Григоренко, Григорий Фёдорович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Григорий Фёдорович Григоренко
Дата рождения

18 августа 1918(1918-08-18)

Место рождения

Зеньков, Полтавская губерния, Украинская держава

Дата смерти

19 мая 2007(2007-05-19) (88 лет)

Место смерти

Москва, Российская Федерация

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

КГБ

Годы службы

19401983

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Награды и премии

Иностранные награды

Связи

Юрий Владимирович Андропов

В отставке

Президент Ассоциации ветеранов контрразведки «Веткон»

Григорий Фёдорович Григоренко (18 августа 1918 года, г. Зеньков Полтавской губернии (ныне Полтавской области Украины19 мая 2007 года, Москва) — генерал-полковник (16.12.1982) Комитета государственной безопасности СССР, ветеран Великой Отечественной войны.





Биография

Родился в семье крестьянина. Украинец. С детских лет работал по найму: пас скот, работал на деревообрабатывающем комбинате, ремонтировал обувь соседям за небольшую плату. По окончании школы-семилетки стал студентом рабфака. Окончил физико-математический факультет Полтавского педагогического института (1939).

В 1940 году Г. Григоренко был призван на военную службу. В том же году его назначили помощником оперуполномоченного особого отдела 151 стрелковой дивизии Харьковского военного округа. В марте 1941 года Григоренко перевели в особый отдел оперуполномоченным 4-й воздушно-десантной бригады Харьковского военного округа, дислоцировавшейся в городе Конотопе. В составе этой бригады Григорий попал на Юго-Западный фронт. В августе 1941 года был ранен в бою, направлен на излечение в госпиталь. После излечения был направлен в особый отдел 14-й сапёрной бригады под Сталинград, 1941–1942 гг..

В 1942 году, по окончании трёхмесячных курсов по подготовке руководящего состава для работы на освобождаемой от немецких оккупантов территории при Высшей школе НКВД, Г. Григоренко был направлен в первый отдел 2-го контрразведывательного управления НКВД СССР, который занимался организацией борьбы с разведывательно-диверсионной деятельностью германских спецслужб. В 1943 году капитан Григоренко переведен в 3-й отдел Главного управления контрразведки «Смерш» НКО СССР, специализирующийся на радиоиграх с противником. При прямом участии Григория Фёдоровича была проведена 181 радиоигра, целью которых являлись дезинформация гитлеровского командования, проникновение в агентурные сети разведывательных органов Германии, выявление и ликвидация немецкой агентуры, получение информации о планируемых противником военных операциях. Он принимал непосредственное участие в организации и проведении оперативных радиоигр с абвером и «Цеппелином» под кодовым названием «Загадка», «Туман» и ряда других.

В 1946 году Г. Ф. Григоренко перешёл на работу начальником отделения 3-го главного управления МГБ (военная контрразведка), где работал до 1949 года. С 1949 по 1952 год он занимался контрразведывательной работой в рамках 1-го управления МГБ. В 1952 году подполковника Григоренко назначили заместителем начальника Восточного отдела 2-го главного управления МГБ СССР, которое занималось контрразведкой в странах Ближнего и Среднего Востока, Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии.

В 1954 году полковник Григоренко командируется в Венгрию в качестве первого заместителя представителя КГБ СССР. Здесь по его инициативе были реализованы некоторые новые формы осуществления совместных мероприятий с венгерскими спецслужбами по вербовке агентов из числа иностранцев, проникновения к шифрам и секретным материалам западных стран. Во время работы в Венгрии Григорий Фёдорович близко познакомился с Ю. В. Андроповым, бывшим в то время послом СССР. Во время октябрьских событий 1956 года в Венгрии Г. Ф. Григоренко оказался в составе колонны, которая попала под артиллерийский обстрел. Он был ранен в голову, после чего долго лечился во львовских и московских госпиталях.

В 1956 году Г. Ф. Григоренко назначили на должность начальника отдела 2-го главного управления КГБ СССР, которое занималось осуществлением контрразведывательной работы по вскрытию и пресечению подрывной деятельности антисоветских эмигрантских организаций. В 1959 году его назначили на должность заместителя руководителя службы активных мероприятий при ПГУ, начальником контрразведывательного отдела. С 1962 по ноябрь 1969 года Григоренко возглавляет созданную по его инициативе службу внешней контрразведки.

В ноябре 1969 года Г. Ф. Григоренко вернулся во 2-е главного управления КГБ СССР в качестве первого заместителя начальника, а 2 сентября 1970 года его назначили на должность начальника 2-го главного управления. Под руководством Григория Фёдоровича была разработана система, позволившая раскрыть целый ряд агентов иностранных разведок. Система включала в себя углубленное взаимодействие контрразведывательного управления с разведкой, радиоконтрразведкой, наружным наблюдением и оперативно-техническим управлением. Была отработана структура управления всеми элементами контрразведывательного процесса: вскрытие каналов связи, углубленное изучение почерка каждого разведчика, разработка системы мер и специальных процедур работы каждого подразделения и их взаимодействия, отработка инструкций и нормативов на проведение контрразведывательных мероприятий, систематический разбор действий в рамках операций, создание своеобразных алгоритмов ведения контрразведывательной деятельности.

В результате этой работы были разоблачены агенты ЦРУ США и других иностранных разведок, как правило, глубоко законспирированные. Среди них: второй секретарь МИД А. Огородник, А. Нилов, В. Калинин, сотрудники ГРУ А. Филатов и Иванов, работник авиационной промышленности Петров, сотрудник КГБ Армении Григорян, сотрудник Аэрофлота Каноян, представитель Минхимпрома Московцев, научный сотрудник Бумейстер, работник Внешторгбанка СССР Крючков и другие. Захвачены с поличным и выдворены из СССР сотрудники ЦРУ В. Крокетт, М. Петерсон, Р. Осборн, работавшие в Москве под дипломатическим прикрытием. Были проведены десятки контрразведывательных операций по проникновению в спецслужбы других стран. Помимо подразделений главка Г. Ф. Григоренко руководил также работой созданных по его инициативе в рамках Главка, управлений, занимавшихся контрразведывательной деятельностью в оборонной промышленности, на железнодорожном, авиационном и водном транспорте.

С 21 декабря 1971 г. – генерал-лейтенант.

С 23 ноября 1978 по 1 августа 1983 года Г. Ф. Григоренко был заместителем председателя КГБ СССР. В августе 1983 года генерал-полковник Григоренко перешёл на работу в Министерство общего машиностроения СССР на должность заместителя министра. В этом качестве он проработал до 1992 года.

Григорий Фёдорович был президентом Ассоциации ветеранов контрразведки «Веткон».

Умер 19 мая 2007 года в Москве. Прощание с Г. Ф. Григоренко состоялось 23 мая в Культурном центре ФСБ на Лубянке. Похоронили его на Троекуровском кладбище города Москвы.

Интересные факты

Награды

Семья

  • отец — Григоренко Фёдор Васильевич (18941927)
  • мать — Григоренко Ирина Денисовна (18911969)
  • супруга — Григоренко Татьяна Дмитриевна (19181997)
  • сын — Виктор Григорьевич (19401995), полковник Вооружённых Сил, работал в ГРУ
  • сын — Александр Григорьевич (19451996), полковник КГБ, работал в ПГУ, во Внешней контрразведке
  • внучка — Наталья (1971 г. рожд.), выпускница МГИМО, владеет английским, японским, испанским языками, работает по специальности
  • внуки: Григорий (1973 г. рожд.), программист; Сергей (1969 г. рожд.), работает в коммерческой организации; правнук — Никита (1997 г. рожд.).

Напишите отзыв о статье "Григоренко, Григорий Фёдорович"

Ссылки

  • [www.peoples.ru/military/general/grigorenko/ Григорий Фёдорович Григоренко] на сайте [www.peoples.ru/ Люди]
  • www.a-lubyanka.ru/page/memo-person/14
  • [www.chekist.ru/?news_id=1673 Умер генерал-полковник Григоренко Григорий Фёдорович]

Отрывок, характеризующий Григоренко, Григорий Фёдорович

Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
У алтаря лысогорской церкви была часовня над могилой маленькой княгини, и в часовне был поставлен привезенный из Италии мраморный памятник, изображавший ангела, расправившего крылья и готовящегося подняться на небо. У ангела была немного приподнята верхняя губа, как будто он сбирался улыбнуться, и однажды князь Андрей и княжна Марья, выходя из часовни, признались друг другу, что странно, лицо этого ангела напоминало им лицо покойницы. Но что было еще страннее и чего князь Андрей не сказал сестре, было то, что в выражении, которое дал случайно художник лицу ангела, князь Андрей читал те же слова кроткой укоризны, которые он прочел тогда на лице своей мертвой жены: «Ах, зачем вы это со мной сделали?…»
Вскоре после возвращения князя Андрея, старый князь отделил сына и дал ему Богучарово, большое имение, находившееся в 40 верстах от Лысых Гор. Частью по причине тяжелых воспоминаний, связанных с Лысыми Горами, частью потому, что не всегда князь Андрей чувствовал себя в силах переносить характер отца, частью и потому, что ему нужно было уединение, князь Андрей воспользовался Богучаровым, строился там и проводил в нем большую часть времени.
Князь Андрей, после Аустерлицкой кампании, твердо pешил никогда не служить более в военной службе; и когда началась война, и все должны были служить, он, чтобы отделаться от действительной службы, принял должность под начальством отца по сбору ополчения. Старый князь с сыном как бы переменились ролями после кампании 1805 года. Старый князь, возбужденный деятельностью, ожидал всего хорошего от настоящей кампании; князь Андрей, напротив, не участвуя в войне и в тайне души сожалея о том, видел одно дурное.
26 февраля 1807 года, старый князь уехал по округу. Князь Андрей, как и большею частью во время отлучек отца, оставался в Лысых Горах. Маленький Николушка был нездоров уже 4 й день. Кучера, возившие старого князя, вернулись из города и привезли бумаги и письма князю Андрею.
Камердинер с письмами, не застав молодого князя в его кабинете, прошел на половину княжны Марьи; но и там его не было. Камердинеру сказали, что князь пошел в детскую.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, Петруша с бумагами пришел, – сказала одна из девушек помощниц няни, обращаясь к князю Андрею, который сидел на маленьком детском стуле и дрожащими руками, хмурясь, капал из стклянки лекарство в рюмку, налитую до половины водой.
– Что такое? – сказал он сердито, и неосторожно дрогнув рукой, перелил из стклянки в рюмку лишнее количество капель. Он выплеснул лекарство из рюмки на пол и опять спросил воды. Девушка подала ему.
В комнате стояла детская кроватка, два сундука, два кресла, стол и детские столик и стульчик, тот, на котором сидел князь Андрей. Окна были завешаны, и на столе горела одна свеча, заставленная переплетенной нотной книгой, так, чтобы свет не падал на кроватку.
– Мой друг, – обращаясь к брату, сказала княжна Марья от кроватки, у которой она стояла, – лучше подождать… после…
– Ах, сделай милость, ты всё говоришь глупости, ты и так всё дожидалась – вот и дождалась, – сказал князь Андрей озлобленным шопотом, видимо желая уколоть сестру.
– Мой друг, право лучше не будить, он заснул, – умоляющим голосом сказала княжна.
Князь Андрей встал и, на цыпочках, с рюмкой подошел к кроватке.
– Или точно не будить? – сказал он нерешительно.
– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen