Гренадины
Поделись знанием:
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
| Гренадины англ. Grenadines | |
 | |
| 12°40′ с. ш. 61°15′ з. д. / 12.667° с. ш. 61.250° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=12.667&mlon=-61.250&zoom=12 (O)] (Я)Координаты: 12°40′ с. ш. 61°15′ з. д. / 12.667° с. ш. 61.250° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=12.667&mlon=-61.250&zoom=12 (O)] (Я) | |
| Архипелаг | Малые Антильские острова |
| Акватория | Карибское море |
| Количество островов | более 600 |
| Крупнейший остров | Карриаку |
| Общая площадь | 86 км² |
| Страны |  Сент-Винсент и Гренадины Гренада |
| Население (2012 год) | 16 240 чел. |
| Плотность населения | 188,837 чел./км² |
Гренадины (англ. Grenadines) — цепь вулканических островов (более 600) в южной части Наветренных островов (архипелаг Малые Антильские острова). Находятся в составе государств Гренада (южные острова) и Сент-Винсент и Гренадины (северные острова). Площадь 86 км². Население 16 240 человек (2012).
География
Вытянуты на 100 км между островами Сент-Винсент и Гренада. Крупнейший остров Карриаку (34 км²).
Острова Сент-Винсента и Гренадин
- Бекия (Bequia) — 17 км2 (6,6 кв. миль), 5 900 чел.
- Пти-Невис (Petit Nevis) — 0,29 км2 (0,11 кв. миль), необитаем
- Иль-ля-Кватре (Isle à Quatre) — 1,52 км2 (0,59 кв. миль), необитаем
- Беттовия (Bettowia) — 0,71 км2 (0,27 кв. миль), необитаем
- Балисо (Baliceaux) — 1,29 км2 (0,50 кв. миль), необитаем
- Саван (Savan) — 0,11 км2 (0,042 кв. миль), необитаем
- Пти-Мюстик (Petit Mustique) — 0,40 км2 (0,15 кв. миль), необитаем
- Мюстик (Mustique) — 5,70 км2 (2,2 кв. миль), 800 чел.
- Пти-Кануан (Petit Canouan) — 0,20 км2 (0,077 кв. миль), необитаем
- Кануан (Canouan) — 7,60 км2 (2,9 кв. миль), 1 200 чел.
- Меро (Mayreau) — 2,10 км2 (0,81 кв. миль), 280 чел.
- Рифы Тобаго (Tobago Cays) — 0,25 км2 (0,097 кв. миль), необитаем
- Юнион (Union Island) — 9 км2 (3,5 кв. миль), 2 700 чел.
- Пти-Сент-Винсент (Petit Saint Vincent) — 0,46 км2 (0,18 кв. миль), 80 чел.
- Палм-Айленд (Palm Island) — 0,54 км2 (0,21 кв. миль), 30 чел.
Острова Гренады
- Карриаку (Carriacou) — 34 км2 (13 кв. миль), 7 400 чел.
- Селаин (Saline) — 0,3 км2 (0,12 кв. миль), необитаем
- Фригеит (Frigate) — 0,4 км2 (0,15 кв. миль), необитаем
- Остров Ронд (Ronde Island) — 3,2 км2 (1,2 кв. миль), необитаем
- Остров Лардж (Large) — 0,5 км2 (0,19 кв. миль), необитаем
- Пти-Мартиника (Petite Martinique) — 2,37 км2 (0,92 кв. миль), 900 чел.
Экономика
Острова окаймлены прекрасными пляжами, окружены коралловыми рифами, в прибрежных водах рыбная ловля. Главная отрасль экономики — обслуживание туристов.
|
Это заготовка статьи о Сент-Винсенте и Гренадинах. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Напишите отзыв о статье "Гренадины"
Отрывок, характеризующий Гренадины
– А вот барину наточить саблю.– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
