Гремина, Елена Анатольевна
| Елена Анатольевна Гремина | |
 2015 год | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Профессия: | |
| Гражданство: |
СССР, Россия |
| Театр: | |
| IMDb: | |
Елена Анатольевна Гремина — российский сценарист, режиссёр и драматург «новой драмы». Считается одним из идеологов этого театрального направления, где более всего ценится близость к реальности, умение максимально точно отражать современную действительность. Гремина — один из основателей и директор Театр.doc, один из руководителей проекта «документальный театр».
Содержание
Биография
Родилась в Москве в семье кинодраматурга Анатолия Гребнева, сестра сценариста и кинорежиссёра Александра Миндадзе.
Окончила отделение драматургии Литературного института. Член Союза писателей РФ, Союза театральных деятелей РФ.[1]
Первой постановкой по её пьесе стал спектакль «Русское затмение» («Дело корнета О-ва») в Московском Театре им. Пушкина в 1992 году. Её пьесы шли в разные годы в Театре Ермоловой (Москва), в Театре им. Станиславского, (Москва), в театре им. Комиссаржевской (Петербург), в театрах Омска, Саратова, Новосибирска Красноярска, и многих других российских городов. Большой успех имела пьеса о Екатерине Великой «За зеркалом», её премьера состоялась во МХАТе в 1993 году, главную роль сыграла певица Галина Вишневская.
В 2002 году вместе с другими драматургами Гремина создала проект «Документальный театр», который она сегодня и продолжает, являясь руководителем Театра. Док, первой некоммерческой, негосударственной открытой театральной площадки в России.
Елена Гремина также известна как один из организаторов фестивалей «Новая драма», «Новая пьеса», «Любимовка», «Кинотеатр.doc», конкурсов драматургии, лабораторий и семинаров для молодых драматургов.
Творчество
Гремина стоит у истоков театрального движения «новая драма», которое связано с кризисом драматургии пост-перестроечного периода и потерей интереса к российской драматургии.[2] Гремина, наравне с другими авторами «новой драмы», долгое время была участником драматургического фестиваля Любимовка.[2]
В последние годы Гремина известна как автор пьес на документальном материале, поставленных в Театре.doc Михаилом Угаровым: (Сентябрь.doc (о событиях в Беслане), 2005 год, «Час восемнадцать», 2010 год, «Двое в твоем доме» 2011 год. Эти спектакли участвовали во многих российских и европейских фестивалях. «Час восемнадцать» и «Двое в твоем доме» были номинированы на премию «Золотая маска». Спектакль памяти Сергея Магнитского, а также второй пьесы об этом деле «Час Восемнадцать-2», включившей в себя анонимные показания сотрудников ФСИН, ставших свидетелями происходящего с адвокатом[3], имел широкий общественный резонанс. А пьеса переведена на несколько языков и поставлена в Лондоне, США, Франции. В интервью журналу Большой Город Гремина сообщила, что спектакль о Магнитском — это первый спектакль, в котором Театр.doc отходит от своей традиционно нейтральной позиции.[4]
Елена Гремина о «новой драме»:
Мы в «новой драме» просто пытаемся честно, по мере сил и возможностей писать о сегодняшнем дне. У Оли Мухиной в пьесе «Ю» есть такой диалог: «Сильно собака покусала постового? — Как смогла». Вот и мы — как можем.— Елена Гремина [5]
Под руководством Елены Греминой артисты Театр.doc занимаются социальной работой — ведут театральные уроки в коррекционной школе, адаптируют русскую классику в школах для детей мигрантов, проводят семинары и мастер-классы с заключёнными подростками.
В 2013 году Елена Гремина дебютировала как театральный режиссёр, поставив в Театр.doc спектакль по своей пьесе «150 причин не защищать Родину». По её пьесе «Братья Ч» режиссёр Михаил Угаров снял художественный фильм.
Телевидение
Елена Гремина — один из авторов сценария телевизионного многосерийного фильма «Петербургские тайны». Главный автор сериалов «Адъютанты любви» 2005 год, «Тридцатилетние» (2008), «Любовь на районе» (2010).
Пьесы
«Колесо фортуны»[6]
«Дело корнета О-ва», 1992[7]
«Миф о Светлане»
«Двое в твоем доме»
«Глаза дня», 1996[8]
«За зеркалом»[9]
«Друг ты мой, повторяй за мной», 1995[10]
«Сахалинская жена», 1996[11]
«Глаза дня — Мата Хари»
«Сон на конец свету»
«Охота к перемене мест», 1993
«Нылка и Вылка в детском саду»
«Братья Ч.»
«Час 18», 2010[12]
Награды
- «Сталкер» (2005 год) за деятельность в области нового театра.
- Всероссийский конкурс драматургов.
- Всероссийский конкурс пьес о Москве.
- WDR (Кёльн, Германия).
- Лучшая радио-пьеса (1991 год).
- Лучшая радио-пьеса (1993 год).
Напишите отзыв о статье "Гремина, Елена Анатольевна"
Примечания
- ↑ [seance.ru/author/gremina/ Елена Гремина, Журнал «Сеанс»]
- ↑ 1 2 [www.youtube.com/watch?v=iw0k9Jirc0s Школа Злословия — Елена Гремина, Выпуск: № 222; 22.11.10. Телеканал НТВ, видео]
- ↑ [www.novayagazeta.ru/arts/53825.html Марина Токарева: Елена Гремина: «Ненависть к режиму не может быть главным», Новая Газета, № 86, 3 августа 2012 ]
- ↑ [bg.ru/society/sikvel_spektaklya_pro_sergeya_magnitskogo-11427/ Елена Краевская, Сиквел спектакля про Сергея Магнитского, журнал «Большой Город», 14 июля 2012]
- ↑ [seance.ru/category/n/29-30/perekryostok-novaya-drama/novaya-drama/ Журнал «Сеанс», № 29/30. Триумф скорости: Перекресток. Новая драма. Кинотеатр.doc]
- ↑ [www.theatre.ru/drama/gremina/fortuna.html Елена Гремина, «Колесо фортуны», Театр.ру]
- ↑ [www.theatre.ru/drama/gremina/kornet.html Елена Гремина, «Дело корнета О-ва» Театр.ру]
- ↑ [www.theatre.ru/drama/gremina/glaza_dnya.html Елена Гремина, «Глаза дня», Театр.ру ]
- ↑ [www.theatre.ru/drama/gremina/zerkalo.html Елена Гремина, «За зеркалом», Театр.ру]
- ↑ [www.theatre.ru/drama/gremina/drug_moj.html Елена Гремина, «Друг ты мой, повторяй за мной», Театр.ру]
- ↑ [www.theatre.ru/drama/gremina/sahalin.html Елена Гремина, «Сахалинская жена», Театр.ру]
- ↑ [teatrdoc.ru/events.php?id=12 Театр. Doc, ЧАС-18]
Отрывок, характеризующий Гремина, Елена Анатольевна
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.
– Господа, это глупости; он убьется до смерти, – сказал этот более благоразумный человек.
Анатоль остановил его:
– Не трогай, ты его испугаешь, он убьется. А?… Что тогда?… А?…
Долохов обернулся, поправляясь и опять расперевшись руками.
– Ежели кто ко мне еще будет соваться, – сказал он, редко пропуская слова сквозь стиснутые и тонкие губы, – я того сейчас спущу вот сюда. Ну!…
Сказав «ну»!, он повернулся опять, отпустил руки, взял бутылку и поднес ко рту, закинул назад голову и вскинул кверху свободную руку для перевеса. Один из лакеев, начавший подбирать стекла, остановился в согнутом положении, не спуская глаз с окна и спины Долохова. Анатоль стоял прямо, разинув глаза. Англичанин, выпятив вперед губы, смотрел сбоку. Тот, который останавливал, убежал в угол комнаты и лег на диван лицом к стене. Пьер закрыл лицо, и слабая улыбка, забывшись, осталась на его лице, хоть оно теперь выражало ужас и страх. Все молчали. Пьер отнял от глаз руки: Долохов сидел всё в том же положении, только голова загнулась назад, так что курчавые волосы затылка прикасались к воротнику рубахи, и рука с бутылкой поднималась всё выше и выше, содрогаясь и делая усилие. Бутылка видимо опорожнялась и с тем вместе поднималась, загибая голову. «Что же это так долго?» подумал Пьер. Ему казалось, что прошло больше получаса. Вдруг Долохов сделал движение назад спиной, и рука его нервически задрожала; этого содрогания было достаточно, чтобы сдвинуть всё тело, сидевшее на покатом откосе. Он сдвинулся весь, и еще сильнее задрожали, делая усилие, рука и голова его. Одна рука поднялась, чтобы схватиться за подоконник, но опять опустилась. Пьер опять закрыл глаза и сказал себе, что никогда уж не откроет их. Вдруг он почувствовал, что всё вокруг зашевелилось. Он взглянул: Долохов стоял на подоконнике, лицо его было бледно и весело.
