Артуа

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Графство Артуа»)
Перейти к: навигация, поиск

Артуа́ (фр. Artois) — историческая область на северо-востоке Франции, граничащая с Фландрией и Пикардией, ныне входит в состав департамента Па-де-Кале. Столица — город Аррас, известный своими гобеленами.

Местность с отлогими холмами и невысокими горами представляет одну из богатых водами областей Франции. Реки Оти и Канш текут на запад, Аа, Лис, Скарп и несколько других маленьких речек текут на север и северо-восток. Южная часть лежит выше и славится плодородной почвой своих долин, а северная часть покрыта болотами. Ради потребностей в водяных путях, как и ради осушения болот на северо-востоке прорыто множество каналов.

Артуа принадлежит к житницам Франции. Богатые пастбища благоприятствуют скотоводству и овцеводству. Хотя леса там немного, зато есть торф, а к востоку от Арденн — каменноугольные залежи. В конце XIX века на территории Артуа выращивались лён и конопля, репное семя и хмель.



Графство Артуа

В 1180 году граф Фландрии Филипп Эльзасский, выдавая свою племянницу Изабеллу де Эно замуж за короля Франции Филиппа II Августа, выделил ей в приданое Артуа с условием, однако, что во владение Изабелла вступит только после его смерти. Это условие, не соответствовавшее обычаям и практике, стало одной из причин феодальных войн в 1180-х годах Филиппа II и коалиции баронов, возглавляемой Филиппом Эльзасским. Король, несмотря на победу, цели вступить во владение Артуа не достиг. Изабелла умерла в 1190 году, а граф Фландрии — в Крестовом походе в 1191 году. Филипп II, вернувшись из того же похода, в этом же году объявил о создании графства Артуа, первым графом которого стал его и Изабеллы сын, Людовик. К землям Изабеллы было добавлено графство Ланс, принадлежавшее графам Булони. Само булонское графство, равно как и графства Гин и Сен-Поль передавались новообразованному графству в качестве вассальных. Из указанных графств только Ланс и Сен-Поль являлись частью исторической области Артуа.

В 1223 году граф Артуа и наследник французского престола Людовик стал королём под именем Людовик VIII. Он умер в 1226 году, завещав графство Артуа своему второму сыну Роберту. Роберт I Храбрый официально вступил во владение Артуа по достижении совершеннолетия в 1237 году, принеся вассальную присягу своему старшему брату королю Франции Людовику IX. Когда Роберт пал в Египте в битве при Мансуре (8-го февраля 1250), ему наследовал сын его Роберт II, отправившийся с Людовиком IX в Тунис и бывший во время плена Карла II регентом в Сицилии. Он был убит 11 июля 1302 года во время битвы при Куртре.

Впоследствии Артуа достался Фландрии и Бургундии, но в силу Пиренейского и Нимвегенского мира (1659 и 1678) опять отошёл к Франции. Король Карл X, будучи ещё принцем, носил титул графа Артуа.

Графы Артуа

Последняя графиня Артуа была замужем за герцогом Бургундским Филиппом II Храбрым и после её смерти титулы графов Артуа и герцогов Бургундских наследовал их сын Иоанн Неустрашимый, герцог Бургундский.

Напишите отзыв о статье "Артуа"

Ссылки

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).
</center>

Отрывок, характеризующий Артуа

Счастливо проскакав между французами, он подскакал к полю за лесом, через который бежали наши и, не слушаясь команды, спускались под гору. Наступила та минута нравственного колебания, которая решает участь сражений: послушают эти расстроенные толпы солдат голоса своего командира или, оглянувшись на него, побегут дальше. Несмотря на отчаянный крик прежде столь грозного для солдата голоса полкового командира, несмотря на разъяренное, багровое, на себя не похожее лицо полкового командира и маханье шпагой, солдаты всё бежали, разговаривали, стреляли в воздух и не слушали команды. Нравственное колебание, решающее участь сражений, очевидно, разрешалось в пользу страха.
Генерал закашлялся от крика и порохового дыма и остановился в отчаянии. Всё казалось потеряно, но в эту минуту французы, наступавшие на наших, вдруг, без видимой причины, побежали назад, скрылись из опушки леса, и в лесу показались русские стрелки. Это была рота Тимохина, которая одна в лесу удержалась в порядке и, засев в канаву у леса, неожиданно атаковала французов. Тимохин с таким отчаянным криком бросился на французов и с такою безумною и пьяною решительностью, с одною шпажкой, набежал на неприятеля, что французы, не успев опомниться, побросали оружие и побежали. Долохов, бежавший рядом с Тимохиным, в упор убил одного француза и первый взял за воротник сдавшегося офицера. Бегущие возвратились, баталионы собрались, и французы, разделившие было на две части войска левого фланга, на мгновение были оттеснены. Резервные части успели соединиться, и беглецы остановились. Полковой командир стоял с майором Экономовым у моста, пропуская мимо себя отступающие роты, когда к нему подошел солдат, взял его за стремя и почти прислонился к нему. На солдате была синеватая, фабричного сукна шинель, ранца и кивера не было, голова была повязана, и через плечо была надета французская зарядная сумка. Он в руках держал офицерскую шпагу. Солдат был бледен, голубые глаза его нагло смотрели в лицо полковому командиру, а рот улыбался.Несмотря на то,что полковой командир был занят отданием приказания майору Экономову, он не мог не обратить внимания на этого солдата.
– Ваше превосходительство, вот два трофея, – сказал Долохов, указывая на французскую шпагу и сумку. – Мною взят в плен офицер. Я остановил роту. – Долохов тяжело дышал от усталости; он говорил с остановками. – Вся рота может свидетельствовать. Прошу запомнить, ваше превосходительство!
– Хорошо, хорошо, – сказал полковой командир и обратился к майору Экономову.
Но Долохов не отошел; он развязал платок, дернул его и показал запекшуюся в волосах кровь.
– Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство.

Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.