Грей, Джон де

Джон де Грей John de Gray
Епископ Норвичский
3 сентября 1200 — 18 октября 1214
Избрание:	3 сентября 1200
Церковь:	Католическая церковь
Предшественник:	Джон Оксфордский
Преемник:	Пэндальф Маска
Смерть:	18 октября 1214(1214-10-18) Сен-Жан-д’Анжели, Пуату
Похоронен:	Норидж, Норфолк
Епископская хиротония:	24 сентября 1200

Джон де Грей (англ. John de Gray; ум. 18 октября 1214, Сен-Жан-д’Анжели, Пуату) — епископ Норвичский (1200—1214), избранный архиепископ Кентерберийский (1205).

Биография

Джон де Грей считался уроженцем Норфолка, но с большей вероятностью он являлся потомком Анскетеля де Грея (Ansketel de Grai), который владел землёй в Оксфордшире. К 1198 году Джон де Грей состоял в свите принца Джона во Франции, в 1199 и 1200 годах, находясь попеременно в Англии и Франции, исполнял функции главного клерка канцлерства, в том числе скреплял печатью королевские грамоты, а также получил места архидиакона Кливленда (Йоркская епархия) и Глостера.

3 сентября 1200 года избран на Норвичскую епископскую кафедру, 24 сентября рукоположен. В 1203 году сопровождал архиепископа Кентерберийского Хьюберта Уолтера в безрезультатной поездке к королю Франции Филиппу II Августу, а также сохранял важную роль при короле Иоанне, предоставляя ему деньги (в частности, под залог королевских регалий), являлся королевским судьёй, возглавлял северный округ (eyre) в 1202 году.

После смерти в 1205 году архиепископа Кентерберийского Хьюберта Уолтера монахи из причта Кентерберийского собора избрали новым архиепископом своего помощника приора Реджинальда, но король Иоанн Безземельный 11 декабря 1205 года заставил их избрать на вакантную кафедру Джона де Грея. Папа Римский Иннокентий III отклонил его кандидатуру (как и Реджинальда) не позднее 30 марта 1206 года. 17 июня 1207 года Папа рукоположил Стивена Лэнгтона. Король изгнал кентерберийских монахов и конфисковал епископские земли Кентербери, Папа в 1208 году наложил на него интердикт, а в 1209 году отлучил от церкви.

В 1208 году Джон де Грей направлен в Ирландию на должность юстициария (он заменил Мейлера Фитцгенри), и в последующие годы последовательно, в том числе силой, добивался утверждения там английской системы правления, судопроизводства и чеканки монет. В 1213 году привёл из Ирландии рыцарей в Кент для отражения ожидавшегося вторжения французского короля Филиппа II Августа, в том же году участвовал в переговорах с императором Священной Римской империи Оттоном IV, но коалиция против Филиппа Августа потерпела поражение в 1214 году в битве при Бувине.

Джон де Грей стал одним из двух епископов, засвидетельствовавших в 1213 году хартию короля Иоанна Безземельного, которой он передал своё королевство Святому престолу и получил его назад в качестве феода. Джон де Грей также участвовал в процессе урегулирования отношений короля с церковью, в переговорах о выплате компенсаций за причинённый ущерб и возвращении епископов.

20 февраля 1214 года Джон де Грей с согласия папского легата был предложен на кафедру епископа Даремского, но до вступления в должность умер в Сен-Жан-д’Анжели (Пуату) 18 октября 1214 года, похоронен в Норвичском соборе.

Литература

• Graham E. Seel. [books.google.ru/books?id=8ze_LhDQLvEC&pg=PA226&dq=john%2Bde%2Bgray%2Bnorvich&hl=ru&sa=X&ei=Y4eYU76ZJ6a9ygOwyICgDw&ved=0CEMQ6AEwBQ#v=onepage&q=john%2Bde%2Bgray%2Bnorvich&f=false King John: An Underrated King]. — Anthem Press, 2012. — 230 p. — ISBN 978-08-5728-518-8.

Ссылки

• Roy Martin Haines [www.oxforddnb.com/view/article/11541?docPos=4 Gray John de]. Oxford Dictionary of National Biography

Отрывок, характеризующий Грей, Джон де

– Ну, теперь все, – сказал Кутузов, подписывая последнюю бумагу, и, тяжело поднявшись и расправляя складки своей белой пухлой шеи, с повеселевшим лицом направился к двери.
Попадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.
Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал:
– И красавица какая! Спасибо, голубушка!
Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо.
– Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке.
– Ну садись, садись тут, поговорим, – сказал Кутузов. – Грустно, очень грустно. Но помни, дружок, что я тебе отец, другой отец… – Князь Андрей рассказал Кутузову все, что он знал о кончине своего отца, и о том, что он видел в Лысых Горах, проезжая через них.
– До чего… до чего довели! – проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, очевидно, ясно представив себе, из рассказа князя Андрея, положение, в котором находилась Россия. – Дай срок, дай срок, – прибавил он с злобным выражением лица и, очевидно, не желая продолжать этого волновавшего его разговора, сказал: – Я тебя вызвал, чтоб оставить при себе.
– Благодарю вашу светлость, – отвечал князь Андрей, – но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, – сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. – А главное, – прибавил князь Андрей, – я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко было оставить полк. Ежели я отказываюсь от чести быть при вас, то поверьте…
Умное, доброе и вместе с тем тонко насмешливое выражение светилось на пухлом лице Кутузова. Он перебил Болконского:
– Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице.
– Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами.
– Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей.
– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».