года |
| ||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гран-при Нидерландов 1975 года
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.
Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
