Граф Ольстер

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Граф Ольстер (англ. Earl of Ulster) — английский и ирландский дворянский титул, известный с 1205 года.





История

Впервые титул графа Ольстера был создан в 1205 году для Гуго де Ласи, младшего сына Гуго де Ласи, лорда Мита. Гуго был в 1199 году отправлен королём Иоанном Безземельным в Ирландию, чтобы вести войну против Джона де Курси — англо-нормандского рыцаря, завоевавшего себе земли в восточном Ольстере — на территории современных ирландских графств Даун и Антрим. В 1204 году Гуго де Ласи удалось захватить Курси. В награду король передал Гуго все отвоёванные им у Курси владения и даровал ему титул графа Ольстера.

Гуго продолжил завоевание Ирландии — северо-западной части Улада. Его наследники умерли раньше, поэтому после смерти Гуго титул графа Ольстера исчез.

В 1264 году титул графа Ольстера был воссоздан для Уолтера де Бурга, 3-го лорда Коннахта, которому принц Эдуард (будущий Эдуард I), наследник короля Генриха III обменял Ольстер на Манстер. Его сын, Ричард де Бург, 2-й граф Ольстер, был близким другом короля Эдуарда I и занимал первое место среди ирландских правителей этого времени. Он поддерживал Англию в войне против Шотландии в Коннахт. В 1315 году в Ольстер вторглась шотландская армия под командованием Эдуарда Брюса, а в Коннахте восстал Фелим Уа Конхобайр. В результате Ричард почти лишился своих владений. Но Фелим погиб во второй битве при Атенрае, а Эдуард Брюс — в битве при Фогхарте, после чего Ричард смог восстановить контроль над своими владениями в Ольстере.

Наследовал Ричарду его внук Уильям де Бург, но уже в 1333 году он был убит. Единственная наследница Уильяма, Элизабет де Бург, была мала, и за наследство Бургов разгорелась гражданская война между тремя представителями рода Бургов, продолжавшаяся до 1338 года. В итоге большая часть владений Бургов в Ольстере были захвачены ирландцами, остальные были поделены воюющими сторонами. Вдова Уильяма де Бурга, Матильда Ланкастерская, с дочерью бежала в Англию. Хотя владения в Ирландии были потеряны, король Эдуард III признал за Элизабет де Бург титул графини Ольстер, выдав её замуж за своего третьего сына Лайонела.

У Элизабет и Лайонела была только одна дочь — Филиппа, которую выдали замуж за Эдмунда Мортимера, 3-го графа Марч. В итоге титул барона Клер оказался присоединён к титулу графа Марч. Эдмунд в 1379 году был назначен английским наместником в Ирландии. Он постарался утвердить власть в наследственных владениях жены. Ему удалось добиться некоторых успехов в Восточном Ольстере, где его поддержал ряд местных вождей. Но попытка расширить владения успехов ему не принесла, а в декабре 1382 года он простудился при переправе через реку и умер.

Титул графа Ольстера унаследовал Роджер Мортимер, малолетний сын Эдмунда и Филиппы. Когда он стал совершеннолетним, Ричард принял участие в Ирландском походе короля Ричарда II, после чего был в 1394 году утверждён наместником Ирландии. Однако особых успехов в Ирландии он не добился и погиб в 1398 году во время небольшой стычки. Его гибель вызвала новое восстание в Ирландии.

После угасания рода Мортимеров в 1432 году титул по женской линии перешёл к Йоркам. После того как Эдуард Йоркский стал под именем Эдуарда IV в 1461 году королём Англии, титул исчез.

В дальнейшем короли Англии несколько раз воссоздавали титул графа Ольстера для своих родственников.

В 1928 году титул был вновь создан для герцога Генри Глостерского. Герцоги Глостер использовали этот титул в качестве титула учтивости для своих наследников. В настоящее время титул графа Ольстера носит Александр Виндзор, наследник герцога Ричарда Глостерского.

Список графов Ольстер

Графы Ольстер, 1-я креация (1205)

Графы Ольстер, 2-я креация (1264)

  • 12641271: Уолтер де Бург (ум. 28 июля 1271), 3-й лорд Коннахта с 1248, 1-й граф Ольстер с 1264
  • 12711326: Ричард Рыжий де Бург (ок. 1259 — 29 июля 1326), 2-й граф Ольстер и 4-й лорд Коннахта с 1271, сын предыдущего
  • 13261333: Уильям де Бург (17 сентября 1312 — 6 июня 1333), 3-й граф Ольстер и 5-й лорд Коннахта с 1326, внук предыдущего
  • 13331363: Элизабет де Бург (6 июля 1332 — 10 декабря 1363), 4-я графиня Ольстер с 1333, 12-я леди Клер с 1360, дочь предыдущего
  • 13631378: Филиппа Плантагенет (16 августа 1355 — до 7 января 1378), 13-я леди Клер, 5-я графиня Ольстер с 1363, дочь предыдущей
  • 13781398: Роджер Мортимер (11 апреля 1374 — 20 июля 1398), 4-й граф Марч, 6-й граф Ольстер, 6-й барон Мортимер из Вигмора, 5-й барон Женевиль, лорд Клер с 1381, сын предыдущей
  • 13981425: Эдмунд Мортимер (6 ноября 1391 — 18 января 1425), 5-й граф Марч, 7-й граф Ольстер, 7-й барон Мортимер из Вигмора, 6-й барон Женевиль, лорд Клер с 1398, сын предыдущего
  • 14321460: Ричард Йоркский (21 сентября 1411 — 30 декабря 1460), 3-й герцог Йоркский с 1415, 6-й граф Марч, 8-й граф Ольстер, 8-й барон Мортимер из Вигмора с 1425, 2-й граф Кембридж с 1426, племянник предыдущего
  • 14601461: Эдуард Йоркский (28 апреля 1442 — 10 апреля 1483), 7-й граф Марч с 1445, 3-й герцог Йоркский, 9-й граф Ольстер, 3-й граф Кембридж и 9-й барон Мортимер из Вигмора в 1460—1461, король Англии (как Эдуард IV) в 1461—1470 и 1471—1483, сын предыдущего

Графы Ольстер, 3-я креация (1659)

  • 16591685: Джеймс Стюарт (14 октября 1633 — 16 сентября 1701), герцог Йоркский с 1644, граф Ольстер с 1659, король Англии (Яков II), Ирландии (Яков II) и Шотландии (Яков VI) в 1685—1688

Графы Ольстер, 4-я креация (1716)

Графы Ольстер, 5-я креация (1760)

Графы Ольстер, 6-я креация (1784)

Графы Ольстер, 7-я креация (1866)

Графы Ольстер, 8-я креация (1928)

  • 19281974: Генри (31 марта 1900 — 10 июня 1974), принц Великобритании, герцог Глостер и граф Ольстер с 1928, 3-й сын короля Георга V
  • с 1974: Ричард (род. 26 августа 1944), герцог Глостер и граф Ольстер с 1974, сын предыдущего

См. также

Напишите отзыв о статье "Граф Ольстер"

Литература

  • The Complete Peerage of England, Scotland, Ireland, Great Britain and the United Kingdom / G. E. Cokayne, revised and edited by the Hon. Vicary Gibbs et al. — 2nd edition revised. — 1910—2000.
  • Устинов В. Г. Войны Роз. Йорки против Ланкастеров. — М.: Вече, 2012. — 432 с. — (History files). — 2000 экз. — ISBN 978-5-9533-5294-9.
  • Устинов В. Г. Столетняя война и Войны Роз. — М.: АСТ: Астрель, Хранитель, 2007. — 637 с. — (Историческая библиотека). — 1500 экз. — ISBN 978-5-17-042765-9.
  • Норвич Д. История Англии и шекспировские короли. — М.: Астрель, 2012. — 414, [2] с. — ISBN 978-5-271-43630-7.
  • Dictionary of National Biography, 1885-1900. Vol 7 Brown - Burthogge. — 1886. — P. 315—331.
  • [www.oxforddnb.com/ Oxford Dictionary of National Biograph]. — 2004.

Ссылки

  • [fmg.ac/Projects/MedLands/IRELAND.htm#_Toc293132258 Lords of Meath (Lacy)] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 5 января 2014.
  • [fmg.ac/Projects/MedLands/IRELAND.htm#_Toc293132271 Earls of Ulster (de Burgh)] (англ.). Foundation for Medieval Genealogy. Проверено 5 января 2014.
  • [www.thepeerage.com/i554.htm#s7201 Burgh] (англ.). thePeerage.com. Проверено 5 января 2014.

Отрывок, характеризующий Граф Ольстер

С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.
– В Петербург? – повторила она, как бы не понимая. Но, вглядевшись в грустное выражение лица княжны Марьи, она догадалась о причине ее грусти и вдруг заплакала. – Мари, – сказала она, – научи, что мне делать. Я боюсь быть дурной. Что ты скажешь, то я буду делать; научи меня…
– Ты любишь его?
– Да, – прошептала Наташа.
– О чем же ты плачешь? Я счастлива за тебя, – сказала княжна Марья, за эти слезы простив уже совершенно радость Наташи.
– Это будет не скоро, когда нибудь. Ты подумай, какое счастие, когда я буду его женой, а ты выйдешь за Nicolas.
– Наташа, я тебя просила не говорить об этом. Будем говорить о тебе.
Они помолчали.
– Только для чего же в Петербург! – вдруг сказала Наташа, и сама же поспешно ответила себе: – Нет, нет, это так надо… Да, Мари? Так надо…


Прошло семь лет после 12 го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, двигающие человечество (таинственные потому, что законы, определяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие.
Несмотря на то, что поверхность исторического моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, разлагались различные группы людских сцеплений; подготовлялись причины образования и разложения государств, перемещений народов.
Историческое море, не как прежде, направлялось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились волнами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кружились на одном месте. Исторические лица, прежде во главе войск отражавшие приказаниями войн, походов, сражений движение масс, теперь отражали бурлившее движение политическими и дипломатическими соображениями, законами, трактатами…
Эту деятельность исторических лиц историки называют реакцией.
Описывая деятельность этих исторических лиц, бывших, по их мнению, причиною того, что они называют реакцией, историки строго осуждают их. Все известные люди того времени, от Александра и Наполеона до m me Stael, Фотия, Шеллинга, Фихте, Шатобриана и проч., проходят перед их строгим судом и оправдываются или осуждаются, смотря по тому, содействовали ли они прогрессу или реакции.
В России, по их описанию, в этот период времени тоже происходила реакция, и главным виновником этой реакции был Александр I – тот самый Александр I, который, по их же описаниям, был главным виновником либеральных начинаний своего царствования и спасения России.
В настоящей русской литературе, от гимназиста до ученого историка, нет человека, который не бросил бы своего камушка в Александра I за неправильные поступки его в этот период царствования.
«Он должен был поступить так то и так то. В таком случае он поступил хорошо, в таком дурно. Он прекрасно вел себя в начале царствования и во время 12 го года; но он поступил дурно, дав конституцию Польше, сделав Священный Союз, дав власть Аракчееву, поощряя Голицына и мистицизм, потом поощряя Шишкова и Фотия. Он сделал дурно, занимаясь фронтовой частью армии; он поступил дурно, раскассировав Семеновский полк, и т. д.».
Надо бы исписать десять листов для того, чтобы перечислить все те упреки, которые делают ему историки на основании того знания блага человечества, которым они обладают.
Что значат эти упреки?
Те самые поступки, за которые историки одобряют Александра I, – как то: либеральные начинания царствования, борьба с Наполеоном, твердость, выказанная им в 12 м году, и поход 13 го года, не вытекают ли из одних и тех же источников – условий крови, воспитания, жизни, сделавших личность Александра тем, чем она была, – из которых вытекают и те поступки, за которые историки порицают его, как то: Священный Союз, восстановление Польши, реакция 20 х годов?
В чем же состоит сущность этих упреков?
В том, что такое историческое лицо, как Александр I, лицо, стоявшее на высшей возможной ступени человеческой власти, как бы в фокусе ослепляющего света всех сосредоточивающихся на нем исторических лучей; лицо, подлежавшее тем сильнейшим в мире влияниям интриг, обманов, лести, самообольщения, которые неразлучны с властью; лицо, чувствовавшее на себе, всякую минуту своей жизни, ответственность за все совершавшееся в Европе, и лицо не выдуманное, а живое, как и каждый человек, с своими личными привычками, страстями, стремлениями к добру, красоте, истине, – что это лицо, пятьдесят лет тому назад, не то что не было добродетельно (за это историки не упрекают), а не имело тех воззрений на благо человечества, которые имеет теперь профессор, смолоду занимающийся наукой, то есть читанном книжек, лекций и списыванием этих книжек и лекций в одну тетрадку.
Но если даже предположить, что Александр I пятьдесят лет тому назад ошибался в своем воззрении на то, что есть благо народов, невольно должно предположить, что и историк, судящий Александра, точно так же по прошествии некоторого времени окажется несправедливым, в своем воззрении на то, что есть благо человечества. Предположение это тем более естественно и необходимо, что, следя за развитием истории, мы видим, что с каждым годом, с каждым новым писателем изменяется воззрение на то, что есть благо человечества; так что то, что казалось благом, через десять лет представляется злом; и наоборот. Мало того, одновременно мы находим в истории совершенно противоположные взгляды на то, что было зло и что было благо: одни данную Польше конституцию и Священный Союз ставят в заслугу, другие в укор Александру.
Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или вредна, ибо мы не можем сказать, для чего она полезна и для чего вредна. Если деятельность эта кому нибудь не нравится, то она не нравится ему только вследствие несовпадения ее с ограниченным пониманием его о том, что есть благо. Представляется ли мне благом сохранение в 12 м году дома моего отца в Москве, или слава русских войск, или процветание Петербургского и других университетов, или свобода Польши, или могущество России, или равновесие Европы, или известного рода европейское просвещение – прогресс, я должен признать, что деятельность всякого исторического лица имела, кроме этих целей, ещь другие, более общие и недоступные мне цели.