Граф-маршал
Граф-маршал (англ. Earl Marshal, использовались также варианты Marschal, Marischal и Marshall) — наследственная должность одного из высших сановников Великобритании. Восьмая по значимости должность высших сановников, следует после лорда-констебля и предшествует лорду-адмиралу. Граф-маршал несет ответственность за организацию государственных похорон и коронации монарха в Вестминстерском аббатстве[1]. Также является главным герольдмейстером страны.
В настоящее время должность граф-маршала занимает Эдуард Фицалан-Говард, 18-й герцог Норфолк, который унаследовал должность в 2002 году. Был ранее граф-маршалом Ирландии и граф-маршалом Шотландии.
Англия
В Англии должность маршала, как и в ряде других стран Европы, первоначально была отнюдь не почётной и означала подчинённого королевского коннетабля (констебля), который отвечал за содержание лошадей и поддержание порядка в дворцовых службах. Первым маршалом Англии был некрупный англонормандский рыцарь, участник гражданской войны в Англии на стороне императрицы Матильды Джон Фиц-Гилберт «Маршал» (ок. 1105 — 1165). После того как английский престол занял Генрих II Плантагенет, сын Матильды, за Джоном Фиц-Гилбертом была закреплена должность маршала, она превратилась в наследственную и дала название их роду — Маршалы (Marshalls). Четвёртый сын Джона Фиц-Гилберта, Уильям Маршал, граф Пембрук, служил в качестве маршала при нескольких монархах, а после смерти Иоанна Безземельного осуществлял функции регента Англии. После того как зять Уильяма получил титул граф Норфолк, к должности маршала был добавлен графский титул, и она стала именоваться «граф-маршал». Наследственный титул граф-маршала с 1245 года принадлежит графам (а позже — герцогам) Норфолк.
После учреждения в 1484 году Геральдической палаты — высшего органа страны по вопросам генеалогии и геральдики на граф-маршала были также возложены обязанности её главы[2], а также — совместно с лордом- констеблем — руководство Геральдическим судом для отправления правосудия по вопросам, касающимся законодательства о геральдике.
В заявлении лорда-хранителя печати Артура Эннесли, сделанном 16 июня 1673 года, полномочия граф-маршала были сформулированы следующим образом: «имеет право судить и принимать решения по всем вопросам, касающимся геральдики, установления принадлежности к знатным родам, рыцарства; принимать законы, постановления и распоряжения для хорошего управления должностными лицами в сфере генеалогии и геральдики; назначать должностных лиц в Геральдической палате; наказывать сотрудников Геральдической палате за ненадлежащее исполнение своих обязанностей». Также было заявлено, что никакие грамоты о праве на фамильные гербы, титулы, принадлежность к тем или иным знатным родам не могут быть предоставлены без согласия граф-маршала.
Ирландия
В Ирландии, как части Соединённого королевства, по аналогии с Англией, существовала должность граф-маршал Ирландии. Среди наиболее известных носителей титула — Уильям Маршал, 1-й граф Пембрук, и Уолтер Деверё, 1-й граф Эссекс (1539—1576).
Шотландия
В Шотландии, как части Соединённого королевства, по аналогии с Англией, существовала должность граф-маршал Шотландии.
Великобритания
Закон о Палате лордов 1999 года упразднил наследование должностей пэров (членов палаты лордов), но при этом предусматривает, что граф-маршал и Лорд великий камергер сохраняют свои места в палате лордов, чтобы продолжать выполнять свои церемониальные функции.
Напишите отзыв о статье "Граф-маршал"
Примечания
Ссылки
- [en.wikisource.org/wiki/1911_Encyclop%C3%A6dia_Britannica/Earl_Marshal Earl Marshal]
- [www.debretts.com/people/royal-family/the-royal-household/great-officers-of-state.aspx Debretts.com]
- [www.tudorplace.com.ar/Documents/earl_marshal.htm Tudorplace.com]
Отрывок, характеризующий Граф-маршал
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.
