К:Фильмы 2006 года
«Грбавица» (босн. Gŕbavica) — первый драматический фильм Ясмилы Жбанич (Сараево). Победитель награды «Золотой медведь» на Берлинале.
Название фильма — игра слов: Грбавицей называется район Сараева, который в начале войны заняли сербы, однако само слово grbavica также значит «женщина с горбом».
Сюжет
Эсма, мать-одиночка, живёт со своей двенадцатилетней дочерью Сарой в районе Сараево, который называется Грбавица. Жизнь здесь все ещё восстанавливается после югославских войн 1990-х годов.
Едва сводя концы с концами на нищенское пособие от правительства, Эсма устраивается официанткой в ночной клуб. Ей трудно работать по ночам, и она страдает, что вынуждена проводить мало времени с дочерью.
Эсма не может забыть об ужасных событиях прошлого и начинает посещать занятия по групповой терапии в местном Женском Центре. Она находит поддержку у своей лучшей подруги Сабины, ей также сочувствует Пельда, коллега по работе в ночном клубе.
Сара, зловредная девчонка-сорванец, забывает о любимом развлечении, футболе, когда начинает дружить с Самиром, который учится в её классе. Чувствительных подростков сильно тянет друг к другу, поскольку и Сара, и Самир, потеряли своих отцов на войне. Но Самира удивляет тот факт, что Сара не знает обстоятельств благородной смерти своего отца.
Отец Сары становится притчей во языцех, когда девочка требует от матери, чтобы та получила свидетельство о том, что её отец был шахидом, то есть погиб мученической смертью. Наличие этого свидетельства позволяет получить значительную скидку на участие в предстоящем путешествии с классом. Эсма объясняет дочери, что получить свидетельство нелегко, так как тело её отца ещё не обнаружено. Тем временем Эсма лихорадочно пытается занять денег, чтобы оплатить путешествие Сары.
Сара, озадаченная происходящим, приходит в ярость, когда в классе её начинают дразнить из-за того, что её имени нет в списках детей мучеников войны. Узнав о том, что её мать заплатила за путешествие всю требуемую сумму, Сара агрессивно требует от матери, чтобы та рассказала ей правду. Эсма сдается и в довольно грубой форме объясняет дочери, что зачала её в военном лагере, когда её насиловали. Несмотря на крайне болезненный характер конфронтации между матерью и дочерью, для Эсмы этот конфликт становится первым реальным шагом к преодолению тяжелой душевной травмы. А для Сары через перенесенную боль и обиду открывается возможность новых отношений с матерью.
В ролях
Призы
- «Золотой Медведь» Берлинале 2006
- «Приз экуменического жюри» Берлинале 2006
- «Приз ЮНЕСКО» Берлинале 2006
|
---|
| 1950-е | |
---|
| 1960-е | |
---|
| 1970-е | |
---|
| 1980-е | |
---|
| 1990-е | |
---|
| 2000-е | |
---|
| 2010-е | </div> | </table></td></tr></table>
Напишите отзыв о статье "Грбавица (фильм)"Отрывок, характеризующий Грбавица (фильм)– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
|