Грибные поражения древесины
Поделись знанием:
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
- </div>
Грибны́е пораже́ния древеси́ны — это группа пороков древесины, возникающая с участием грибов. Могут как вызывать разрушение древесины, так и не влиять на её прочностные характеристики, но изменять цвет.
Следует отличать грибные поражения от химических окрасок, появляющихся в основном на лесосплаве в силу воздействия дубильных веществ.
Содержание
Положение в стволе
Вдоль ствола грибные поражения различаются снизу вверх: корневые (до шейки корня); комлевые, или напенные (до высоты 2 м от шейки корня); стволовые (до высоты начала живой кроны, часто не ниже шейки корня); вершинные (в зоне живой кроны). Также грибные поражения могут быть обществоловыми (простирающимися на всю высоту ствола).
В соответствии с положением на поперечном сечении ствола грибные поражения различаются следующим образом:
По зонам ствола:
- Ядровые, или внутренние:
- центральные — поражения, расположенные в центре ядра и начинающиеся с сердцевины, в том числе
- сердцевинные;
- эксцентрические — не привязанные к центру ядра, обходящие сердцевину;
- подзаболонные, или луночные — расположенные ближе к краю ядра, вытянутые вдоль годичных слоёв полумесяцем.
- центральные — поражения, расположенные в центре ядра и начинающиеся с сердцевины, в том числе
- Заболонные, или периферические:
- по выходу наружу:
- наружные и
- подслойные — расположенные под одним или несколькими годичными слоями;
- по выходу наружу:
- Ядрово-заболонные, или смешанные:
- боковые и
- сплошные — занимающие всё поперечное сечение ствола.
По месту возникновения:
- наружные — расположенные снаружи сортимента как на заболони, так и на ядре;
- боковые — появившиеся сначала на боковой поверхности ствола;
- торцевые — идущие с торца;
- сучковые — идущие по сучку;
- раневые — расположенные у раны, например, центральная гниль у раны. При отсутствии связи грибного поражения с раной оно обозначается, например, как подзаболонная гниль в удалении от раны.
- прокладочные — возникающие в месте соприкасания материала с прокладкой, например, прокладочная синева.
Задыхание
Одним из процессов отмирания древесины с участием штабельных грибов является задыхание, или прелость[1]. Поражается им лиственная древесина, начиная с весны или лета, то есть с тёплого времени года. Первая его стадия — побурение —— ещё не связана с заражением грибами. Начинается оно с торцов брёвен, часто с двух сторон, и в виде конусов продвигается к центру, где смыкается. Вторая стадия — подпар — уже происходит с участием грибов и вызывается белой волокнистой гнилью. Конечная фаза прелости — мягкая гниль, хорошо различимая как на глаз, так и на ощупь. Такой тип гнили вызывает настоящий трутовик и некоторые другие грибы.
Классификация
- Условные обозначения:
- полужирным шрифтом выделяются названия пороков, присутствующих в ГОСТ;
- полужирным курсивом выделяются названия пороков, отсутствующих в ГОСТ;
- курсивом выделяются термины, а также пишутся названия, приведённые в другом месте статьи или в другой статье данной тематики;
- (неофиц.) — неофициальное название понятия, присутствующего в ГОСТ;
- (сокр.) — сокращённое название.
Внутренняя темнина
- Грибные ядровые пятна (полосы), или внутренняя темнина (неофиц.), в том числе
- внутренняя краснина:
ненормально окрашенные участки ядра, возникающие в растущем дереве и сохранившие структуру древесины без понижения её твёрдости. Окраска розовая, красноватая, красная, бурая, коричневая, серая, фиолетовая, либо даже почти чёрная. В тёмном ядре внутренняя темнина может быть темнее или светлее его. В некоторых случаях окраска может определяться особенностью солевого питания.
На торцах наблюдается в виде пятен разных размеров и очертаний: лунок, колец или концентрированной зоны. В срубленном дереве, как правило, дальнейшего развития этого порока не происходит. Встречается внутренняя темнина у всех пород как в ядре, так и в спелой древесине и в ложном ядре.
Может вызываться как деревоокрашивающими грибами или слабыми разрушителями, так и активными дереворазрушителями, являясь в этом случае начальной стадией гнили.
Механические свойства древесины изменяются мало, но портится её внешний вид и повышается водопроницаемость. Ударная твёрдость повышается на несколько процентов, но сопротивление другим ударным нагрузкам может снизиться; изменчивость механических свойств увеличивается. Сильно снижается биостойкость.
Плесень
- Плесень — появляется чаще всего на заболони при хранении сырых лесоматериалов без возможности проветривания, например, вплотную друг к другу, без прокладок; бывает разных цветов в зависимости от вида грибка. На прочность не влияет, но способна переходить на другие деревянные детали и пищу и разрушать животные клеи. После высыхания легко сметается, оставляя грязные пятна.
Заболонные грибные окраски
- Заболонные грибные окраски — ненормальные окраски заболони без понижения твёрдости древесины. Повышают водопроницаемость, разрушают клеи и лакокрасочные материалы. Классифицируются по:
- цвету:
- синева — серая окраска заболони и, редко, ядра, синеватых или зеленоватых оттенков. Обычно появляется в срубленной древесине при её медленном просыхании:
- цветные заболонные пятна — оранжевая, жёлтая, розовая (до светло-фиолетовой) и коричневая окраски. Встречаются вместе с синевой или отдельно:
- коричневая окраска, или кофейная темни́́на вызывается грибом Discula brunneotingens, поражает хвойную древесину, чаще всего сосну, лиственницу и ель. Может замаскировать появление заболонной гнили;
- розовая окраска, или розоватость поражает как хвойную, так и лиственную древесину, и вызывается разными грибами. Наиболее часто встречается гриб Corticium laeve семейства Телефоровые (Thelephoraceae), окрашивающий древесину в глубокий розовый или светло-оранжевый цвета́́, исчезающие при её просушке на дневном свете. Грибы рода Фузариум (Fusarium) придают древесине розовый, красный и малиновый тона. При поражении грибом Epicoccum purpurascens на окорённой хвойной древесине появляются яркие пурпурные поверхностные пятна;
- жёлтая грибная окраска, или грибная желтизна представляет собой лимонно-жёлтые пятна и полосы, обычно исчезающие при просушке. Такую окраску вызывает гриб вида Verticillium glaucum. Под действием другого вида, Trichoderma lignorum, возникает поверхностная зеленовато-жёлтая окраска.
- по интенсивности:
- светлые — не маскирующие текстуру, и
- тёмные — маскирующие текстуру;
- по глубине:
- поверхностные — не глубже 2 мм;
- глубокие — проникающие глубже 2 мм;
- подслойные — на расстоянии от поверхности сортимента;
- цвету:
Побурение
- Побурение — возникает в срубленной древесине с участием грибов или без них и вызывает некоторое снижение твёрдости древесины. Предшествует заболонной гнили, распространяется от торцов и боковых поверхностей, в пропаренной древесине не возникает. Наблюдается только на разрезах. Особенно свойственно берёзе, ольхе и буку, у которого уменьшает водопроницаемость. По месту возникновения бывает:
- торцовое и
- боковое.
Гнили
- Гниль — ненормальные по цвету участки древесины с понижением твёрдости, возникающие под действием дереворазрушающих грибов, из которых одним из самых опасных является настоящий домовой гриб. Сортность поражённой гнилями древесины снижается вплоть до её полной непригодности. В ГОСТе гнили классифицируются:
- по цвету и структуре поражённой древесины:
- пёстрая ситовая гниль, или ситовина (неофиц.) — на красновато-буром или серо-фиолетовом фоне поражённой древесины присутствуют желтоватые пятна и полосы с ячеистой или волокнистой структурой; поражённая древесина долго сохраняет целостность, при сильном разрушении становится мягкой и легко расщепляется. В срубленном дереве дальнейшее её развитие прекращается;
- бурая трещиноватая гниль — имеет трещиноватую призматическую структуру, иногда содержит в трещинах беловатые или желтоватые грибные плёнки;
- белая волокнистая гниль — древесина приобретает белый цвет и волокнистое строение. При сильном разрушении легко ломается. Встречается на лиственных породах;
- мраморная гниль — поражённая древесина приобретает мраморный рисунок, в котором светлые участки бывают ограничены от более тёмных чёрными извилистыми линиями.
- по типам:
- заболонная гниль:
- твёрдая и
- мягкая;
- ядровая гниль — характеризуется пониженной твёрдостью;
- наружная трухлявая гниль — бурая трещиноватая гниль, возникающая преимущественно в наружной, как в ядровой, так и в заболонной части лесоматериалов, охватывает его по всему поперечному сечению или только по его части и распространяется вглубь, нередко по трещинам. На поверхности часто наблюдаются грибные тяжи и плодовые тела. Может продолжаться даже в относительно сухой древесине. Поражённая древесина является источником опасности для целых деревянных сооружений.
- заболонная гниль:
- по цвету и структуре поражённой древесины:
Дупло
- Дупло — полость, возникающая в растущем дереве в результате полного разрушения древесины дереворазрушающими грибами.
- Clemens-August-Buche Holz.jpg
Дупло, образовавшееся от ядровой гнили
- Holzschutz-unzureichend.jpg
Свежий спил кругляка с наружной трухлявой гнилью
См. также
Напишите отзыв о статье "Грибные поражения древесины"
Примечания
Литература
- Вакин А. Т., Полубояринов О. И., Соловьёв В. А. Пороки древесины : [текст, изоматериал]. — Изд. второе, перераб. и доп. — М. : Лесн. пром-сть, 1980. — 197 с.</span>
- Вакин А. Т., Полубояринов О. И., Соловьёв В. А. Альбом пороков древесины : [текст, изоматериал]. — М. : Лесн. пром-сть, 1969. — 165 с. — 35 000 экз.</span>
- Пороки древесины : Альбом [Изоматериал] / под рук. В. В.Миллера и А. Т. Вакина. — М.; Л. : Каталогиздат НКТП СССР, 1938. — 171 с. — 3500 экз.</span>
- Собичевский В. Т. Болезни лесных деревьев // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Собичевский В. Т. Гниль // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [www.complexdoc.ru/scan/ГОСТ%202140-81 ГОСТ 2140-81]. www.complexdoc.ru. — Видимые пороки древесины. Классификация, термины и определения, способы измерения. Иллюстрации. Проверено 22 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GJlTRmdv Архивировано из первоисточника 2 мая 2013].
- [www.glossary.ru/cgi-bin/gl_sch2.cgi?RRotlig Пороки древесины]. Глоссарий.ru. Проверено 24 апреля 2013.
- [technologys.info/derevoidrevesina/porokidrevesiny.html Пороки древесины]. Технологии. Проверено 26 июня 2013.
- [www.materialsworld.ru/6/porok.php Пороки древесины]. Мир строительных материалов. Проверено 24 апреля 2013. [www.webcitation.org/6GEdU85HI Архивировано из первоисточника 29 апреля 2013].
Отрывок, характеризующий Грибные поражения древесины
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.
На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
