Гребенщиков, Борис Борисович
Поделись знанием:
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!
В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
(перенаправлено с «Гребенщиков Борис Борисович»)
| Борис Гребенщиков | |
 Борис Гребенщиков на концерте тура Radio Silence (1989 год) | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Страна | |
| Профессии | |
| Инструменты | |
| Жанры | |
| Псевдонимы |
БГ |
| Коллективы |
• Аквариум |
| Сотрудничество |
• Nautilus Pompilius |
| Награды | 
|
| [www.aquarium.ru arium.ru] | |
Бори́с Бори́сович Гребенщико́в (псевдоним — БГ; род. 27 ноября 1953, Ленинград, СССР) — советский и российский поэт и музыкант, композитор, певец и гитарист рок-группы «Аквариум», один из пионеров русской рок-музыки[1].
Содержание
- 1 Основные даты биографии
- 2 Семья
- 3 Дискография
- 4 Участие в других проектах
- 5 Проза
- 6 Религия
- 7 Увлечения, интересы, отношение к искусству
- 8 Общественная позиция
- 9 Изданные книги
- 10 Персональные фотовыставки
- 11 Участие в кинофильмах и театральных постановках
- 12 Награды
- 13 Критика
- 14 Примечания
- 15 Литература
- 16 Ссылки
Основные даты биографии
- 1971 — Борис Гребенщиков оканчивает физико-математическую школу № 239 Ленинграда.
- Лето 1972 — Гребенщиков вместе с Анатолием Гуницким основал группу «Аквариум». До середины восьмидесятых годов группа жила полуподпольной жизнью, делая домашние записи и изредка выезжая на короткие гастроли в другие города.
- 1977 — Гребенщиков окончил факультет прикладной математики — процессов управления Ленинградского государственного университета им. Жданова и стал работать в НИИ социологии, продолжая писать песни, выступать с концертами и сотрудничая с экспериментальным студенческим театром Ленинградского государственного университета. В 1977 году основал самиздатский журнал «Рокси».
- Лето 1978 года — совместная с Майком Науменко запись акустического альбома «Все братья — сёстры», вдохновленного творчеством Боба Дилана. В записи принимал участие Михаил Файнштейн.
- Апрель 1980 — после выступления на Тбилисском рок-фестивале который проходил в марте 1980 года был исключён из комсомола (вступил в 1967), снят с должности младшего научного сотрудника, уволен с работы 1 апреля 1980 года с формулировкой «по соглашению сторон», а группа «Аквариум» была запрещена официально.
- 1981 — первый полноценный самиздатский альбом в истории русского рока, с обложкой, записанный в студии — «Синий альбом» «Аквариума». Группа становится членом Ленинградского рок-клуба; принимала участие в первых пяти его фестивалях.
- 1982 — продюсирование первого альбома группы «Кино» «45».
- 1987 — первая пластинка Аквариума в СССР
- 1989 — выпуск за границей первого англоязычного альбома «Radio Silence», с участием Дэйва Стюарта из Eurythmics.
- 14.03.1991 — прекращение деятельности «Аквариума».
- 1991—1992 — «БГ-Бэнд». «Русский альбом».
- 1992 — Гребенщиков собирает новый состав «Аквариума» («Аквариум 2.0»).
- 1997 — лауреат премии «Триумф». Роспуск «Аквариума 2.0». Записи в США с группой The Band. Альбом «Лилит».
- 2003 — 50-летний юбилей Бориса Гребенщикова и большой концерт в Кремле по этому поводу[2][3].
- Март 2005 — выступил организатором встречи ряда рок-музыкантов и продюсеров с Владиславом Сурковым, замглавы администрации президента, вызвавшей большой резонанс в СМИ[4][5].
- 22 мая 2005 — начал карьеру радиоведущего и ведёт почти часовую авторскую программу «Аэростат»[6] на «Радио России».
- В 2006 году Гребенщикову сделана операция по коррекции зрения.
- 21 мая 2007 — концерт в Альберт-холле.
- 8 января 2009 года в Берлине сделана операция по шунтированию сердца.
- 2014 — новый сольный альбом «Соль», «лучший за 40 с лишним лет»[7]
Семья
- Отец Бориса, Борис Александрович Гребенщиков (1926—1975), был инженером, директором опытного завода Балтийского пароходства.
- Мать — Людмила Харитоновна Гребенщикова (1929—2009), юрисконсульт Ленинградского дома моделей.
- Бабушка Екатерина Васильевна, как и её дочь Людмила Харитоновна, пережила блокаду Ленинграда, потеряв мужа и отца.
- Первая жена БГ — Наталья Козловская. Поженились осенью 1976 года. Развелись в 1980 году.
- дочь Алиса Гребенщикова (род. 12 июня 1978), актриса.
- зять Сергей Дондурян.
- внук Алексей (род. 2008).
- Вторая жена — Людмила Шурыгина (1980) (до этого — гражданская жена Всеволода Гаккеля). Художник, работала уборщицей в 222-й школе.
- сын Глеб Гребенщиков (род. 14 декабря 1984) — известен как диджей gebe.
- внучка Алиса Гребенщикова.
- сын Глеб Гребенщиков (род. 14 декабря 1984) — известен как диджей gebe.
- Первая жена БГ — Наталья Козловская. Поженились осенью 1976 года. Развелись в 1980 году.
Третья жена Ирина, бывшая жена Александра Титова. Борис и Ирина воспитывали Марка Титова и Василису Гребенщикову — сына и дочь Ирины и Александра, удочерённую Борисом. Дети Ирины получили высшее образование. Глеб жил с отцом со времени смерти прабабушки Екатерины Васильевны. Марк играет в нескольких независимых группах и пишет электронную музыку под именем Bio C, Василиса — художник.
Дискография
Соавторство в дискографии представлено по формуле «Гребенщиков + соавтор(-ы)», что означает, что в сольную дискографию входят только те альбомы, которые изначально были задуманы самим Гребенщиковым.
«Доисторические» альбомы БГ и «Аквариума»
- 1974 — Искушение Святого Аквариума
- 1974 — Менуэт земледельцу
- 1975 — Притчи графа Диффузора
- 1976 — С той стороны зеркального стекла (БГ)
- 1978 — Все братья — сёстры (БГ + Майк)
«Исторические» студийные и концертные альбомы «Аквариума»
- 1981 — Синий альбом
- 1981 — Треугольник
- 1981 — Электричество
- 1982 — Акустика
- 1982 — Табу
- 1983 — Радио Африка
- 1984 — Ихтиология
- 1984 — День Серебра
- 1986 — Дети Декабря
- 1986 — Десять стрел
- 1988 — Равноденствие (первый альбом, записанный в 1987 году на фирме «Мелодия» и выпущенный официально)
- 1990 — Чёрная роза…
- 1991 — Архив
- 2007 — Феодализм (записи конца восьмидесятых годов, доработанные в 2007)
- 2010 — Наша жизнь с точки зрения деревьев (записи конца восьмидесятых годов)
- 2010 — Записки о Флоре и Фауне (запись 1982 года)
- 2012 — Сроки и цены (запись 1983 года)
- 2012 — Тайная история пчеловодства
Аквариум 2.0
- 1993 — Библиотека Вавилона
- 1993 — Любимые песни Рамзеса IV
- 1994 — Пески Петербурга
- 1994 — Кострома mon amour
- 1995 — Навигатор
- 1996 — Снежный лев
- 1997 — Гиперборея
Аквариум 3.0
- 1999 — Ψ
- 2000 — Территория
- 2002 — Сестра Хаос
- 2003 — Песни рыбака
- 2005 — ZOOM ZOOM ZOOM
- 2006 — Беспечный русский бродяга
- 2008 — Лошадь белая
- 2009 — Пушкинская, 10
- 2010 — День радости
- 2011 — Архангельск
- 2012 — Воздухоплавание в компании сфинксов
- 2013 — Аквариум +
- 2016 — Песни Нелюбимых EP
См. также дискографию Бориса Гребенщикова с группой «Аквариум» в статье Дискография группы «Аквариум».
Сольная дискография
- 1989 — Radio Silence
- 1992 — Русский альбом
- 1994 — Песни Александра Вертинского
- 1996 — Чубчик
- 1996 — Radio London (записи 1990/1991)
- 1997 — Лилит
- 1999 — Песни Булата Окуджавы
- 2004 — Без слов (инструментальный альбом, записанный в начале 1990-х, в продажу не поступил, распространяется только на концертах группы)
- 2014 — Соль
- 2016 — Золотой букет
Участие в других проектах
В список не вошли совместные записи с теми исполнителями, которые являлись участниками группы. Их дискографию см. в соответствующем разделе на странице Дискография группы «Аквариум».
- 1974 — Победа ЗА (ЗА)
- 1980 — Сладкая N и другие (Майк Науменко)
- 1982 — 45 (группа «Кино» с участием Бориса Гребенщикова и группы «Аквариум»)
- 1982 — LV (Майк Науменко)
- 1983 — Эксерсизы (Владимир Чекасин, Сергей Курёхин, Борис Гребенщиков)
- 1984 — Начальник Камчатки (группа «Кино» с участием Бориса Гребенщикова и группы «Аквариум»)
- 1985 — Безумные соловьи русского леса (Сергей Курёхин, Борис Гребенщиков)
- 1986 — Подземная культура (Сергей Курёхин, Игорь Бутман, Борис Гребенщиков)
- 1987 — Башлачёв VI (Александр Башлачёв)
- 1988 — В круге света (Машина времени)
- 1989 — Sacred Heart (Shakespear's Sister)
- 1991 — Which Side Are On/Mr. Bragg Goes to Moscow (видеоальбом) (Билли Брэг)
- 1991 — Зоопарк. Буги-вуги каждый день (CD+DVD) (Майк Науменко с участием Бориса Гребенщикова и группы «Аквариум»)
- 1991 — Два капитана 2 (Сергей Курёхин)
- 1992 — Золотые орехи (Адо)
- 1993 — Rock Me But Don`t Disrupt My Mind (Джоанна Стингрей)
- 1993 — Чиж (сольный альбом Сергея Чигракова)
- 1993 — Титаник на Фонтанке (Nautilus Pompilius)
- 1996 — Детский альбом (Сергей Курёхин)
- 1997 — Яблокитай (Nautilus Pompilius)
- 1997 — Second Sight (Кейт Сент-Джон)
- 2003 — Heart on Snow (Марк Алмонд с участием Бориса Гребенщикова и группы «БГ-Бэнд»)
- 2004 — Сквозь пальцы (Настя)
- 2007 — Стать Севера (Алиса)
- 2007 — Premonitions of a Shooting Star (Андрей Самсонов + Duo Zikr)
- 2008 — Олег Сакмаров. Юбилейный концерт (CD+DVD)
- 2009 — Башлачёв. В коммуналке БГ (DVD)
- 2016 - Чёрный дрозд ( Совместно с Мельница. Альбом химера 2016 )
Проза
Написал несколько прозаических произведений: повесть «Лес» («Роман, который так и не окончен») и рассказ «Иван и Данило».
Религия
Как сообщается в [www.aquarium.ru/documents/faq2.html FAQ] официального сайта группы «Аквариум», Гребенщиков не является приверженцем какой-либо определённой религии. В начале 1990-х годов он всерьёз увлёкся буддизмом, называл себя учеником ламы-датчанина Оле Нидала, проповедника европеизированного варианта учения школы Карма Кагью на Западе и в России. Неоднократно посещал ашрам известного индийского гуру Саи Бабы[8]. В 2006 году в Малайзии познакомился с известным неоиндуистским гуру Шри Чинмоем, который дал музыканту имя Пурушоттама[9] (в переводе с санскрита означает «великолепный человек»). При поддержке Шри Чинмоя были организованы концерты Гребенщикова в Лондоне, в Альберт-холле, в августе 2007 года — сольный концерт в ООН, в котором Гребенщикову аккомпанировали ученики Шри Чинмоя.
Гребенщиков иногда посещает православные церкви и участвует в православных богослужениях[8][10]. Долгое время он занимался составлением списка чудотворных икон России[11].
Гребенщиков изучает индийскую и китайскую философию. Перевёл с английского языка несколько буддийских и индуистских текстов[12]. С 2009 года работает над переводом «Бхагавад-гиты» на русский язык[13][14]. Музыкант утверждает, что эта «гениальнейшая книга человечества» переведена на русский язык «так, что читать её невозможно. Я пытаюсь сделать так, чтобы было понятно всем»[13].
Увлечения, интересы, отношение к искусству
В 2012 году по просьбе издательства, специализирующегося на книгах для детей, «Розовый-жираф» Гребенщиков составил список десяти своих любимых книг, который, по его словам, «мог бы быть и втрое больше»[15]. В список вошли следующие литературные произведения:
- «Ветер в ивах» К. Грэм;
- «Книга джунглей» Р. Киплинг;
- «Хоббит, или Туда и обратно» Дж. Р. Р. Толкин;
- «Властелин колец» Дж. Р. Р. Толкин;
- «Алиса в Стране чудес» Л. Кэрролл;
- «Алиса в Зазеркалье» Л. Кэрролл;
- «Буратино» А. Н. Толстой;
- «Остров сокровищ» Р. Стивенсон;
- «Волшебник Земноморья» У. Ле Гуин;
- «Маленький принц» А. Сент-Экзюпери.
Среди русских классиков Гребенщикову нравится творчество Пушкина, Пастернака, Мандельштама, Булгакова, Ахматовой, Бориса Акунина и Виктора Пелевина.
Любимые фильмы, среди прочего — «Шерлок Холмс» Гая Ричи, «Белое солнце пустыни» Владимира Мотыля и «Остров» Павла Лунгина, а также популярные сериалы «Пуаро» и «Приключения Шерлока Холмса».
Борис Гребенщиков является большим поклонником The Beatles, которые значительно повлияли на его творчество и мироощущение.
Общественная позиция
По заявлению директора российского представительства Amnesty International Сергея Никитина, сделанному в конце 2015 года, Борис Гребенщиков более 10 лет охотно откликается на призывы этой организации выступить в защиту политзаключенных по всему миру и принимает участие в «марафонах» Amnesty International, в ходе которых участники «марафона» пишут письма властям тех стран, где люди страдают от нарушения прав человека. Подписи Бориса Гребенщикова, по словам Сергея Никитина, ускорили выход на свободу троих «болотных сидельцев», калининградских «узников флага» и помогли во многих других случаях. В 2015 году музыкант подписался под письмом к генпрокурору РФ с призывом принять срочные меры и отменить приговоры Олегу Сенцову, Александру Кольченко и Геннадию Афанасьеву, вынесенные по несоразмерным обвинениям в терроризме, он призвал предъявить им надлежащие обвинения или освободить их[16].
Изданные книги
- Сочинения в 2-х томах: т. 1 — «Песни», т. 2 — «Непесни». (Изд-во «Нота-Р», 2002).
- Книга Песен. (Изд-во «Олма-пресс», 2006).
- Два стиха о квартире номер шесть. (Изд-во «Красный матрос», 2008).
- Аэростат. Течения и земли. (Изд-во Амфора, 2008).
- Аэростат. Воздухоплаватели и артефакты. (Изд-во «Амфора», 2009).
- Аэростат. Параллели и Меридианы. (Изд-во «Амфора», 2009).
- Аэростат. Вариации на тему Адама и Евы. (Изд-во «Амфора», 2012).
- Гребенщиков Б. Б. [www.ozon.ru/context/detail/id/20104783/ Трамонтана: Авторский сборник]. — М.: Эксмо, 2013. — 192 с. — (Поэзия XXI). — 3000 экз. — ISBN 978-5-699-63033-2.
- Гребенщиков Б. Б. Серебро Господа моего. — М.: Эксмо, 2013.- 320с. . Дополненное издание — М.: Эксмо, 2015 — 352с. — ISBN 978-5-699-84581-1
- Гребенщиков Б. Б. Песни БГ. — Эксмо, 2013. — 768с. Второе издание 2014. — ISBN 978-5-699-68774-9
Персональные фотовыставки
Фотовыставки, где Борис Гребенщиков выступает как автор:
- 2004 — «Инфра Петербург»[17], Дом Набокова, Санкт-Петербург;
- 2007 — «Инфра Петербург»[18][19], галерея Врублевской, Москва;
- 2013 — «Внутренние свойства пейзажа», живопись, фотография, видеоарт. Московский музей современного искусства[20][21][22].
- 2015 — «Три Теоремы Сирени», Лондон, Аукционный дом и галерея Мак Дугалл’с
Участие в кинофильмах и театральных постановках
Фильмы, где Борис Гребенщиков является и композитором, и актёром (курсивом обозначены роли, сыгранные Гребенщиковым):
- …Иванов (1982), режиссёры А. Плохов, А. Ильховский — музыкант
- Йя-Хха (1986), режиссёр Р. Нугманов
- Серп и гитара (Из России с роком) (Sirppi ja kitara (From Russia with rock), 1987), Финляндия
- Рок (1987), режиссёр Алексей Учитель
- Жажда (1988), режиссёр Сергей Дебижев
- Ты успокой меня (1988), режиссёр Сергей Дебижев
- Долгая дорога домой (The Long Way Home, 1989), режиссёр Майкл Аптед (Michael Apted), США
- Чёрная роза — эмблема печали, красная роза — эмблема любви (1989), режиссёр Сергей Соловьёв
- Красное на красном (1990), режиссёр Сергей Дебижев
- Город (1990), режиссёр Александр Бурцев
- Над тёмной водой (1992), режиссёр Дмитрий Месхиев — пациент больницы
- Два капитана 2 (1992), режиссёр Сергей Дебижев — Капитан № 1
- 40:0 в пользу (1993), режиссёр Александр Липницикй
- Настроение Пси (1999), режиссёр Андрей Новосёлов
- Нежный возраст (2000), режиссёр Сергей Соловьёв
- БГ. Лев Толстой (2002), режиссёр Виктор Тихомиров
Фильмы, в которых звучит музыка Гребенщикова:
- Милый, дорогой, любимый, единственный… (1984), режиссёр Динара Асанова
- Чужие здесь не ходят (1985), режиссёры Анатолий Вехотко, Роман Ершов
- Курьер (1986), режиссёр Карен Шахназаров
- Асса (1987), режиссёр Сергей Соловьёв
- Город (1989), режиссёр Александр Бурцев
- Золотой сон (1989), режиссёр Сергей Дебижев
- Митьки в Европе (1990), режиссёр Алексей Учитель
- Дом под звёздным небом (1991), режиссёр Сергей Соловьёв
- Трава и вода (1992), режиссёр Виктор Тихомиров
- Не идёт (1994), режиссёр Анатолий Васильев
- Азазель (2002), режиссёр Александр Адабашьян
- Связь (2006), режиссёр Авдотья Смирнова
- Питер FM (2006), режиссёр Оксана Бычкова
- Лаврские дворники (2007), режиссёр Ольга Молоканова
- Сезон дождей (2008), режиссёр Сергей Дебижев
- Соловей-Разбойник (2012), режиссёр Егор Баранов
- Танец Дели (2012), режиссёр Иван Вырыпаев
См. также фильмографию в статье Аквариум (группа).
Мультфильмы с музыкой Гребенщикова:
- Митьки никого не хотят победить, или Митькимайер (1992), художник-постановщик Александр Флоренский
- Рассказ о чуде из чудес (1994), режиссёр и художник-постановщик Ольга Флоренская
Мюзикл с музыкой Гребенщикова:
- Музыка серебряных спиц (2013), режиссёр Виктор Крамер
Награды
- Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени (13 ноября 2003) — за большой вклад в развитие музыкального искусства[23]
- Лауреат Царскосельской художественной премии (2002)
- Лауреат премии «Триумф» (1997)
Критика
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Проверить нейтральность. На странице обсуждения должны быть подробности.
|
В печати есть обвинения Б. Б. Гребенщикова в заимствованиях у других музыкантов.
|
Кто слышал Патти Смит, тот знает, как беззастенчиво Гребенщиков использовал её — и не только её — тексты и музыку. | 
|
«Одна из главных культурных миссий Бориса Гребенщикова заключается в том, что он перевел зарубежный рок-н-ролл на русский язык. В том числе местами — впрямую». Александр Горбачёв, 2013[25]
Напишите отзыв о статье "Гребенщиков, Борис Борисович"
Примечания
- ↑ [www.rian.ru/culture/20081127/155945012.html Критики: живой российский текстовой рок начался с Гребенщикова]. РИА Новости (28 ноября 2008).
- ↑ Алексей Крижевский [www.rg.ru/2003/11/03/bg.html Пять-ноль. БГ начал праздновать свой полувековой юбилей] // Российская газета, Центральный выпуск. — 2003. — 3 ноября (№ 3336).
- ↑ Евгений Каневский. [news.bbc.co.uk/hi/russian/entertainment/newsid_3233000/3233381.stm БГ отметил юбилей в Кремле]. Москва. Би-би-си (1 ноября 2003).
- ↑ [www.nr2.ru/center/23121.html Новый Регион: «Борис Гребенщиков рассказал правду о встрече рок-музыкантов с Сурковым»] (недоступная ссылка с 22-10-2016 (2742 дня))
- ↑ Юлия Мартовалиева. [2005.novayagazeta.ru/nomer/2005/24n/n24n-s27.shtml Роr власти, или власть рока]. Новая газета. 2005.novayagazeta.ru (4 апреля 2005). Проверено 21 октября 2016.
- ↑ [radiorus.ru/section.html?rid=3172 «Аэростат» на «Радио России»]
- ↑ Артемий Троицкий. [echo.msk.ru/blog/troitskiy/1426790-echo/ Ищите и слушайте]. Блоги. Эхо Москвы (28 октября 2014). Проверено 22 октября 2016.
- ↑ 1 2 Ерёмин Е. М. [www.amursu.ru/attachments/1320_2010_2.pdf Религиозные искания рок-поэта Б. Гребенщикова (на материале поэтических текстов альбома «Сестра хаос»)] // Религиоведение. — 2010. — № 2. — С. 177—187.
- ↑ [www.vesti.ru/doc.html?id=125228 Гребенщиков собирается «взорвать» «Олимпийский»]. vesti.ru (08.06.2007). Проверено 27 января 2011. [www.webcitation.org/61AMjHsSe Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
- ↑ [www.eg.ru/daily/stars/19278/ Гребенщиков помянул 10 покойников], EG.RU (17 мая 2010). Проверено 22 октября 2016.
- ↑ Список находится на [www.aquarium.ru/misc/icons/index.html сайте группы «Аквариум»]
- ↑ Чокья Ньима Ринпоче «Путеводитель по жизни и смерти» (Изд-во «Ясный свет», 1995), Тулку Ургьен Ринпоче «Повторяя слова Будды» (Изд-во «Ясный свет», 1997), Тулку Ургьен Ринпоче «Нарисованное радугой» (Изд-во «Ясный свет», 1999), Катха-упанишада.
- ↑ 1 2 [reporter-ua.com/2012/09/24/bg-v-zaporozhe-ya-prozhil-na-svete-58-let-i-ni-razu-ne-smog-poimat-sebya-na-protsesse-mys БГ в Запорожье: Я прожил на свете 58 лет и ни разу не смог поймать себя на процессе мышления]. reporter-ua.com (24 сентября 2012). Проверено 24 сентября 2012. [www.webcitation.org/6BScu3h06 Архивировано из первоисточника 16 октября 2012].
- ↑ [www.fontanka.ru/2010/03/11/025/ Борис Гребенщиков: «Всё, что мы делаем, имеет отражение в разных мирах…»]. Фонтанка.ру (11 марта 2010). Проверено 22 октября 2016.
- ↑ [www.pgbooks.ru/pg_recommend/life_with_kids/shortlist-borisa-grebenshchikova-spisok-mog-by-byt-vtroe-bolshe-.php Список любимых книг Бориса Гребенщикова] (недоступная ссылка)
- ↑ [amnesty.org.ru/ru/2015-12-14-marafon-blog/ Борис Гребенщиков — чемпион Марафона]. Amnesty International Россия (14 декабря 2015).
- ↑ Павел Виноградов. [www.nvspb.ru/stories/letnee_delo_mastera_bo Летнее дело мастера Бо]. Невское время. www.nvspb.ru. Проверено 22 октября 2016.
- ↑ [vgallery.ru/ru/archives/archive39/archives39.htm Инфра Петербург. Борис Гребенщиков]. Vrublevskaya Gallery. vgallery.ru (01.06.07 – 28.07.07). Проверено 22 октября 2016.
- ↑ Алла Гераскина. [www.novayagazeta.ru/articles/2007/06/08/33152-boris-grebenschikov-ya-tsygan-a-tsyganu-teryat-nechego Борис Гребенщиков: «Я - цыган. А цыгану терять нечего»] (ru-RU), Новая газета (8 июня 2007). Проверено 22 октября 2016.
- ↑ [www.mmoma.ru/exhibitions/gogolevsky10/bg_vnutrennie_svojstva_pejzazha/ Внутренние свойства пейзажа]. www.mmoma.ru. Проверено 22 октября 2016.
- ↑ [ria.ru/culture/20131203/981714144.html БГ открыл свою выставку в Москве концертом с новыми песнями], РИА Новости (3 декабря 2013). Проверено 22 октября 2016.
- ↑ Вера Ветрова. [www.ng.ru/antrakt/2013-12-13/9_grebenshikov.html Маленький мир позитива], Независимая газета (13 декабря 2013). Проверено 22 октября 2016.
- ↑ Указ Президента РФ от 13 ноября 2003 г. № 1349
- ↑ Александр Тарасов. [www.screen.ru/Tarasov/smit.htm Обрюзгший Б.Г. и изящная Патти Смит]. screen.ru (10 июня 1998).
- ↑ Александр Горбачев. [daily.afisha.ru/archive/volna/sounds/bob-dilan-devid-boui-demien-rays-talking-heads-i-drugie-istochniki-akvariuma/ Афиша Волна: Дилан, Боуи, Talking Heads и другие источники «Аквариума» – Архив] (ru-RU), Афиша (27 ноября 2013). Проверено 22 октября 2016.
Литература
- Смирнов И. Прекрасный дилетант: Борис Гребенщиков в новейшей истории России. — ЛЕАН, 1999. — 398 с. — 5000 экз. — ISBN 5-85929-040-3.
- Рыбин А. Три кита: БГ, Майк, Цой. — СПб.: Амфора, 2013. — 223 с. — (Дискография.ru). — 3000 экз. — ISBN 978-5-367-02833-1.
- Гребенщикова Л. Х. Мой сын БГ. — Амфора, 2008. — 240 с. — 6000 экз. — ISBN 978-5-367-00750-3.
- Ерёмин Е. М. [www.brsu.by/sites/default/files/eremin-cr11.pdf Царская рыбалка, или Стратегия освоения библейского текста в рок-поэзии Б. Гребенщикова]. — Благовещенск: Издательствово БГПУ, 2011. — 275 с. — 500 экз. — ISBN 978-5-8331-0222-0.
- Кан А. [www.bbc.co.uk/russian/society/2014/02/140122_kan_grebenshchikov_suite_f.shtml Непесенная музыка Гребенщикова. К выходу «Сюиты Ф»]. Русская служба Би-би-си (1 февраля 2014). Проверено 3 февраля 2014.
Ссылки
|
Борис Гребенщиков в Викицитатнике? |
|---|
- [www.aquarium.ru/ Официальный сайт группы «Аквариум»].
- [www.facebook.com/grebenshikov Официальная страница Бориса Гребенщикова] в социальной сети Facebook
- [bg.kroogi.com/ Страница Бориса Гребенщикова] на сайте Kroogi.
- [aquarium.kroogi.com/ Страница группы «Аквариум»] на сайте Kroogi.
- Гребенщиков, Борис — статья в Лентапедии. 2012 год.
- [www.inter-view.org/man/2425.htm Биография и коллекция интервью с Борисом Гребенщиковым]
- Борис Гребенщиков (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.planetaquarium.com/ Планета Аквариум] — полуофициальный сайт, посвящённый Борису Гребенщикову и группе «Аквариум»
- [handbook.reldata.com/ Справочное пособие для «БГ-ологов» и «аквариумофилов» Павла Северова] — наиболее полный источник информации о творчестве группы
- Курий Сергей Иванович. [www.kursivom.ru/аквариум-и-бг/ Рок-толкование песен Бориса Гребенщикова и группы Аквариум]. Рок-толкование. КУР.С.ИВ.ом. Проверено 26 октября 2016.
- [www.snob.ru/profile/5132/blog Борис Гребенщиков] на сайте «[Snob.ru Snob.ru]»
- [www.runyweb.com/articles/culture/music/boris-grebenshikov-in-new-york.html Одухотворенность, русские дела. Борис Гребенщиков в Нью-Йорке.]
- [www.nashagazeta.ch/news/10861 Интервью Бориса Гребенщикова «Нашей газете» от 24.11.2010.] Автор Людмила Клот
- [www.youtube.com/watch?v=lNKQ-CedwFU Быков: Гребенщиков — это явление небесное]
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Гребенщиков, Борис Борисович
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.
Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.
Видимо, что то вдруг изменилось в мыслях княжны; тонкие губы побледнели (глаза остались те же), и голос, в то время как она заговорила, прорывался такими раскатами, каких она, видимо, сама не ожидала.
– Это было бы хорошо, – сказала она. – Я ничего не хотела и не хочу.
Она сбросила свою собачку с колен и оправила складки платья.
– Вот благодарность, вот признательность людям, которые всем пожертвовали для него, – сказала она. – Прекрасно! Очень хорошо! Мне ничего не нужно, князь.
– Да, но ты не одна, у тебя сестры, – ответил князь Василий.
Но княжна не слушала его.
– Да, я это давно знала, но забыла, что, кроме низости, обмана, зависти, интриг, кроме неблагодарности, самой черной неблагодарности, я ничего не могла ожидать в этом доме…
– Знаешь ли ты или не знаешь, где это завещание? – спрашивал князь Василий еще с большим, чем прежде, подергиванием щек.
– Да, я была глупа, я еще верила в людей и любила их и жертвовала собой. А успевают только те, которые подлы и гадки. Я знаю, чьи это интриги.
Княжна хотела встать, но князь удержал ее за руку. Княжна имела вид человека, вдруг разочаровавшегося во всем человеческом роде; она злобно смотрела на своего собеседника.
– Еще есть время, мой друг. Ты помни, Катишь, что всё это сделалось нечаянно, в минуту гнева, болезни, и потом забыто. Наша обязанность, моя милая, исправить его ошибку, облегчить его последние минуты тем, чтобы не допустить его сделать этой несправедливости, не дать ему умереть в мыслях, что он сделал несчастными тех людей…
– Тех людей, которые всем пожертвовали для него, – подхватила княжна, порываясь опять встать, но князь не пустил ее, – чего он никогда не умел ценить. Нет, mon cousin, – прибавила она со вздохом, – я буду помнить, что на этом свете нельзя ждать награды, что на этом свете нет ни чести, ни справедливости. На этом свете надо быть хитрою и злою.
– Ну, voyons, [послушай,] успокойся; я знаю твое прекрасное сердце.
– Нет, у меня злое сердце.
– Я знаю твое сердце, – повторил князь, – ценю твою дружбу и желал бы, чтобы ты была обо мне того же мнения. Успокойся и parlons raison, [поговорим толком,] пока есть время – может, сутки, может, час; расскажи мне всё, что ты знаешь о завещании, и, главное, где оно: ты должна знать. Мы теперь же возьмем его и покажем графу. Он, верно, забыл уже про него и захочет его уничтожить. Ты понимаешь, что мое одно желание – свято исполнить его волю; я затем только и приехал сюда. Я здесь только затем, чтобы помогать ему и вам.
– Теперь я всё поняла. Я знаю, чьи это интриги. Я знаю, – говорила княжна.
– Hе в том дело, моя душа.
– Это ваша protegee, [любимица,] ваша милая княгиня Друбецкая, Анна Михайловна, которую я не желала бы иметь горничной, эту мерзкую, гадкую женщину.
– Ne perdons point de temps. [Не будем терять время.]
– Ax, не говорите! Прошлую зиму она втерлась сюда и такие гадости, такие скверности наговорила графу на всех нас, особенно Sophie, – я повторить не могу, – что граф сделался болен и две недели не хотел нас видеть. В это время, я знаю, что он написал эту гадкую, мерзкую бумагу; но я думала, что эта бумага ничего не значит.
– Nous у voila, [В этом то и дело.] отчего же ты прежде ничего не сказала мне?
– В мозаиковом портфеле, который он держит под подушкой. Теперь я знаю, – сказала княжна, не отвечая. – Да, ежели есть за мной грех, большой грех, то это ненависть к этой мерзавке, – почти прокричала княжна, совершенно изменившись. – И зачем она втирается сюда? Но я ей выскажу всё, всё. Придет время!
В то время как такие разговоры происходили в приемной и в княжниной комнатах, карета с Пьером (за которым было послано) и с Анной Михайловной (которая нашла нужным ехать с ним) въезжала во двор графа Безухого. Когда колеса кареты мягко зазвучали по соломе, настланной под окнами, Анна Михайловна, обратившись к своему спутнику с утешительными словами, убедилась в том, что он спит в углу кареты, и разбудила его. Очнувшись, Пьер за Анною Михайловной вышел из кареты и тут только подумал о том свидании с умирающим отцом, которое его ожидало. Он заметил, что они подъехали не к парадному, а к заднему подъезду. В то время как он сходил с подножки, два человека в мещанской одежде торопливо отбежали от подъезда в тень стены. Приостановившись, Пьер разглядел в тени дома с обеих сторон еще несколько таких же людей. Но ни Анна Михайловна, ни лакей, ни кучер, которые не могли не видеть этих людей, не обратили на них внимания. Стало быть, это так нужно, решил сам с собой Пьер и прошел за Анною Михайловной. Анна Михайловна поспешными шагами шла вверх по слабо освещенной узкой каменной лестнице, подзывая отстававшего за ней Пьера, который, хотя и не понимал, для чего ему надо было вообще итти к графу, и еще меньше, зачем ему надо было итти по задней лестнице, но, судя по уверенности и поспешности Анны Михайловны, решил про себя, что это было необходимо нужно. На половине лестницы чуть не сбили их с ног какие то люди с ведрами, которые, стуча сапогами, сбегали им навстречу. Люди эти прижались к стене, чтобы пропустить Пьера с Анной Михайловной, и не показали ни малейшего удивления при виде их.
– Здесь на половину княжен? – спросила Анна Михайловна одного из них…
– Здесь, – отвечал лакей смелым, громким голосом, как будто теперь всё уже было можно, – дверь налево, матушка.
– Может быть, граф не звал меня, – сказал Пьер в то время, как он вышел на площадку, – я пошел бы к себе.
Анна Михайловна остановилась, чтобы поровняться с Пьером.
– Ah, mon ami! – сказала она с тем же жестом, как утром с сыном, дотрогиваясь до его руки: – croyez, que je souffre autant, que vous, mais soyez homme. [Поверьте, я страдаю не меньше вас, но будьте мужчиной.]
– Право, я пойду? – спросил Пьер, ласково чрез очки глядя на Анну Михайловну.
– Ah, mon ami, oubliez les torts qu'on a pu avoir envers vous, pensez que c'est votre pere… peut etre a l'agonie. – Она вздохнула. – Je vous ai tout de suite aime comme mon fils. Fiez vous a moi, Pierre. Je n'oublirai pas vos interets. [Забудьте, друг мой, в чем были против вас неправы. Вспомните, что это ваш отец… Может быть, в агонии. Я тотчас полюбила вас, как сына. Доверьтесь мне, Пьер. Я не забуду ваших интересов.]
Пьер ничего не понимал; опять ему еще сильнее показалось, что всё это так должно быть, и он покорно последовал за Анною Михайловной, уже отворявшею дверь.
Дверь выходила в переднюю заднего хода. В углу сидел старик слуга княжен и вязал чулок. Пьер никогда не был на этой половине, даже не предполагал существования таких покоев. Анна Михайловна спросила у обгонявшей их, с графином на подносе, девушки (назвав ее милой и голубушкой) о здоровье княжен и повлекла Пьера дальше по каменному коридору. Из коридора первая дверь налево вела в жилые комнаты княжен. Горничная, с графином, второпях (как и всё делалось второпях в эту минуту в этом доме) не затворила двери, и Пьер с Анною Михайловной, проходя мимо, невольно заглянули в ту комнату, где, разговаривая, сидели близко друг от друга старшая княжна с князем Васильем. Увидав проходящих, князь Василий сделал нетерпеливое движение и откинулся назад; княжна вскочила и отчаянным жестом изо всей силы хлопнула дверью, затворяя ее.
Жест этот был так не похож на всегдашнее спокойствие княжны, страх, выразившийся на лице князя Василья, был так несвойствен его важности, что Пьер, остановившись, вопросительно, через очки, посмотрел на свою руководительницу.
Анна Михайловна не выразила удивления, она только слегка улыбнулась и вздохнула, как будто показывая, что всего этого она ожидала.
– Soyez homme, mon ami, c'est moi qui veillerai a vos interets, [Будьте мужчиною, друг мой, я же стану блюсти за вашими интересами.] – сказала она в ответ на его взгляд и еще скорее пошла по коридору.
Пьер не понимал, в чем дело, и еще меньше, что значило veiller a vos interets, [блюсти ваши интересы,] но он понимал, что всё это так должно быть. Коридором они вышли в полуосвещенную залу, примыкавшую к приемной графа. Это была одна из тех холодных и роскошных комнат, которые знал Пьер с парадного крыльца. Но и в этой комнате, посередине, стояла пустая ванна и была пролита вода по ковру. Навстречу им вышли на цыпочках, не обращая на них внимания, слуга и причетник с кадилом. Они вошли в знакомую Пьеру приемную с двумя итальянскими окнами, выходом в зимний сад, с большим бюстом и во весь рост портретом Екатерины. Все те же люди, почти в тех же положениях, сидели, перешептываясь, в приемной. Все, смолкнув, оглянулись на вошедшую Анну Михайловну, с ее исплаканным, бледным лицом, и на толстого, большого Пьера, который, опустив голову, покорно следовал за нею.
На лице Анны Михайловны выразилось сознание того, что решительная минута наступила; она, с приемами деловой петербургской дамы, вошла в комнату, не отпуская от себя Пьера, еще смелее, чем утром. Она чувствовала, что так как она ведет за собою того, кого желал видеть умирающий, то прием ее был обеспечен. Быстрым взглядом оглядев всех, бывших в комнате, и заметив графова духовника, она, не то что согнувшись, но сделавшись вдруг меньше ростом, мелкою иноходью подплыла к духовнику и почтительно приняла благословение одного, потом другого духовного лица.
– Слава Богу, что успели, – сказала она духовному лицу, – мы все, родные, так боялись. Вот этот молодой человек – сын графа, – прибавила она тише. – Ужасная минута!
Проговорив эти слова, она подошла к доктору.
– Cher docteur, – сказала она ему, – ce jeune homme est le fils du comte… y a t il de l'espoir? [этот молодой человек – сын графа… Есть ли надежда?]
Доктор молча, быстрым движением возвел кверху глаза и плечи. Анна Михайловна точно таким же движением возвела плечи и глаза, почти закрыв их, вздохнула и отошла от доктора к Пьеру. Она особенно почтительно и нежно грустно обратилась к Пьеру.
– Ayez confiance en Sa misericorde, [Доверьтесь Его милосердию,] – сказала она ему, указав ему диванчик, чтобы сесть подождать ее, сама неслышно направилась к двери, на которую все смотрели, и вслед за чуть слышным звуком этой двери скрылась за нею.
Пьер, решившись во всем повиноваться своей руководительнице, направился к диванчику, который она ему указала. Как только Анна Михайловна скрылась, он заметил, что взгляды всех, бывших в комнате, больше чем с любопытством и с участием устремились на него. Он заметил, что все перешептывались, указывая на него глазами, как будто со страхом и даже с подобострастием. Ему оказывали уважение, какого прежде никогда не оказывали: неизвестная ему дама, которая говорила с духовными лицами, встала с своего места и предложила ему сесть, адъютант поднял уроненную Пьером перчатку и подал ему; доктора почтительно замолкли, когда он проходил мимо их, и посторонились, чтобы дать ему место. Пьер хотел сначала сесть на другое место, чтобы не стеснять даму, хотел сам поднять перчатку и обойти докторов, которые вовсе и не стояли на дороге; но он вдруг почувствовал, что это было бы неприлично, он почувствовал, что он в нынешнюю ночь есть лицо, которое обязано совершить какой то страшный и ожидаемый всеми обряд, и что поэтому он должен был принимать от всех услуги. Он принял молча перчатку от адъютанта, сел на место дамы, положив свои большие руки на симметрично выставленные колени, в наивной позе египетской статуи, и решил про себя, что всё это так именно должно быть и что ему в нынешний вечер, для того чтобы не потеряться и не наделать глупостей, не следует действовать по своим соображениям, а надобно предоставить себя вполне на волю тех, которые руководили им.
Не прошло и двух минут, как князь Василий, в своем кафтане с тремя звездами, величественно, высоко неся голову, вошел в комнату. Он казался похудевшим с утра; глаза его были больше обыкновенного, когда он оглянул комнату и увидал Пьера. Он подошел к нему, взял руку (чего он прежде никогда не делал) и потянул ее книзу, как будто он хотел испытать, крепко ли она держится.
– Courage, courage, mon ami. Il a demande a vous voir. C'est bien… [Не унывать, не унывать, мой друг. Он пожелал вас видеть. Это хорошо…] – и он хотел итти.
Но Пьер почел нужным спросить:
– Как здоровье…
Он замялся, не зная, прилично ли назвать умирающего графом; назвать же отцом ему было совестно.
– Il a eu encore un coup, il y a une demi heure. Еще был удар. Courage, mon аmi… [Полчаса назад у него был еще удар. Не унывать, мой друг…]
Пьер был в таком состоянии неясности мысли, что при слове «удар» ему представился удар какого нибудь тела. Он, недоумевая, посмотрел на князя Василия и уже потом сообразил, что ударом называется болезнь. Князь Василий на ходу сказал несколько слов Лоррену и прошел в дверь на цыпочках. Он не умел ходить на цыпочках и неловко подпрыгивал всем телом. Вслед за ним прошла старшая княжна, потом прошли духовные лица и причетники, люди (прислуга) тоже прошли в дверь. За этою дверью послышалось передвиженье, и наконец, всё с тем же бледным, но твердым в исполнении долга лицом, выбежала Анна Михайловна и, дотронувшись до руки Пьера, сказала:
– La bonte divine est inepuisable. C'est la ceremonie de l'extreme onction qui va commencer. Venez. [Милосердие Божие неисчерпаемо. Соборование сейчас начнется. Пойдемте.]
Категории:
- Родившиеся 27 ноября
- Родившиеся в 1953 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Санкт-Петербурге
- Музыканты по алфавиту
- Композиторы по алфавиту
- Композиторы СССР
- Композиторы России
- Кавалеры ордена «За заслуги перед Отечеством» 4 степени
- Поэты России XX века
- Поэты России XXI века
- Поэты СССР
- Русские поэты
- Рок-музыканты России
- Рок-музыканты СССР
- Персоналии:Ленинградский рок-клуб
- Актёры России
- Актёры СССР
- Журналисты Радио России
- Аквариум
- Выпускники факультета прикладной математики — процессов управления Санкт-Петербургского государственного университета
- Ведущие радиостанции «Радио России»
- Лауреаты премии «Своя колея»
