Григорий IX
| Григорий IX лат. Gregorius PP. IX<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 19 марта 1227 — 22 августа 1241 | ||
| Церковь: | Римско-католическая церковь | |
| Предшественник: | Гонорий III | |
| Преемник: | Целестин IV | |
| Имя при рождении: | Уголино деи Конти де Сеньи | |
| Оригинал имени при рождении: |
итал. Ugolino dei Conti di Segni | |
| Рождение: | ок. 1145—1170 Ананьи, Италия | |
| Смерть: | 22 августа 1241 Рим, Италия | |
| ||
Григорий IX (лат. Gregorius PP. IX, в миру — Уголино деи Конти де Сеньи, итал. Ugolino dei Conti di Segni; ок. 1145 — 22 августа 1241) — папа римский с 19 марта 1227 — 22 августа 1241 года.
Ранние годы
Уголино родился в Ананьи. Дата его рождения варьируется в источниках между 1145[1] и 1170 годами[2]. Он получил образование в университетах Парижа и Болоньи.
Уголино был возведён в сан кардинала-дьякона церкви Сант-Эустакио своим двоюродным братом[3], папой Иннокентием III, в декабре 1198 года. В 1206 году он был повышен до звания кардинала-епископа Остии и Веллетри. Он стал деканом Священной Коллегии кардиналов в 1218 или 1219 году. По особому запросу святого Франциска в 1220 году папа Гонорий III назначил Уголино кардиналом-протектором ордена францисканцев.
В качестве кардинала Остии он обрёл большой широкий круг знакомств, среди них была, в частности, тогдашняя королева Англии Изабелла Ангулемская[4].
Папство
Григорию IX было более восьмидесяти лет, когда он был возведен на папский престол в 1227 году [1]. Он взял себе имя "Григорий", потому что был предложен в качестве кандидата в монастыре Святого Григория [5].
Будучи преемником Гонория III (1216—1227), следовал традициям Григория VII (1073—1085) и Иннокентия III, продолжая укрепление римского престола.
Встревоженный распространением ересей в Испании и Франции, а также насилием толпы против еретиков, в 1231 году Григорий IX учредил папскую инквизицию, чтобы упорядочить разбирательства дел против еретиков [6], хотя он не одобрял применение пыток в качестве инструмента давления. В 1232 году папа передал инквизицию в руки доминиканцев.
Григорий IX одобрил Северные крестовые походы Тевтонского ордена, целью которых было крещение прибалтийских язычников (в этот период — еми), и которые привели к попытке Тевтонским орденом захватить земли русские Псковское и Новгородское княжества )[7]. В булле от 24 ноября 1232 года Григорий IX просил Ливонское братство меча направить войска, чтобы защитить наполовину языческую Финляндию, крещение которой проводили шведские епископы, от колонизации её новгородцами[8]. В 1234 году войска Ливонского ордена потерпели поражение от новгородцев, возглавляемых князем Ярославом Всеволодовичем, в сражении на Омовже близ Юрьева. Но уже в 1237 году Григорий IX обратился уже ко шведам с призывом организовать крестовый поход в Финляндию, после чего они согласовали совместные действия с Данией и Тевтонским орденом, предпринятые в 1240 году[8].
В 1234 году в трактате "Decretals" он изложил учение о "perpetua servitus iudaeorum" - вечном рабстве евреев. В соответствии с этим трактатом, последователи Талмуда должны оставаться в состоянии политического рабства до Судного Дня. В 1239 году под влиянием Николая Донина, крещеного еврея, Григорий приказал, чтобы все копии Талмуда были конфискованы. После общественного диспута между христианскими и еврейскими богословами 12000 рукописей Талмуда были сожжены 12 июня 1242 года в Париже.
Григорий был сторонником нищенствующих орденов, в которых он видел отличное средство для противодействия тяге к роскоши, свойственной многим священнослужителям. Он был другом святого Доминика, а также Франциска Ассизского. Папа канонизировал Франциска Ассизского и многих других популярных в католицизме святых, в том числе Елизавету Венгерскую и Антония Падуанского.
Конфликт с Фридрихом II
Во время своей коронации в Риме 22 ноября 1220 года Фридрих II дал обет отправиться в Святую Землю в августе 1221 года. Григорий IX постоянно напоминал ему о данном обете, поскольку император не торопился его исполнять. Это внесло раздор в их отношения. В итоге император все-таки отправился в Святую Землю, но в это время Рейнальд, имперский губернатор Сполето, вторгся в Папскую область [1]. В июне 1229 года Фридрих II вернулся из Святой земли, разгромил папскую армию, которую послал Григорий IX вторгнуться в Сицилию, и вступил в открытый конфликт с папой.
Григорий IX и Фридрих пришли к перемирию, но после разгрома Фридрихом Ломбардской лиги в 1239 году вероятность того, что он сможет доминировать во всей Италии, превратилась в реальную угрозу. В 1239 году Григорий IX отлучил его от церкви[9]. Началась война. Попытка организации собора для осуждения императора в 1241 году была сорвана действиями императорского сына Энцио, перехватившего на море корабли с епископами. Войско императора подступило к Риму[9], в то время как монголы вышли на границы Германии (существует версия о стратегическом союзе монголов с императором против гвельфов[10]).
Борьба прекратилась только со смертью Григория IX 22 августа 1241 года. Его преемником стал Иннокентий IV, который объявил крестовый поход в 1245 году, чтобы ликвидировать угрозу Гогенштауфенов.
Булла Григория "Vox in Rama" является первым официальным церковным документом, который объявляет черную кошку воплощением Сатаны [11]. Возможно, именно эта булла, поощрявшая истребление кошек, стала одной из косвенных причин эпидемии чумы, пришедшей из Центральной Азии - в таких условиях резко возросла численность крыс, переносчиков чумы [12].
Напишите отзыв о статье "Григорий IX"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.newadvent.org/cathen/06796a.htm The Catholic Encyclopedia]. Newadvent.org (1 сентября 1909). Проверено 6 мая 2012.
- ↑ Friedrich Wilhelm Bautz (1990). «Gregor IX., Papst». In Bautz, Friedrich Wilhelm. Biographisch-Bibliographisches Kirchenlexikon (BBKL) (in German) 2. Hamm: Bautz. cols. 317—320. ISBN 3-88309-032-8
- ↑ Werner Maleczek, Papst und Kardinalskolleg von 1191 bis 1216, (Vienna: Verlag der Oesterreichischen Akademie der Wissenschaften, 1984), 126—133.
- ↑ David Abulafia, Frederick II: a Medieval Emperor 1992. 480 pages. Oxford University Press, USA (1 November 1992) ISBN 0-19-508040-8
- ↑ [www.saint-mike.org/library/papal_library/gregoryix/biography.html De Montor, Artaud. The Lives and Times of the Popes, The Catholic Publication Society of New York, 1911]
- ↑ [books.google.com/books?id=CurSh3Sh_KMC&pg=PA395&lpg=PA395&dq=pope+gregory+ix+biography&source=bl&ots=y3QEfcLj9b&sig=fW7ogsIQ7n7kPvcCraKz4To8d8o&hl=en&sa=X&ei=ZUrQU5SNB9ekyAS_-YGADA&ved=0CCIQ6AEwATgK#v=onepage&q=pope%20gregory%20ix%20biography&f=false Vizzier, Anne r., "Gregory IX", Dictionary of World Biography, Vol. 2, Frank Northen Magill, Alison Aves ed., Routledge, 1998, ISBN 9781579580414]
- ↑ Christiansen, Eric. The Northern Crusades. — New York: Penguin Books, 1997.
- ↑ 1 2 Ужанков А.Н. [www.pravoslavie.ru/archiv/mezhdvukhzol.htm#2 Меж двух зол. Исторический выбор Александра Невского]
- ↑ 1 2 Энциклопедия для детей, т.1 Всемирная история, Москва, Аванта+, 1993, статья «Фридрих II Гогенштауфен» ISBN 5-86529-003-7
- ↑ Гумилёв Л. Н. [gumilevica.kulichki.net/ARGS/args522.htm Древняя Русь и Великая степь]
- ↑ Donald W. Engels. Classical Cats: The Rise and Fall of the Sacred Cat. — Psychology Press, 1999. — P. 188. — ISBN 978-0-415-21251-9.
- ↑ [www.libraryindex.com/pages/2149/History-Human-Animal-Interaction-MEDIEVAL-PERIOD.html The History of Human-Animal Interaction - The Medieval Period - Animals, Cats, Europe, and Ages]. Libraryindex.com. Проверено 6 мая 2012.
Литература
- Григорий, римские папы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Григорий (римские папы) // Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 4 т. — СПб., 1907—1909.
Ссылки
- [www.pravenc.ru/text/166763.html Григорий IX] (рус.). Православная энциклопедия. Проверено 23 февраля 2012. [www.webcitation.org/67uBItyMs Архивировано из первоисточника 24 мая 2012].
- [www.britannica.com/EBchecked/topic/245638/Gregory-IX Григорий IX] (англ.). Encyclopædia Britannica. Проверено 23 февраля 2012. [www.webcitation.org/67uBKFUo5 Архивировано из первоисточника 24 мая 2012].
- [www.newadvent.org/cathen/06796a.htm Григорий IX] (англ.). Catholic Encyclopedia. Проверено 23 февраля 2012. [www.webcitation.org/67uBKtAYG Архивировано из первоисточника 24 мая 2012].
| Предшественник: кардинал Никола де Романис |
декан Священной коллегии кардиналов 1219 — 19 марта 1227 |
Преемник: кардинал Пайо Гальвау |
Отрывок, характеризующий Григорий IX
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
